Только теперь Игорю стало страшно. Ему показалось, что вода уже выше, чем была раньше. Игорь вскочил и в отчаянье огляделся. Утонуть — это значит умереть. Не быть. Никогда больше не быть. Вот что такое смерть. Он ни разу в жизни не примерял её на себя, даже когда по телику рассказывали о трагически погибших или убитых его сверстниках, и отец хмурел, а мама заставляла Игоря клясться, что он никогда-никогда-никогда… и так далее. Даже тогда он не представлял себе, что такое умереть.

А это просто не быть. Не ходить. Не бегать. Не смеяться. Не целоваться с девчонками. Не смотреть, не дышать.

И такое может случиться с ним?!

Может, ответило море.

А мама? А отец? А вообще… всё?! Как же так?!

По-настоящему смелые мальчишки сейчас не так уж часто встречаются среди жителей больших городов. Игорь был смелым. Он не растерялся и не струсил бы, окажись перед ним взрослый с ножом, маньяк какой-нибудь или грабитель. Не испугался бы драки даже с несколькими своими ровесниками или с парнем постарше. Он проверял это, с ним случалось такое, Игорь был уверен в себе. Но сейчас не было ни ножа, ни угроз, ни враждебных лиц. Ничего не было, кроме солнца, неба, яркого дня и моря, которое грозило ему смертью и с которым бесполезно было драться.

Игорь посмотрел вокруг и закричал:

— Помогите-е-е!!!

Далеко-далеко над горизонтом синела полоска туч. Но Игорь не знал, что это значит. Он просто стоял на скале и кричал:

— Помогите-е-е!!!

Снова и снова.

1. На жаргоне альпинистов — поверхность с наклоном больше 90 градусов

Бушующее море смешалось с чёрным небом. Волны шли на берег стеной, цепляя и волоча с собой клочковатые тучи. Могучий, насыщенный водой поток ветра непрерывно бил в спину распластавшегося на скале мальчишку — и это было, пожалуй, хорошо. Помогало держаться…

Пальцев Игорь не чувствовал уже давно — как не чувствовал, впрочем, всего своего тела, отзывавшегося разве что глухой болью на удары капель, казавшиеся страшнее ударов дубины. Ему казалось, что он вечность стоит на этой скале — черную вечность, заключившую его в непроницаемый кокон, сплетённый из темноты, пушечного грома волн и рёва ветра. Мыслей и сил не оставалось — закрыв глаза, Игорь прижимался щекой к камню и не чувствовал его. Временами особо мощные волны били в спину, и в утомлённом мозгу сквозь вспыхивавшую боль — уже иную, острую (а болела каждая клеточка тела) мелькало: "Хоть бы утянуло… " Других мыслей не оставалось, а оттолкнуться, упасть в воду и прекратить эту пытку у Игоря не хватало смелости… или, может быть, мешали остатки воли.

Никто не услышал его криков, хотя он сорвал себе горло. И на скалу подняться не удалось. А к тому моменту, когда начался прилив, Игорю уже было ясно: идёт буря.

Он стоял на скале и ждал волну, которая окажется последней.

Когда в спину вдруг ударил сноп мощного жёлтого света — настолько яркий, что казался вещественным, вдавившим мальчишку в камень и болью отозвавшийся в теле — Игорь застонал и зажмурился, думая, что это просто галлюцинация. Потом чуточку повернул голову, но ничего не увидел, кроме лупящего в глаза сияния. До него даже не дошло, что это могут быть только люди. И только когда донёсся искаженный мегафоном и разбитый бурей голос: "Эй, на скале! Держись!" — Игорь чуточку ожил и, отведя от камня левую руку, слабо взмахнул ею и прошептал, хотя силился закричать:

— На помощь…

Как же они помогут, с отчаяньем отозвалось в голове. Тут вертолёт нужен, они же не подойдут к скалам, их просто бросит на камни, и всё… Что это за судно — Игорь не различал. И стал вслушиваться в надежде услышать вертолётные винты.

Но вместо этого увидел человека. И не поверил своим глазам.

Человек плыл между волн, подсвеченных прожектором и от того казавшихся ещё более страшными, живыми и свирепыми. Волны кидались на пловца и стремились утопить, но он непостижимым образом каждый раз оказывался на гребне. За ним тянулся какой-то сверкающий след. Игорь со страхом смотрел на то, как пловец приближается к кипящему котлу у подножья скалы. Тут могло быть только одно — волна подхватит его, швырнёт о камни — и всё. Как бы ловок он ни был, иного финала просто не могло оказаться.

Игорю захотелось закрыть глаза. Но он не мог. И видел всё в мельчайших подробностях. Волну. Лежащего на её гребне человека. Он смеялся. Он По-настоящему смеялся, летя головой вперёд в камень!!!

Игорь зажмурился. И едва не заорал, когда его здорово хлопнули по плечу — от боли в исхлёстанной коже и от неожиданности.

Возле него, цепляясь за какие-то незаметные выбоинки, стоял мальчишка. Мокрый, в узких красных плавках, медного отлива волосы налипли на лоб, лицо решительное и даже где-то властное. Мальчишка облизывал губы, щурил глаза и смеялся. Игорь не верил своим глазам.

— Не бойся! — крикнул мальчишка и протянул Игорю страховочную систему, от которой куда-то тянулся светящийся трос. — Можешь сам влезть?! Не спеши!

— Зачем? — прохрипел Игорь, тем не менее неуклюже (руки не слушались)влезая в ремни. Мальчишка быстро и ловко помог ему — словно они стояли на земле, а не лепились к скале посреди шторма. Потом умело пристегнулся сам — лицом к лицу с Игорем. Крикнул, предупреждая его вопрос:

— Вдохни! Глубже! Не бойся! Не дёргайся, вообще не шевели-ись!!!

И оттолкнулся от скалы, падая вместе с Игорем туда, где не могло быть ничего, кроме смерти.

Игорь не закричал только потому, что ужас перехватил горло прочной петлёй из раскалённой проволоки. Ему было совершенно ясно: сейчас их расшибёт о скалы — или разорвёт в клочья натяжением страховки. И действительно — был мощный рывок ещё в воздухе, потом — удар о воду, жёсткую, как жесть, горькая соль где-то в горле, снова рывок, ещё более страшный… а в следующую секунду Игорь увидел с вялым изумлением, что буруны остались позади. Вокруг ходили страшные волны, но это были уже именно волны, не такие уж и опасные для опытного пловца… а спереди, из-за этого резкого света, надвигался борт какого-то невысокого судёнышка. Оно было несерьёзно маленьким и танцевало среди водяных валов, в то же время как-то очень ловко пропуская их под себя. У борта перебирали руками люди в мокро блестящих плащах — Игорь понял, что эти люди подтягивают их с незнакомым мальчишкой, очень умело подтягивают, пользуясь силой волн.

— Всё нормально, не бойся! — крикнул мальчишка и снова засмеялся, подгребая одной рукой. — Эй! — повернул он голову к кораблику. — Осторожней тащи!.. Хопп! — он ловко выставил ноги, спружинив о борт, и Игорь, висевший, как сосиска, понял, что их уже вдёргивают на скачущую палубу.

Это и было последним, что Игорь запомнил.