Раздался сухой щелчок, затем еще несколько, а потом ошеломленный голос Бориса:

– Дьявол, что такое?!

– Там патронов нет, – я повернулась к нему и посмотрела в испуганные глаза. – Я разрядила пистолет. Сам полезешь в багажник или тебе помочь?

– Ну ты и гадина! – его глаза вспыхнули праведным гневом.

Он замахнулся на меня пистолетом, но я не стала больше экспериментировать с его кадыком, а просто перехватила руку с оружием и сжала, вонзив в нее свои когти. Послышался хруст костей, пистолет упал, а Боря дико закричал, прижав к груди окровавленную руку. Выйдя из машины, я открыла заднюю дверцу, выволокла орущего благим матом насмерть перепуганного продюсера наружу, подвела к багажнику, открыла крышку и толкнула его в спину.

– Заткнись и полезай, если не хочешь, чтобы я вырвала тебе глотку. И чтобы ни звука.

Он послушно умолк, забрался в багажник, привычно свернулся калачиком на дне и обреченно закрыл глаза. Плечи его начали вздрагивать, из-под прикрытых век показались слезы. Жалкий и ничтожный человечек.

Сев за руль, я поехала в наш офис. Теперь я уже не хотела ехать к колдуну, который, так подло обманул меня. Слишком была зла на него и могла в таком состоянии натворить много глупостей, за которые меня саму упекут за решетку. Я была готова запихнуть эту шкатулку в его жадную пасть, разорвать колдуна на части, испепелить взглядом, а пепел пустить на удобрения. Но так поступать было нельзя, ибо сначала нужно было разобраться с бомбой, и здесь нужен был спокойный и здравый подход, на что всегда был способен мой босс Родион Потапович, который даже в самых невероятных ситуациях умудрялся сохранять присутствие духа.

И только увидев его, я поняла, как ошибалась. С потерянным видом Родион сидел на крыльце нашей конторы. На нем был рабочий комбинезон, покрытый пылью, известкой и еще невесть какой грязью. Ею же были испачканы лицо, руки и вздыбленные, торчащие во все стороны волосы. В измученных глазах его застыла неизбывная тоска. Рядом на асфальте валялся похожий на швабру с круглым наконечником миноискатель. На крыльце около босса лежала развороченная коробка из-под его любимого пастеризованного молока «Домик в деревне», из которой выглядывали обрывки проводов и какие-то непонятные предметы. Я тихонько подошла к Родиону и тронула за плечо.

– Что с вами, босс?

Он поднял на меня усталые глаза и вдруг громко чихнул.

– Будьте здоровы.

– Спасибо. Где ты была? – сипло спросил он, сморкаясь в такой же грязный, как и лицо, носовой платок.

– Искала шкатулку. А вы, я смотрю, бомбу нашли?

– Будь оно все трижды проклято, – проворчал он, пряча платок в большой карман комбинезона. – Это оказался муляж. Пластилин, провода и сломанные часы с будильником. Я полдня искал эту бомбу по всему дому и, знаешь, где нашел?

– Где? – я присела рядом с ним на крыльцо и начала рассматривать фальшивую адскую машину.

– Вот в этой урне, – он с ненавистью посмотрел на стоящую около входной двери мусорную корзину из черного пластика. – Додумались же, сволочи!

– И как это вы не побоялись до нее дотронуться? Ведь она могла взорваться.

– Я не знал, что это бомба, – босс уныло вздохнул. – Пить захотелось, увидел этот пакет, думал, там осталось что-нибудь, а обнаружил бомбу.

– Что ж вы в дом попить не зашли?

– Ключи внутри забыл, – он посмотрел на меня и рассмеялся. – Ну и денек сегодня выдался!

– И не говорите, босс! – улыбнулась я в ответ. – Прямо на загляденье!

– Ну, колдун, ну, шутник, ядрена корень! – вдруг посуровел босс. – Устрою я тебе веселье. А ты нашла шкатулку?

– Нашла, вот она, – я раскрыла кейс и повернула к нему.

Он несколько мгновений молча смотрел, не мигая, на содержимое, потом спросил:

– Деньги наши?

– Думаю, да.

– Тогда я не буду спрашивать, где ты их взяла. Идем в дом, нужно умыться и подумать, что делать с этим Демьяном, – он поднялся, взял «бомбу» и бросил ее обратно в урну.

Я достала спрятанный во внутреннем Кармашке шортов ключ от двери, и мы вошли в дом.

Позвонив в дверь квартиры Демьяна Саровского, я отошла к перилам и стала смотреть в широкий пролет вниз, где на площадке первого этажа кошка играла с маленькими котятами в картонной коробке. Я была в тех же шортах, топике и кроссовках, волосы были перетянуты хайраткой – полоской белой материи.

У меня в руках была зеленая малахитовая шкатулка.

Загремел замок, дверь открылась, и я увидела Диану. На ней было обтягивающее вечернее платье с большим вырезом на груди. Оно все сияло и переливалось нежно-красным цветом, и я невольно вздохнула от зависти – куда мне до нее с моими шортами и кроссовками! Она была накрашена и причесана, видимо, куда-то собралась идти со своим колдуном. Интересно, сколько продлится этот период ее жизни и что она будет делать, когда, Демьян ее выгонит? Пойдет искать очередного спонсора или вернется обратно на панель? Впрочем, какая мне разница, главное, что она оказалась не замешана в этот скандал со шкатулкой, и мне не в чем было ее упрекнуть.

– Проходи, – презрительно бросила она и, повернувшись, уплыла на своих худых ногах в глубь квартиры.

Я вошла, закрыла дверь, и тут же появился Демьян в своем халате и с курительной трубкой в руке. Его взгляд сразу же упал на шкатулку, глаза жадно загорелись, губы под усами начали расплываться в улыбке.

– А, достала-таки, – довольно проговорил он. – Видишь, как просто все Оказалось, а ты боялась. Давай ее сюда.

Он протянул руку, но я спрятала шкатулку за спину.

– Сначала уберите свою бомбу из нашего офиса, – холодно сказала я. – Потом получите свое сокровище.

Демьян нахмурился, сунул трубку в рот, пыхнул пару раз, внимательно глядя на меня сквозь прищуренные веки, и сказал:

– Ну, проходи тогда, поговорим.

Мы прошли в комнату со шкурой, он сел в кресло, а я осталась стоять перед ним, как провинившаяся школьница. Ни портвейна на столике, ни Дианы в этот раз уже не было.

– Где Борис? – спросил он.

– Откуда мне знать? – я неопределенно пожала плечами. – Он привез меня к Никодиму, и больше я его не видела.

– Странно, я думал, он с тобой, – он на мгновение задумался, по лицу пробежала легкая тень. – Ну, да ладно. Расскажи, как тебе удалось добыть шкатулку?

– Точно так, как вы сказали.

– Это как?

– А вы уже не помните?

– Помню, конечно: я велел тебе пойти и украсть шкатулку у Никодима так, чтобы он ни о чем не догадался.

– Все верно, он ни о чем не догадался, шкатулка у меня, пузырек со снадобьем внутри.

– Покажи.

– Сначала бомба. Прикажите своим людям разминировать наш офис и принести бомбу сюда, чтобы я ее видела.

– Да что ты заладила: бомба, бомба! – раздраженно поморщился он, хватая лежащую на столике трубку радиотелефона и набирая номер. – Через пять минут ее там уже не будет. – И сказал в трубку:

– Алле, это я. Немедленно уберите взрывчатку и тащите ее сюда. Жду.

Закончив говорить, он положил телефон на столик и усмехнулся:

– Видишь, я человек слова, я тебя не обманул. Теперь показывай, что у тебя там.

Раскрыв шкатулку, я поставила ее на столик. Колдун схватил пузырек, открутил пробку, понюхал и весело проговорил:

– Да! Это то, что нужно! – Он завинтил пузырек и любовно повертел в руках. – Мое драгоценное снадобье.

– Наверное, кучу народа теперь вылечите, – иронично заметила я.

– Несомненно. А ты почему смеешься? – он подозрительно нахмурился.

– Это нервное. Меня еще никогда не похищали.

– Ну, в твоем возрасте об этом вряд ли стоит жалеть. В жизни всякое может случиться. И потом, я похитил тебя не ради выкупа, а под вполне безобидным, предлогом, так что можешь радоваться, что так легко отделалась, – он добродушно усмехнулся в усы. – В другой раз тебе уже так не повезет.

– Думаю, другого раза не будет.

– От тюрьмы и от сумы не зарекайся, – наставительно произнес он Дверь за моей спиной с шумом распахнулась, колдун устремил туда свой взгляд, и глаза его начали медленно вылезать из орбит.