Сохраненных в живых пассажиров «опеля» под руки подтащили к нашему «мерседесу». Когда до нас идти оставалось метров десять, я, наконец, узнал их. Это были Адамс и его молчаливый негр.

Скал не торопясь выбрался из машины и остановился у края шоссе. Он не пригласил меня следовать за ним, поэтому я предпочел наблюдать за происходящим, по-прежнему находясь на заднем сидении «мерседеса». Думаю, что сквозь тонированные стекла меня снаружи разглядеть было невозможно.

Адамс полулежал, полусидел на сером асфальте, опираясь на руки, его поза снова напомнила мне древний барельеф ассирийского дворца. Очевидно, костыли его остались в машине. Он смотрел на Скала снизу вверх, лицо его ничего не выражало. Рядом, опустив голову и безвольно свесив огромные кисти черных рук, стоял негр. Кажется, он ничего не понимал из того, что происходило вокруг, и ждал, не прикажет ли ему хозяин что-нибудь сделать.

— Ну что, мистер Адамс, приехали? — голос Скала был полон ядовитого сарказма. Очевидно, по каким-то причинам, мне неизвестным, он искренне ненавидел толстяка-калеку. Впрочем, возможно, это был лишь сознательный прием, которым Скал хотел вывести противника из видимого спокойствия, лишить его душевного равновесия.

Адамс молчал. Мимо пронеслась какая-то машина, но со стороны вся сцена выглядела вполне мирно, можно было подумать, что это остановилась на минуту веселая компания, отправляющаяся в горы или, наоборот, к лежащему южнее озеру на пикник, и обсуждает, не заехать ли в Ясс или Канберру за приятелями или для пополнения запасов спиртного и провизии. Поза Адамса только усиливала это впечатление.

— Ладно, поговорим потом, в более удобной обстановке, — сказал Скал, не дождавшись от своего пленника ответа. Видимо проехавшая мимо машина напомнила ему, что не стоит слишком долго предаваться злорадству и упиваться видом поверженного к его ногам противника. — Посади его к себе, Билл.

Тот, кого Скал назвал Биллом, и еще один бандит, стоявший рядом, хотели было снова подхватить Адамса под мышки. Но по какому-то незаметному со стороны сигналу негр опередил их. Привычным движением он поднял своего хозяина, тот, как всегда в таких случаях, охватил рукой его шею, и вдвоем они направились к одной из машин нашей группы. Минуту спустя колонна из четырех оставшихся автомобилей развернулась и двинулась по шоссе к Сиднею. Черный «опель» со спущенными шинами остался сиротливо стоять у обочины, люди Скала только захлопнули его дверцы, чтобы он не так привлекал к себе внимание.

— Ну вот, Дэн, теперь вы можете работать спокойно, — произнес мой «покровитель». Во всяком случае, тон его вполне соответствовал такому эпитету. — Вы ведь просили меня избавить вас от этого получеловека. Теперь он вам не страшен.

Что ж, отчасти он был прав. Именно этого мы с Гришей добивались, устраивая наш "встречный пал". Вот только если бы еще и Адамс избавил меня от Скала, если бы они взаимно уничтожили друг друга, — тогда все вообще было бы хорошо… Но нельзя требовать от судьбы слишком многого, и вслух я сказал:

— Благодарю вас, мистер Скал.

Мой голос стремился выразить целую гамму чувств: тут была и искренняя благодарность, и облегчение, и спокойное достоинство. Не знаю насколько успешно мне удалось втиснуть все это в одну короткую фразу, но я очень старался.

— Не стоит. Я хотел бы, чтобы вы собственными глазами увидели и убедились, как я выполняю свои обещания. — Слова Скала прозвучали несколько двусмысленно, в них можно было при желании усмотреть не только буквальный смысл, но и угрозу, некий урок на будущее.

— Да, я понял, мистер Скал. — Я чуть было не сказал: «сэр». Но это было бы уже перегибом. На сей раз в моем тоне была лишь стопроцентная покорность — и только. Не следовало разбавлять ее еще и подобострастием, это могло бы вызвать настороженность моего проницательного собеседника.

Наступило молчание, и я смог немного расслабиться, отдохнуть от необходимости контролировать каждое свое слово, интонацию, жест, выражение лица. То ли из-за долгого отсутствия практики за последнее время, то ли потому, что я стал стареть, но это напряжение начало утомлять меня. А ведь когда-то я проделывал такие вещи играючи, вживаясь в образ так, что все получалось без всякого напряжения ума и воли с моей стороны, автоматически.

Назад мы двигались медленно, со скоростью всего миль шестьдесят в час, и должны были прибыть в Сидней уже в сумерках, проделав путь приблизительно сто пятьдесят, сто шестьдесят километров. (Я поймал себя на том, что измеряю скорость в милях, а расстояние — в километрах. Это объясняется тем, что спидометры наших машин были проградуированы в милях за час, а расстояния я помнил еще по тем картам, которые изучал в Союзе).

Когда мы миновали Кэмбелтаун и до Энгадина, южного пригорода Сиднея, было рукой подать, наш водитель вдруг повернулся и обратился к Скалу:

— С последней машиной происходит что-то неладное, сэр.

Я взглянул назад. Действительно, она сбавила ход, заметно отстала от группы и как-то странно виляла из стороны в сторону. Может Билл на радостях хватил из карманной фляжки лишнего?

Но тут вдруг у этой машины распахнулись дверцы, — левая задняя, а потом водительская — из них вывалились две скорченные фигуры, и она, резко набрав скорость, рванулась вперед. Через несколько секунд автомобиль Билла поравнялся с нашим «мерседесом». Мне показалось, будто я вижу за рулем какую-то странную черную фигуру с запрокинутой к потолку головой. Мгновение спустя, как некое фантастическое видение, машина со своим удивительным водителем исчезла за ближайшим поворотом.

— Стой! — Лицо Скала превратилось в настоящую маску смерти, вполне оправдывавшую его прозвище. Завизжали покрышки заблокированных намертво колес «мерседеса», он пошел юзом и остановился. Вместе с ним остановились, так же резко затормозив, остальные две машины, остававшиеся в нашей поредевшей кавалькаде.

На этот раз я вылез следом за Скалом, не дожидаясь приглашения — меня обуревало любопытство. Когда мы подошли к неподвижно лежавшим на асфальте людям, выброшенным из умчавшегося «форда», я узнал в одном из них Билла. Вторым был тот самый гангстер, который помогал ему подтаскивать к нашему «мерседесу» Адамса. Он лежал навзничь, вместо кадыка у него на передней части шеи зияла большая, багрово-черная дыра, а вокруг затылка уже натекла лужа алой крови. Билл корчился в десяти метрах дальше.

Мы подошли к нему, Скал схватил своего подручного за плечи и приподнял. Тот издал слабый хрип, его голова безвольно откинулась назад, глаза были полузакрыты, так что виднелись одни лишь белки.

— Билл, что случилось? Кто это сделал? Ты не надел негру наручники?

Билл медленно поднял веки, вытаращил глаза и заворочал из стороны в сторону расширенными зрачками. Казалось, он с трудом пытается понять, где он, что с ним стряслось и о чем его спрашивают. Он открыл рот и после нескольких тщетных попыток выдавил, наконец, из себя с хрипом:

— Адамс… Он убил Гарри…

Потом глаза у него снова закатились, и он потерял сознание.

Я уже понял, что произошло. Более того, по характеру повреждений Билла и его напарника я мог реконструировать разыгравшуюся несколько минут назад в салоне исчезнувшей машины смертельную схватку.

Очевидно, Билл находился на заднем сидении, слева от порученного его попечению пленника. Негр, которого он считал более опасным, сидел перед ним, так что Билл мог держать его под дулом пистолета, а водитель Гарри располагался справа, за рулем, — их «форд» имел правостороннее расположение органов управления.

Когда до Сиднея оставалось несколько километров и можно было рассчитывать на то, что Скал не решится открыто преследовать его на оживленных улицах, Адамс вдруг сделал то, чего никак не ожидали ни сам Скал, ни охранявшие "беспомощного калеку" матерые гангстеры. Ребром левой ладони он ударил по шее Билла, сосредоточившегося все свое внимание на негре и разворачивавшейся навстречу серой ленте шоссе, а правой в ту же секунду вцепился в горло сидевшего прямо перед ним водителя…