Джейд стала расчесывать волосы, и они свободной волной упали ей на плечи и спину. На ней был любимый домашний костюм Брайана: тончайшая белая рубашка с атласным халатом.

И то и другое было отделано нежным кружевом и крошечными розовыми бантиками.

Когда наконец вернулся Брайан, она босиком прошла ему навстречу, ласково обняла и прошептала:

– Ах, Брайан, я так рада, что ты дома!

Он улыбнулся – польщенно, но одновременно и с подозрением. Сняв сюртук и галстук, он взял домашний костюм из мягкой шерсти, который она ему подала. После первых ничего не значащих фраз он спросил:

– Ну, как прошло выступление?

Сгорая от желания поделиться с ним впечатлениями, Джейд уже начала было свой рассказ, но тут вошел слуга с обедом. Она нетерпеливо дожидалась, пока им накрыли столик, стоявший у выходившего на реку окна. Воздух наполнили аппетитные ароты жареного цыпленка, свежеиспеченного хлеба и яблок с корицей.

Заметив ее нервозность, Брайан спросил:

– Случилось что-то неприятное?

– Нет-нет, – ответила она, решив дождаться, пока они поедят, и только потом рассказать про Колта. Поэтому она сначала принялась говорить о том, как успешно прошли ее выступление и чай.

Когда Брайан наконец закончил обед (сама Джейд едва притронулась к еде) и расслабился за кофе с коньяком, Джейд пересела на подушку на подоконнике, подобрала под себя ноги и, глубоко вздохнув, сказала;

– Я видела Колта.

Брайан собрался поднести к губам чашку, но при этих словах его рука дрогнула, горячая жидкость расплескалась, и Брайан поспешил поставить чашку на блюдце.

– Что ты сказала? – ахнул он, бледнея.

Джейд с трудом перевела дыхание и повторила:

– Я видела Колта.

Он угрожающе спросил:

– Где? Когда?

– Сначала на балу у Хейсов, – негромко ответила она, – а потом сегодня, в моей студии.

Он сурово сжал губы и гневно посмотрел на нее:

– Ты пригласила его на свое выступление? Зачем?

Она поспешно покачала головой:

– Нет-нет, ты не понял. Он даже не знает, кто я. Право, это все так грустно, Брайан! – И она рассказала ему все: о разговоре на террасе дома Хейсов, о розах, которые он прислал, чтобы она простила его за приход без приглашения… Под конец она повторила:

– Он не может вспомнить, кто я, Брайан. Происходит нечто странное. Похоже, он полностью потерял память!

По мере ее рассказа Брайан понемногу успокаивался, и, когда она замолчала, он мягко сказал:

– Ну а чего ты ожидала, Джейд? Что он при всех бросится к тебе и начнет кричать, как он счастлив, что его первая жена жива? Подумай как следует, дорогая! – Брайан сардонически улыбнулся. – Он человек неглупый, женился во второй раз, у него маленький ребенок. Захочет ли Колтрейн рисковать всем этим, вызывая сплетни? Гораздо легче сделать вид, что он тебя не знает. И тебе следует поступить точно так же!

– Ты не прав, Брайан. Колт не притворяется. Поначалу я тоже так подумала, но сегодня, в студии, он посмотрел мне прямо в глаза, и я поняла, что он не играет. Он действительно меня не узнает!

Смех Брайана прозвучал снисходительно.

– Ну полно, Джейд! Конечно, это игра! А с чего иначе ему было приходить к тебе в студию? Несомненно, он сделал это для того, чтобы ты раз и навсегда поняла, что именно так и следует вести себя в обществе. По-моему, это прекрасная идея. Я должен его за это похвалить. Так почему же ты расстроена?

Стиснув зубы от досады, она отрывисто проговорила:

– Потому что я вижу, что это не притворство. По-моему, он действительно потерял память. – Она подалась вперед, умоляюще протягивая руку. – Мне нужна твоя помощь, Брайан! Я убеждена, что нам необходимо выяснить, в чем дело, что с ним происходит.

Он не принял ее руки.

– Ты сошла с ума? Меня не интересует, что с ним происходит, и тебя тоже не должно было бы интересовать! Господи, ведь мы же с тобой женаты! Колтрейн – это твое прошлое, и, черт подери, я не намерен смотреть, как ты будешь бегать и задавать людям дурацкие вопросы, вызывая бесконечные сплетни! – Он начал расхаживать по комнате, а потом вдруг резко повернулся к ней и гневно объявил:

– Я собираюсь нанять личных охранников, они позаботятся о том, чтобы Колтрейн больше к тебе не приближался. В конце концов, у него действительно может быть поврежден мозг, и тогда он опасен. Может, он все-таки помнит тебя и хочет устроить какую-то гадость.

Джейд была потрясена, ошеломлена реакцией Брайана и его поведением. Она ожидала встретить понимание и, уж конечно, не предвидела подобного.

– Он не сумасшедший, – холодно сказала она. – И охранники мне не нужны. Мне нужна была твоя помощь, но я вижу, что не получу ее.

– Я не стану тебе помогать, и ты не станешь больше ничего предпринимать. Это приказ, Джейд. Я твой муж.

Она изумленно уставилась на него.

– Да-да. – Он решительно кивнул, – Это приказ. Первый настоящий приказ, который ты от меня получила. И, Бог свидетель, ты его выполнишь, иначе даю тебе слово: я увезу тебя на остров и там оставлю. Я слишком долго добивался того, что имею: нашего брака, признания общества. И я не допущу, чтобы все это погибло из-за того, что ты не можешь забыть прошлое!

Он направился к двери, но около нее задержался и повернулся к ней. Глаза его горели гневом.

– Я говорю совершенно серьезно, – хрипло сказал он. – Держись от Колтрейна подальше. Я люблю тебя, Джейд, сильнее жизни, и клянусь, что убью всякого, кто попытается отнять тебя у меня!

– Брайан, ты не понимаешь! Послушай, пожалуйста… Ты меня не потеряешь…

Он закрыл дверь, не дослушав ее, и ушел к себе в спальню, где никогда прежде не спал: он всегда проводил ночь в ее комнате, в ее постели. Сегодня впервые он нарушил этот обычай.

Что до Джейд, то она понимала: у нее не будет ни минуты покоя, пока она не разберется в том, что же все-таки случилось с Колтом.

На следующее утро, когда Джейд вышла к завтраку, Брайан уже сидел во главе стола, углубившись в свою газету, и даже не оторвал от нее взгляда.

Джейд села и негромко сказала:

– Доброе утро.

Он не ответил.

«Прекрасно, – решила она, разворачивая салфетку и накрывая ею колени. – Если он хочет наказать меня своим молчанием, пусть попробует. В эту игру можно играть и двоим».

Она выпила кофе и сок и съела два тоста. Брайан продолжал прятаться за газетой, игнорируя Джейд. Тогда она протянула руку и, мягко оттолкнув газету, сообщила ему свое решение, принятое в часы бессонной ночи, полной мучительных раздумий.

– Думаю, будет лучше, если я на несколько дней уеду в загородный дом.

Он взглянул на нее с легким удивлением, а потом, подумав, начал медленно кивать головой.

– Да, пожалуй, это разумно, Джейд. Возьми Лигу и развлекайся. Тебе надо отдохнуть: ведь ты так много работала в студии. Я постараюсь приехать на уик-энд, но обещать не могу.

Дел очень много. Похоже, все вдруг решили приобрести себе яхты, так что мне все реже и реже удается выкроить свободное время.

Он снова углубился в газету и не заметил, как в глазах жены вспыхнуло раздражение. Она ненавидела, когда он пытался обращаться с ней, как с капризным ребенком: снисходительно и благосклонно. Она ненавидела это почти так же сильно, как его чрезмерную опеку: иногда она начинала чувствовать себя фарфоровой куколкой, чье единственное назначение – стоять на полке и служить предметом восхищения окружающих. Именно такой хотел ее видеть Брайан: украшением его жизни. Он любил ее, да. В этом у нее сомнений не было. Но он любил ее так, как любят красивую безделушку. Он хотел играть с ней, а потом ставить на полку или распоряжаться ею, как марионеткой в кукольном представлении, которая развлекает других для того, чтобы хорошо выглядел он – гордый владелец такого чудесного имущества.

Хотя Джейд была глубоко к нему привязана и испытывала благодарность за все, что он для нее сделал, она не собиралась превращаться в послушную марионетку.