Отдохнув дома, «Патрия» подключилась к выполнению разовых разведывательных заданий за рубежом, выезжая туда нелегально. С 1971 года она активно делилась своим опытом с молодыми разведчиками, помогала совершенствовать иностранный язык, рассказывала о жизни в латиноамериканских государствах, в которых ей довелось побывать, решая разведывательные задачи.

В 1976 году Указом Президиума Верховного Совета СССР за особые заслуги перед Родиной она была награждена орденом Ленина.

«Патрия» закончила свой жизненный путь 8 марта 1988 года.

На ее могиле на Хованском кладбище значится: «Полковник Африка Де Лас Эрас, почетный сотрудник органов госбезопасности».

«Патрия» оставила заметный след в истории внешней разведки, и в частности, ее нелегальной службы.

Начиная с середины 1950 года деятельность внешней разведки проходила в условиях уже полным ходом полыхавшей «холодной войны».

К этому времени нелегальная служба Первого главного управления КГБ (ПГУ) уверенно готовила кадры нелегалов, разведчиков и разведчиц и создавала нелегальные резидентуры в тех точках западного мира, где возникала в них необходимость. В США была создана разведывательная резидентура Абеля, в Англии действовала резидентура «Бена» с двусторонней радиосвязью с Центром, которую надежно обеспечивала разведчица «Лесли» . В Японии в нелегальной резидентуре работала разведчица «Бир», в Швейцарии находился нелегальный пункт стратегической двусторонней радиосвязи «Сепа» и радистки «Жанны», о которой я и расскажу в этой главе.

В ряде других государств действовали нелегальные резидентуры и отдельные нелегалы, в том числе и разведчицы, сведения о которых до сих пор хранятся в тайне, как остающиеся вне поля зрения противника.

В этот исторический отрезок времени не обошлось и без серьезных провалов. Во второй половине 50-х годов внешняя разведка потеряла в США опытного разведчика-нелегала Абеля, арестованного американской контрразведкой в 1957 году, в Англии то же произошло с резидентурой «Бена» в начале 60-х годов, когда в английскую тюрьму попала разведчица «Лесли». Произошел провал в 1970 году резидентуры в Аргентине в результате измены О. Гордиевского, о чем также рассказывается в данной главе.

Эти три провала, явились результатом предательств, что было следствием ожесточенного противостояния западных спецслужб и советской разведки. Они, безусловно, нанесли серьезный ущерб внешней разведке. Но тот факт, что две из проваленных резидентур в течение многих лет проводили успешную разведывательную деятельность: Абель в США — 9 лет, «Бен» в Англии — 5 лет, которая осталась в основном неизвестной противнику и не была им раскрыта, говорит о силе внешней разведки, ее способности решать самые серьезные разведывательные задачи с нелегальных позиций, а так же о стойкости советских разведчиков.

Анна Федоровна Камаева, русская, родилась 28 ноября 1918 года в многодетной крестьянской семье в Подмосковье. Окончив фабрично-заводское училище, с 16 лет стала работать на ткацкой фабрике «Красная Роза», осваивая мастерство ткачихи. Производственные дела у Ани шли хорошо и перед ней открывались заманчивые перспективы: молодая фабричная девушка пользовалась авторитетом и ее намеревались выдвинуть кандидатом от фабрики на выборах депутатов Верховного Совета.

Но в 1938 году судьба ее резко изменилась: по рекомендации комсомольской организации ее направили на работу в органы государственной безопасности и она начала работать в Иностранном отделе ГУГБ НКВД.

Когда в 1938 году по указанию Берии первый состав обучавшихся в Школе особого назначения распустили, многие молодые начинающие разведчицы были направлены на работу в центральный аппарат ИНО. Там-то мне и удалось познакомиться с Аней Камаевой, одной из близких подруг моей будущей жены.

В то время Аня была заводилой среди незамужних будущих разведчиц и холостых разведчиков. Она запомнилась мне тем, что всегда была в хорошем настроении, постоянно улыбалась, активно участвовала во всех спортивных и развлекательных начинаниях молодежи в отделе.

С началом Великой Отечественной войны и созданием в НКВД 4-го разведывательно-диверсионного управления Анна Федоровна перешла туда и стала работать под руководством известного разведчика-нелегала П. А. Судоплатова, готовясь к участию в разведывательно-диверсионной работе в тылу немцев. В частности, в связи с угрозой захвата Москвы ее готовили к работе в подполье.

В один из дней военного времени Анна Федоровна познакомилась с вернувшимся из немецкого тыла молодым лейтенантом Михаилом Ивановичем Филоненко, тяжело раненным и проходившем лечение.

После окончания войны знакомство благополучно завершилось браком.

Вскоре молодым супругам было сделано предложение продолжить службу на поприще нелегальной разведки, которое они охотно приняли. Здоровье Михаила Ивановича было несколько ослаблено из-за ранения в ногу и он вынужден был пользоваться тросточкой.

Супруги начали проходить специальную подготовку. В частности, Анна Федоровна изучала радиодело, совершенствовала знание испанского и начала изучение португальского языка. Знание португальского ей было необходимо, поскольку по выбранному для них варианту они должны были продвигаться в Канаду через предварительное оседание в Бразилии.

Учитывая слабость языковых познаний у будущих нелегалов, Центр решил, чтобы они выступали перед бразильцами как давние эмигранты из России, последнее время проживавшие в Китае. Основным местом жительства была избрана Чехословакия, где они должны были пробыть несколько лет, изучить чешский язык и обстановку там. После этого выехать в Китай, где и закрепить свои легенды-биографии. Оттуда начать ходатайство об эмиграционных визах на выезд в Бразилию.

В соответствии с этим планом к концу 1951 года Анна Федоровна с мужем и четырехлетним сыном Павлом прибыли в Китай, где осели в Харбине. Там у них родился второй ребенок — дочь Мария.

К весне 1953 года супруги Филоненко теперь уже с двумя малолетними детьми закончили свою легализацию в Китае как эмигранты русского происхождения, длительное время проживавшие в Китае, куда прибыли из Чехословакии. В бразильском консульстве в Гонконге они без особого труда получили выездные эмиграционные визы, разрешающие постоянное проживание в Бразилии и трудовую деятельность там.

Перед выездом из Китая от нелегалов поступила просьба о встрече с руководителем нелегальной службы «для обсуждения» накопившихся у них вопросов и задач по разведывательной работе в Бразилии.

Начальник нелегальной службы ПГУ генерал А. М. Коротков предложил мне как своему заместителю выехать в Китай и решить на месте все вопросы с Филоненко. При этом генерал учитывал, что хотя я лично не знал еще Михаила Ивановича, но был хорошо знаком в прошлом с Анной Федоровной.

Так, весной 1953 года я снова увиделся с этой теперь уже 35-летней разведчицей, имевшей опыт почти пятилетнего пребывания по существу на нелегальном положении, хотя и в социалистических странах — Чехословакии и Китае.

Встреча с Анной Федоровной была радостной для нас. Она по-прежнему осталась бодрой и улыбающейся Аней.

Учитывая предстоящий супругам Филоненко сложный период их адаптации в капиталистической Бразилии, я предложил им рассмотреть возможность оставить детей дома, в Москве. Однако это предложение было дружно отклонено обоими разведчиками, заявившими, что их не пугают предстоящие трудности. Кроме того, выезд без детей, уже включенных в выданные въездные визы, мог вызвать у бразильцев подозрение.

Все вопросы, имевшиеся у Михаила Ивановича как будущего резидента внешней разведки в Бразилии на предстоящие несколько лет с задачей дальнейшего продвижения в Канаду, были обсуждены. Я пожелал Анне Федоровне успешно справиться не только с ее служебными обязанностями как помощника резидента, но и с воспитанием детей, выразил уверенность в новой встрече через несколько лет, когда они уже будут «настоящими» бразильцами.