День клонился к вечеру, но пока у Уайтхолла ничего существенного сделать не удалось, разве что увеличился хаос. Грэшем давно уже махнул на все рукой и теперь, усевшись на каменную кладку колоннады, от нечего делать принялся читать книжку. Неожиданно его нос уловил какой-то дурной запашок.

Ну, конечно же! Сэр Томас Овербери! Лицо заклятого врага сэра Генри горело возбуждением.

— Добрый день, Грэшем! — произнес он и остановился, спесиво выпятив подбородок.

Грэшем ничего не ответил, как и не счел нужным привстать со своего каменного сиденья. Он лишь смерил Овербери равнодушным взглядом. Тот, судя по всему, решил удалиться, однако передумал.

— Следи хорошенько за своей женой! — грубо бросил он Грэшему.

Внутри у сэра Генри похолодело.

Он тотчас вскочил. Овербери гнусно усмехнулся и собрался было уйти, но дорогу ему преградила массивная туша Маниона, который возник неизвестно откуда. Сэр Томас хотел что-то сказать, однако в следующее мгновение неожиданно вскочил на балюстраду каменной арки, спрыгнул вниз и дал стрекача через газон. Глаза его горели огнем. Что это было? Триумф? Злорадство? Месть?

И Грэшем, и Манион, словно сговорившись, метнулись к лошадям. Не успели они добежать до них, как услышали пронзительный мальчишеский голос;

— Впустите! Впустите меня! Мне нужно к хозяину!

Это был Том — запыхавшийся, испуганный, грязный. Грэшем протянул к нему руку и, кивнув стражникам, привлек к себе.

Предательство! Том на одном дыхании рассказал ему все. Никогда не доверяйся никому полностью. Кучер верой и правдой служил их семье целых десять лет, а до этого еще отцу сэра Генри. И что же?

Джейн и дети в плену, задыхаются в грязном трюме лодки, которой приказано принимать участие в сегодняшних потешных боях. На реке сегодня будет добрая сотня таких суденышек, наскоро оснащенных для того, чтобы быть похожими на галеасы, галеоны, барки и галеры, так что теперь ее вряд ли узнаешь.

— Передай домой, — приказал Грэшем, — чтобы сегодня на реке была каждая лодка, каждый гребец из наших. Скажи всем, что при необходимости пусть пробиваются через заграждения.

Та часть реки, где должен был состояться потешный бой, была отгорожена как ниже, так и выше по течению.

— Останавливайте все лодки, проверяйте, открыт ли передний люк и что везут в трюме. Объясните, что похитили человека.

А если Марло последовал за лодкой и вновь исхитрился попасть на ее борт? Какую мерзость он успел сотворить с Джейн, прежде чем ему пришлось прыгнуть в воду?

Мимо проходили люди, торопясь занять места на специально сооруженных трибунах, с которых открывался вид на потешное сражение. Постепенно вечер вступал в свои права: то тут, то там зажигались факелы.

— Хозяин! — обратился к Грэшему Манион. — Похоже, собираются стрелять по-настоящему. Много суденышек пустят на дно.

— Бери Юного Тома и других мужчин и иди с ними к берегу! Начните проверять все лодки, одну за другой. Нам примерно известно, каких она размеров. Еще мы знаем, что на ней только одна настоящая мачта. Думаю, это упростит поиски. А теперь ступайте!

У Грэшема ушло полжизни на то, чтобы разыскать сэра Роберта Манселла, казначея адмиралтейства, — именно ему была поручена организация сегодняшнего торжества. Несмотря на холод, сэр Роберт взмок от пота. Он был взвинчен и зол.

— Да нет же, черт побери, нет! — рычал он на каких-то людей. — Нам нужно больше венецианцев! Больше венецианцев! Вы меня поняли? Поэтому вашим гребцам достаточно лишь поменяться местами, а все остальное они уже репетировали.

На реке царил полный хаос. Кое-кто из лодочников был пьян — чтобы соблазнить на участие в празднике, многим заплатили авансом. А еще буквально повсюду виднелись огромные запасы пороха. Некоторые бочки стояли открытыми, причем в опасной близости от пылающих факелов. К палубам лодок в спешном порядке крепились пушки. Было видно, что некоторые суденышки перегружены — столько на них навалили оружия, запасных мачт и всякого такелажа.

Согласно разработанному Манселлом плану, наступающие силы должны были отплыть со стороны Уайтхолла, чтобы на середине реки встретиться с судами защитников крепости. После морского сражения атакующие суда с вооруженными ополченцами на борту высадят в Ламбете десант, который начнет штурмовать крепость. Главным моментом штурма станет невероятной силы взрыв, от которого крепостные стены взлетят на воздух. Из образовавшейся бреши защитники города ринутся в свой последний бой, однако перевес будет на стороне атакующих, и это решит исход битвы.

— Милорд! Отмените сражение! — крикнул Грэшем. — На борту одного из судов находятся моя жена и дети. Их похитил враг нашего короля!

Манселл непонимающе уставился на него:

— Отменить? Отменить сражение? Да ведь оно уже началось — или вы не видите?

Над рекой прогрохотал пушечный залп. Повисла пелена дыма. Это выстрелило первое орудие. На стенах потешной крепости расцвели первые огненные цветы. Мушкеты, с удивлением отметил про себя Грэшем, хотя какой идиот будет стрелять из мушкетов, если еще не высадился ни один вражеский солдат?!

— Но ведь наверняка вы знаете, как можно отозвать лодки! — не унимался сэр Генри, стараясь перекричать грохот сражения.

— Милорд, говорю вам: я ничего не могу поделать. Поверьте, я не знаю, как остановить этот… хаос!

И Манселл в досаде развел руками, словно хотел заключить в объятия царившую вокруг неразбериху. Поблизости раздался треск, потом донеслись крики. Только что укрепленный рангоут на одном из крупных судов сорвался с временной мачты: два человека оказались погребенными под спутанными канатами и куском парусины, которая тут же загорелась от бочки, где поддерживали огонь, чтобы запалить фитиль пушки. Вокруг бегали солдаты, метались и кричали слуги. Чтобы не потеряться в этом хаосе, Грэшем был вынужден ухватить Манселла за руку.

— Если все обстоит так, как вы говорите, милорд, то, скорее всего, те, кто конфисковал лодку, уже обнаружили ваших близких, — произнес распорядитель, глядя куда-то милю Грэшема. — Половина конфискованных лодок не дошла до Уайтхолла. Даже если ваша жена находится сейчас на каком-то из суденышек, те из них, что должны взлететь на воздух, готовились загодя, за несколько недель. Они отделены от остальных специальным заграждением. А настоящими ядрами будут стрелять только пушки, нацеленные на нижние участки крепости.

С этими словами Манселл поспешил по своим делам и вскоре исчез в толпе.

Грэшем похолодел. Впрочем, теперь не время искать виновных. Сейчас для него самое главное сосредоточиться, решить для себя, что он еще в состоянии сделать. Во-первых, разделить имеющиеся силы. Во-вторых, по возможности взять под свой контроль большую часть реки. Сэр Генри бросился к берегу. Что ж, придется захватить чью-то лодку. Если понадобится, он обыщет каждое суденышко на реке.

Сражение явно шло не так, как было задумано. Ветер вновь стих почти до полного штиля, а если иногда над рекой и проносился легкий порыв, то он дул в нос лодкам на северной стороне реки, относя их назад при первой же попытке отчалить от берега. Лишенные помощи попутного ветра, перегруженные барки беспомощно колыхались на воде, пока течение не подхватывало их и не сносило ниже. Мелкие лодчонки на дальней стороне сновали туда-сюда, не зная, что им делать, так как обещанный враг так и не появился. Если же все-таки вражеской лодке удавалось доплыть до середины Темзы, ее тут же брали в кольцо пять или десять суденышек из сил обороны крепости. В реальном сражении такая ситуация означает, что вас сейчас потопят, — и силы атакующей стороны были вынуждены с позором ретироваться. Вслед за каждым пушечным залпом раздавался нестройный треск мушкетов. Зрителям на трибунах, в том числе и королю с королевой, подобное зрелище наскучивало с каждой минутой.

А вот для тех, кто сидел в лодках, начался сущий ад. На одном судне, как раз в тот момент, когда матросы готовились выстрелить из пушки, кто-то из них бросился бегом через палубу к своим товарищам. Увы, ядро в пушку заложено не было, и беднягу опалило облаком горящего пороха. Кожа моментально сошла с несчастного словно перчатка. Объятый пламенем, он с криками боли и ужаса заметался по палубе, пока его не бросили в реку. В другом месте какой-то парень подбежал к орудию, чтобы заложить в еще дымящееся жерло новый заряд пороху, позабыв о том, что сначала это самое жерло необходимо охладить. От случайной искры вспыхнула новая партия пороха, которую он только-только засыпал в пушку. В следующее мгновение на глазах у изумленного матроса из ствола, унося вместе с собой и его руку, вылетел банник. А поскольку главный пушкарь был не готов к преждевременному выстрелу, то спокойно стоял позади орудия. А зря: пушка тотчас откатилась, превратив в кровавое месиво его ноги, а самого прижав к мачте. На крик несчастного сбежалась остальная команда, в том числе и рулевой. Оставшись без управления, судно сошло с курса и его понесло течением. Вскоре оно налетело на другую лодку. Раздался оглушительный треск, несколько матросов полетело за борт. Надо сказать, что плавать из них умели немногие.