Полномочная комиссия ВЦИК обратилась к армейским коммунистам с призывом: «Товарищи военные коммунисты!.. Тамбовское кулацкое повстанье - это гнилая заноза в исхудалом теле нашей трудовой республики. Ее надо вырвать немедленно твердой и умелой рукой».

Части Красной Армии стали наносить антоновским бандам один за другим ощутимые удары. И Антонов принимает решение уйти в Саратовскую губернию. Но вырваться из окружения ему не удалось: на его пути встали кавалерийские бригады Г.И. Котовского, М.П. Ковалева, В.И. Дмитриенко, три бронеотряда Уборевича. Основные силы антоновцев были разбиты. А вскоре недалеко от деревни Киселевки красноармейские части окружили и уничтожили почти полностью кавалерийский полк, которым командовал сам Антонов. Главарю восстания удалось спастись, но 2-я армия мятежников рассыпалась на мелкие группки, которые были затем ликвидированы с помощью местных жителей.

После этого конница, пехота и автобронеотряды начали наступление на 1-ю армию мятежников, командовал которой Богуславский. Первые бои сложились неудачно. Хитрый и умелый, Богуславский выскользнул из кольца, переправился на левый берег Хопра - в Воронежскую губернию. Но вскоре и его армия была разбита, а сам он погиб.

Теперь лишь одна серьезная банда повстанцев оставалась на Тамбовщине - 14-й и 16-й полки под командой Ивана Матюхина. Этот матерый бандит был очень осторожен и хитер, он претендовал на первую роль в тамбовском мятеже и с Антоновым конфликтовал. Он и его банда с особой жестокостью расправлялись с коммунистами и пленными красноармейцами.

Пока партия проводила политические акции по разъяснению крестьянам антинародной сути антоновщины, а части Красной Армии громили бандитов, незаметные операции чекистов приносили огромную пользу. Их было много, тех операций, и одна из них, самая крупная, закончилась арестом главарей антоновщины.

Началась она еще до сосредоточения сил Красной Армии для решительного удара. По поручению Ф.Э. Дзержинского начальник отдела по борьбе с контрреволюцией ВЧК Т.П. Самсонов и его заместитель Т.Д. Дерибас разработали детальный план проникновения в логово Антонова. Выбор пал на Е.Ф. Муравьева, левого эсера, который порвал со своей партией и перешел на позиции большевиков.

В марте 1921 года Муравьев со своей ближайшей помощницей М. Ф. Ципляевой с ведома и согласия Воронежского губкома РКП (б) стал готовить членов левоэсеровской организации к коллективному переходу в партию большевиков. Однажды Муравьева и Ципляеву пригласил к себе председатель Воронежской губчека Д.Я. Кандыбин.

Муравьев принял предложение чекистов и по отработанному плану начал создавать видимость активизации работы левоэсеровской организации. Дело в том, что ожидался приезд в Воронеж эмиссара Антонова, вот и нужно было ему подготовить «встречу».

Вскоре в Воронеж приехал собственной персоной начальник антоновской контрразведки Герасев (псевдоним - Донской), очень осторожный и опытный в своем деле человек. Но и он уверовал в реальность мощной организации.

Заключительным аккордом, рассеявшим все сомнения, была встреча Муравьева (в присутствии, конечно же, Донского) с членами ЦК левых эсеров. Их роли хорошо исполнили воронежские большевики Попов и Семенов.

«Члены ЦК» в присутствии Донского передали Муравьеву «директиву ЦК» о необходимости объединения всех антибольшевистских сил. Они сообщили, что сейчас объединяют свою антибольшевистскую работу левые и правые эсеры, народные социалисты, анархисты, меньшевики, что ведутся даже переговоры с кадетами. Для обсуждения этого вопроса в ближайшее время в Москве якобы состоится всероссийский левоэсеровский съезд, а вслед за ним намечено созвать в Москве съезд представителей всех антибольшевистских армий.

Антоновцам предлагалось послать на него своих представителей.

Провести собрания в антоновских полках, и затем конференцию, на которой избрать делегатов, «члены ЦК» уполномочили Муравьева. Донской принял это как должное и дал Муравьеву пароли и явки в Тамбове, через которые можно было попасть к антоновцам.

Начался последний, самый сложный и самый опасный для Муравьева этап игры. Полтора месяца он находился в логове антоновщины, проводил собрания и встречи, а все полученные данные передавал в «ЦК левых эсеров» - чекистам.

Чекисты тем временем организовали встречу Федорова-Горского в Москве с «представителем Деникина» и «членами штаба московских боевых сил» (роль «представителя» играл Т. Самсонов), а вслед за Федоровым «пригласили» в Москву Герасева-Донского. Взаимные доклады на конспиративных совещаниях, задушевные беседы раскрыли полностью коварные планы, которые вынашивала антоновская верхушка. Они готовили даже поход на Москву, мечтали о захвате Кремля. Пусть на несколько дней, но, по их мнению, этого было достаточно, чтобы всколыхнулась вся Россия.

Все ценные сведения о дислокации и вооружении бандитских полков и армий, которые получили, чекисты, затем использовались для проведения войсковых операций частями Красной Армии.

Успешно закончилась полуторамесячная командировка к Антонову и у Муравьева. И хотя Антонова не удалось вывезти в Москву на «съезд», он привез с собой Ишина - его правую руку - и Эктова, заместителя начальника антоновского штаба, одного из главных военных руководителей мятежа.

Двадцать бандитов, которые сопровождали Муравьева, Ишина и Эктова, прямо с вокзала попали в руки чекистов. Их увезли на Лубянку, где якобы находился тайный арсенал эсеров. Ишину же и Эктову сообщили, что на всероссийский повстанческий съезд они опоздали и теперь им придется делать доклад «центральному повстанческому штабу, который был избран на съезде».

К вечеру того же дня на конспиративной квартире чекистов, которая была в старом кирпичном доме на Трубной улице, состоялось заседание «центрального повстанческого штаба». За столом президиума - член коллегии ВЧК А.X. Артузов, Т.Д. Дерибас и гости. В зале - чекисты. Все, как истинные штабисты, с блокнотами, чтобы ничего не упустить из докладов антоновских главарей. Артузов председательствует, Дерибас ведет протокол.

Первым с информацией о проделанной работе в антоновской армии выступил Муравьев. Затем слово предоставлено Ишину. За ним - Эктову. Оба они, ничего не подозревая, говорили откровенно и сообщили сведения, которые существенно облегчили Красной Армии нанесение решающего удара.

Ишин, Федоров и Герасев понесли заслуженную кару: по приговору суда они были расстреляны.

В отношении Эктова решено было принять во внимание его искреннее раскаяние и просьбу предоставить ему возможность искупить свою вину. Он обещал помочь чекистам в разгроме банд и поимке самого Антонова. Учитывалось также и то, что Эктов к партии эсеров не принадлежал, в «армию» Антонова был мобилизован и под страхом расправы с ним и его семьей был вынужден добросовестно выполнять обязанности военного руководителя «армии».

Для проведения заключительной части операции руководители ВЧК вместе с Генеральным штабом РККА решили под видом оказания помощи Антонову направить в логово врага бригаду Котовского. Котовцы должны были выдавать себя за повстанцев Дона и Кубани, прорвавшихся в Тамбовские леса по указанию из московского центра. Роль руководителя «повстанцев» атамана Фролова предстояло сыграть Г.И. Котовскому. Фроловских конников кавбригада била в период «недели ликвидации петлюровщины», захватила даже их знамя. Сам Фролов бежал на Дон и Кубань, где продолжал бандитствовать. Но незадолго до операции чекисты захватила его.

Эктова приконвоировали вначале в Тамбов, а затем, в ночь на 12 июля, под охраной полуэскадрона кавбригады Котовского он был перевезен в полевой штаб бригады. Началась заключительная часть операции, от исхода которой зависел окончательный разгром антоновцев, и Котовский несколько дней тщательно готовил к ней на только конников одного из эскадронов, намеченного для первой поездки, но готовился и сам. Ему предстояло играть весьма опасную н ответственную роль. Много ролей он играл в подполье, да и в годы гражданской войны, но такой опасной играть еще не приходилось.