Мне, лежащей навзничь на лестнице, ничего не оставалось, как только выставить перед собой руки с выпрямленными пальцами, и он со всего маха напоролся на них. Это было то же самое, как если бы Слон упал на два отточенных клинка. Мои пальцы с острыми когтями прошили его тело в районе грудной клетки почти насквозь, достав до сердца, и он умер мгновенно, с изумлением в остановившемся взгляде. Выдернув из него ладони, я с трудом сбросила его с себя и, тяжело дыша, поднялась на ноги.

– Боже мой, Клавдия, что вы делаете?! – раздался с площадки наполненный ужасом женский голос.

Я повернулась. У открытой двери двадцать восьмой квартиры стояла пожилая женщина в домашнем халате и широко раскрытыми от страха глазами смотрела на происходящее. Свет из окна на площадке падал из-за моей спины ей в глаза, а мое лицо оставалось в тени, поэтому она не могла меня хорошо разглядеть.

– У вас все руки в крови… – пролепетала она, отступая под моим взглядом. – Я вызову милицию!

И стремглав бросилась назад в квартиру. Мне тоже пора было делать ноги, пока не появились остальные соседи. Спустившись на площадку, я подняла кейс, ключи и побежала вниз по лестнице. Вся блузка и руки были испачканы кровью, я сняла на ходу кофточку, вытерла ею руки и швырнула на пол. Потом достала из сумочки свой топик, натянула на себя и в таком виде уже спокойно вышла из подъезда.

И почти сразу увидела, что малиновой «десятки» на месте нет. Проклятье!

И куда его понесло в такой нужный момент, когда нужно срочно убегать отсюда?

Решив не гадать, я быстрым шагом направилась к машине Клавдии, которая почему-то стояла теперь в другом месте. Навстречу шел молодой парень. Как-то странно посмотрев на меня, он насмешливо скривил губы и прошел мимо. Потрогав парик, я поняла, в чем дело – он сбился на сторону, и поправила его. Странные люди, эти мужчины. Того, что мои руки еще местами испачканы кровью, он не заметил, а вот сбившийся парик увидел сразу. Может, это и к лучшему.

Сев в темно-синюю «шестерку», я быстро выехала со двора. Сердце мое все никак не могло успокоиться и тревожно колотилось о грудную клетку, напоминая о том, что мне только что пришлось убить двух человек. Да и сама я была недалека от смерти, но это не в счет, к этому я давно привыкла. А вот к убийствам, пусть даже для самозащиты, привыкнуть никак не могла. Я все время старалась не доводить до крайности и как могла берегла своих противников, уговорами или силой заставляя их отступить, но, увы, не всегда это получалось и не всем удавалось выйти живыми из схватки с Пантерой. Что ж, сегодня пантера должна быть довольна, она славно поохотилась…

Я вспомнила про шкатулку и притормозила машину за автобусной остановкой. Коричневый кейс лежал рядом на пассажирском сиденье. Если шкатулки в нем не окажется, мне останется только разогнать этот «жигуленок» до ста восьмидесяти километров в час и врезаться в первый попавшийся столб. Осторожно, как величайшую ценность, положив его себе на колени, я отщелкнула замки, затаила дыхание и откинула крышку. Слава богу, наконец-то я тебя увидела, драгоценная моя! Небольшого размера, аккуратный ящичек матово-зеленого цвета, обитый по краям латунными полосками, был похож на маленький сундук. У шкатулки имелись даже ножки и замочная скважина, но крышка в том месте была сломана Ржавым. Сверху на крышке были выгравированы две большие буквы «Д. С.». Открыв ящичек, я с нетерпением заглянула внутрь и увидела небольшой стеклянный пузырек из темного непрозрачного стекла. Отвинтив пробку, я понюхала и почувствовала запах смолы. Пробовать на вкус не стала – вдруг еще превращусь в козленка или лягушку? От этих колдовских штучек нужно держаться подальше. Закрыв пузырек, я стала пересчитывать пачки денег, которые занимали почти все свободное место в кейсе, где, кроме шкатулки, еще лежал пистолет «ПСМ». Там оказалось около двухсот тысяч долларов. Недурно для начала новой жизни за границей. Интересно, сколько из них принадлежит Никодиму?

Мне, конечно, нужно было позвонить Родиону и рассказать обо всем, но я хотела преподнести ему сюрприз, явиться с триумфом и этак небрежно объявить, что, мол, не беспокойтесь, босс, я все уладила, взрыва не будет, можете возвращать Валентину с Потапом. И положу перед ним на стол кейс с деньгами в качестве материальной компенсации за моральный ущерб. Вот уж он удивится, наверное.

Бросив «дипломат» на соседнее сиденье, я на крыльях полетела в офис.

Все, закончились мои мучения, радостно думала я, теперь начнется мирная и спокойная жизнь. Найму телохранителя и пусть охраняет меня по утрам, когда я буду бегать в скверике, и если какому-нибудь самодуру типа Демьяна еще взбредет в голову меня похитить, то ему не поздоровится. Телохранитель будет очень красивым, умным, сильным, смелым и отважным, может быть, я даже влюблюсь в него, и мы иногда будем заниматься любовью под дождем или наслаждаться друг другом в парном затяжном прыжке с парашютом… Красота!

Громкий стук, раздавшийся в багажнике, вернул меня к действительности.

От неожиданности я вильнула в сторону и едва не врезалась во встречный «Икарус».

– Сволочи, выпустите меня отсюда!!! – раздался затем знакомый голос. – Тут у вас масло разлито, я задыхаюсь, слышите?! Отпустите меня, я все расскажу!!!

Я ушам своим не поверила: что делает Борис в багажнике этой машины?!

Как он там оказался, несчастный? Быстро свернув к обочине, я остановила машину и побежала открывать багажник. Откинув крышку, я увидела его и против своей воли рассмеялась, хотя, конечно, ему можно было только посочувствовать. Вся его белая рубашка и брюки были покрыты темными масляными пятнами, он лежал на раскиданных на дне инструментах, голова покоилась на домкрате, а в руке он сжимал насос. Под глазом сиял огромный фонарь, верхняя губа была разбита и сильно опухла, но настроение, судя по виду, у него было воинственное.

– Озверели, сволочи?! – проревел он, ослепленный ярким светом, и замахнулся на меня насосом. – Изувечу на хрен!

– Успокойся, Борис, это я, Мария! – с трудом сдерживая смех, я отскочила назад. – Как ты сюда попал?

– Мария?! – он проморгался и ошарашенно вытаращился на меня, наполовину выглядывая из багажника. Проезжающие мимо машины начали сигналить. – А ты что здесь делаешь?

– Вылезай быстрей, а то на нас смотрят. Я с жалостью смотрела, как бедолага, меча гневные искры из глаз, выбрался наружу, остервенело швырнул насос на обочину и с грохотом захлопнул багажник.

– Всех урою! – грозно пообещал он кому-то, разглядывая свою одежду. – Ты не поверишь, только вчера рубашку купил, почти сто баксов отдал!

– Ничего, Юра тебе другую купит. Садись в машину и поехали отсюда.

Он осмотрелся по сторонам и удивленно произнес:

– Где мы находимся, черт возьми? И где моя машина?

– Я не знаю. Поехали.

От него страшно разило маслом, поэтому я попросила его сесть на заднее сиденье, чтобы не задохнуться и не испачкаться, и мы тронулись в путь.

– Ну, рассказывай, почему тебя так тянет в эти багажники? – с улыбкой спросила я. – Тебе так понравилось в первый раз, что ты решил еще раз попробовать?

– Издеваешься? – он тяжко вздохнул. – Просто я полез осматривать эту тачку, как ты велела, долго возился с замком, потом, наконец, открыл, забрался внутрь и начал искать шкатулку. Тут откуда-то взялись двое жлобов – один из них тот самый, рыжий – вытащили меня из машины и без всяких вопросов начали бить.

Даже не спросили, что я делаю в их машине, представляешь? – с обидой в голосе произнес он. – Я поначалу еще пытался объяснить им, что просто залез погреться, но они даже не слушали.

– Погреться в машине летом – это ты здорово придумал. И что было потом?

– Потом тот, здоровый бугай спросил, где моя машина. Я показал, дурак, – он болезненно скривился. – После этого он врезал мне своей кувалдой по лицу, и я отключился, – он потрогал свои губы и гневно заявил:

– Сволочи! Встречу – убью!

– Наверное, они на твоей машине уехали, – предположила я. – Ее не было во дворе, когда я вышла.