— То есть нужно различать «практиков» и «теоретиков»?

— Очень много сейчас людей, желающих именовать себя диссидентами, поэтому «диссидентская скамейка» стала весьма длинной.

Это напоминает историю с бревном, которое вместе с Лениным на субботнике несли тысячи очевидцев. Хочу задать неприятный вопрос. Пишут, что с вашей помощью была создана суперспецслужба, которая имела компромат на всех.

Ответ давно подсказан великим поэтом: «Хвалу и клевету приемли равнодушно», а о глупцах поговорим в другой раз.

— А что нас ждет в ближайшие годы?

— Очень часто задают этот вопрос. Должен сказать, что самая серьезная угроза для нас — это угроза существованию Российского государства. Фаза борьбы с коммунизмом, с социалистическим государством, с Советским Союзом, к сожалению, увенчалась успехом, Советский Союз развалился.

Но вместе с тем угроза развала России не прошла. Считаю заслугой президента Путина, что он первым из лидеров постсоветского времени сказал о том, что нам надо бороться за сохранение государства, за сохранение территориальной целостности России. Это очень важная вещь. Какой бы непопулярной ни являлась война в Чечне, но эта война за территориальную целостность России. Тяжелая, кровавая, но если здесь отступим, «трещина» пойдет дальше.

Страна оказалась в очень сложном положении. Сейчас государство не великое. Свое величие сохраняем в истории и надеемся на возрождение в будущем. Мы находимся на таком уровне, когда нам подниматься очень трудно. И для того чтобы мы поднялись, надо очень много времени.

— Но есть надежда на то, что мы выкарабкаемся?

Должны, если все мобилизуемся. Президент Путин прав, когда говорит, что никто специально помогать нам не будет. Первое: надо сохранить государство. И предотвратить процессы, которые направлены на его развал. И постепенно поднимать экономику. Я себя ловлю на такой аналогии, что мы оказались в положении, которое было во времена Брестского мира. Тогда было трудно, сложно и существовала огромнейшая угроза гибели государства. Надо было выбирать: или мы бросаемся в омут и, закрыв глаза, кричим, что идем к победе мировой революции. Или мы пойдем на какие-то жертвы, даже на позорные какие-то шаги, но сумеем сохранить, выиграть хотя бы немножко времени, чтобы передохнуть и что-то сделать. Пошли на Брестский мир. Позорный. И сейчас еще о нем говорят. Но получили передышку, армию создали.

— Но там Ленин был, там такие фигуры стояли.

— Речь идет не о фигурах, а о понимании обстановки того огромного давления на ослабленную страну, и нам не избежать уступок для того, чтобы сохранить государство, получить время для созидательной работы.

— Да у нас коридор очень узкий.

— Но не заперт. Выход есть. Считаю, что он, конечно, сопряжен и с компромиссами, и с непопулярными уступками. А как иначе? Воевать с Западом? И не стоит обвинять президента в непопулярных мерах. Его политика в этом вопросе требует поддержки. Важна конечная цель.

— А вы знали, когда были в руководстве комитета, подполковника Путина?

— Нет.

— Я думаю: вы — чекист и он чекист, значит, оба должны анализировать обстановку одинаково…

— Сейчас очень много говорят о послании президента. В нем есть одна вещь, которая пока остается малозамеченной. Там сказано, что надо решить проблему утверждения правительством бюджетов инфраструктурных монополий.

— То есть взяться за основные деньги страны?

— Считаю это одним из важнейших положений обращения.

— Филипп Денисович, бюджеты монополий тесно перекликаются с такой острой нынче темой, как глобализм и антиглобализм. Россия ведь тоже втягивается в это противостояние. Вы анализировали эту проблему? Чем она грозит нашей стране?

— Да. С группой товарищей мы коснулись этой проблемы. Исходим из того, что капитализм, как всякая общественная формация, постоянно развивается. Одно время была такая стадия, как империализм. Это, по Ленину, высшая стадия. Но, конечно, не конечная, не застывшая. Империализм в социализм не перерастал, хотя социализм рожден в условиях империализма. Империализм развивался, на наш взгляд, в сторону глобального капитализма, то есть той стадии, на которой сейчас находится. Это объективный процесс развития человеческого общества, хотим мы этого или нет. В глобальном капитализме ныне ведущую роль играют Соединенные Штаты. Так как при империализме такую же роль играла Великобритания. Мы должны уметь находить свое место в этом глобальном мире. При этом осторожно относиться к антиглобализму, потому что антиглобализм отражает в себе нарождающуюся противодействующую структуру. Ее никак нельзя сразу оценивать как террористическую. И в этих условиях необходимо находить шаги, которые не отбрасывали бы нас от мирового процесса, находить свое место в этих новых условиях. Главное противоречие, которое рождено и усиливается при глобальном капитализме, — это противоречие между богатством и нищетой. Когда существовала социалистическая система в Европе, она несколько сдерживала развитие глобального капитализма своим присутствием, своим участием в мировом процессе. Она рухнула, и остро обнажились противоречия современного мира. И, повторюсь, главное противоречие: богатство и бедность. Его преодоление сулит человечеству и нашей стране тяжелые испытания.

— Вы в общественной жизни никак сейчас не участвуете?

Остаюсь коммунистом, но в партии не состою. Сейчас хочу заняться историей гвардейского корпуса, в котором воевал. Состою в землячествах донбассовцев и кузбассовцев. Принимаю участие в ветеранских делах. В частности, в ассоциации ветеранов контрразведки «Веткой», которую возглавляет генерал Григорий Федорович Григоренко, много сделавший в свое время для контрразведки, и внутренней, и внешней, которыми он руководил.

— Как строится день генерала армии на пенсии? Сутра физзарядка, легкая пробежка… Или вы не любите физкультуру?

Одно время много бегал. Потом, когда бегать стало трудно, много плавал. Но сейчас плавать нельзя. Остались прогулки.

— А отдушиной что — чтение, внуки?

— Читаю много. Недавно с интересом прочел трехтомник переписки «двух Иванов», серьезного русского писателя Ивана Шмелева со знаменитым философом Иваном Ильиным. Петра Алексеевича Кропоткина перечитываю сейчас. Подтолкнула к этому содержательная книга Маркова «Неизвестный Кропоткин». Кое-что пишу.

— Книгу итогов, можно так сказать?

— Нет, сейчас больше пытаюсь осмыслить развал Союза, противоречия глобального капитализма.

— А как вы оцениваете Калугина? Вы считаете, что он предатель?

— Да. Он предатель. На очной ставке со своим арестованным ныне агентом сказать ему в глаза, что он с ним сотрудничал… Это чистое предательство.

— A y вас были подозрения насчет его раньше?

— А что теперь об этом говорить.

— А у вас семья большая? Дети?

— Дети у меня взрослые, у них свои семьи.

— Они пошли по вашему пути?

— Нет. У каждого свое призвание. Старший сын — поэт, а младший — доктор биологических наук.

— Вы за 45 лет службы прошли все ступени — от самого младшего чина до самого высокого.

— Нет, не все. Младшим сержантом не был. На войне начал с ефрейтора.

— Вы успешно прошли всю табель о рангах. Скажите, какими качествами надо обладать, чтобы так уверенно шагать по жизни?

— Насчет уверенности воздержусь. А тайны никакой нет. Считаю, что главное в жизни каждого человека — заниматься делом и никогда не вступать ни в какие интриганские коалиции.

— Но даже в такой организации, как КГБ, все равно же были какие-то группы?

— Группы были, но я шел своей дорогой.

Примечание. И еще раз задумываюсь о повторах в собранных в этом сборнике публикациях. Не надоест ли это читателю? Но править не стану. Повтор есть свидетельство тому, что затрагиваемые темы постоянно волновали не только журналистов, проводивших интервью. Их вопросы рождались жизнью, ответы на них искали читатели их газет и журналов. Повторение, таким образом, и является следствием того, что все эти годы шел и идет поиск ответов именно на то, что повторяется и в вопросах и в ответах. Это: предвоенные годы, оценка подвига советского народа в войне, «холодная война», и главное — причины гибели великого государства. Конечно, и сегодняшний день.