Охрану секретности обеспечивали несколько организаций: Контрразведка Военного министерства, ФБР — Федеральное бюро расследования, собственная Служба безопасности Манхеттенского инженерного округа генерала Гровса. Эта служба насчитывала около 500 человек. Для соблюдения секретности применялись пассивные и активные меры. К пассивным относились: размещение ядерных объектов в глухих мало населенных местностях, удаление их на большие расстояния друг от друга, выделение обширных зон вокруг объектов с ограниченной доступностью, кодовые наименования объектов и их производств. Пресса была полностью изолирована от ядерной программы, работы на объектах были засекречены таким образом, что лишь несколько лиц знали объект в целом, а остальные только в пределах своих прямых служебных обязанностей.

Активная контрразведка занималась цензурой писем сотрудников, проверкой лояльности персонала, для чего заполнялись специальные анкеты, а в необходимых случаях снимались отпечатки пальцев и сверялись в архивах ФБР. В 1946 году был введен метод проверки сотрудников на «детекторе лжи.» Разведки занимались так же поисками иностранных агентов и их связей. В каждой лаборатории, заводе, на любом ядерном объекте имелся офицер службы безопасности. Американцы добились своими мероприятиями довольно серьезных успехов: ни немецкой, ни японской разведкам не удалось раскрыть тайны ядерных приготовлений США. Но они не могли противостоять советской разведке и даже не знали о ее действиях, благодаря которым нам были известны многие их секреты.

Американские разведки ничего не знали о наших работах по освоению атомной энергии. В СССР строилась ядерная индустрия. В строительстве и эксплуатации ее были заняты сотни тысяч людей, десятки научно-исследовательских организаций, но нигде никто не выдал наших секретов.

СССР имел сложную многоступенчатую структуру разведывательных организаций, прорваться через них не удавалось ни одному американскому разведчику, в то же время наши разведывательные органы вели глубоко законспирированные, обширные операции за рубежом.

Самой главной причиной неудачи контрразведки США и постоянной утечки научной информации о атомной программе являлось участие в «Манхеттен проекте» европейских и американских ученых и других граждан, симпатизирующих Советскому Союзу. Напротив, успехи советской контрразведки в сохранении наших атомных секретов объясняются глубокой патриотичностью, любовью к своей Родине широчайших масс трудящихся.

Материалы наших разведывательных органов об американской ядерной программе в ряде случаев помогли советским ученым не отвлекаться на ложные пути исследований. Никто не может сказать, сколько потребовалось бы дополнительного времени и средств, если бы мы не располагали разведывательными данными о «Манхеттен проекте,» однако, можно прямо указать на некоторые случаи, где эти данные принесли определенную пользу:

— Когда Курчатову в 1943 году предоставили для ознакомления материалы разведки, он убедился в серьезном намерении американцев овладеть ядерным оружием ценою огромных материальных затрат и трудов многочисленных ученых. Некоторые научные разработки открывали путь для создания такого оружия.

— Метод обжатия ядерного заряда взрывом был разработан советскими учеными, но, когда он был подкреплен разведывательными данными, стало больше уверенности, легче пошла работа.

— Метод газовой диффузии разделения изотопов урана был известен всем ученым атомщикам, но то, что его выбрали американцы одним из основных, помогло и нам принять правильное решение.

Полезность разведывательных данных не подлежит сомнению, однако, не следует упускать из виду, что ни одно из добытых сведений не было взято на веру без собственной экспертизы, включающей повторные расчеты и эксперименты.

Некоторые ученые передавали нам секретную информацию годами, не вызывая подозрений у американской разведки, и только после взрыва в СССР первой атомной бомбы положение резко изменилось.

Самым результативным среди других наших осведомителей был физик Клаус Фукс. Он родился в Германии в 1911 году. В молодости вступил в Социалистическую партию. В 1933 году уехал в Париж, затем в Англию, где в 1936 году защитил докторскую диссертацию. В 1940 году был интернирован на остров Мэн, как немец по происхождению. По ходатайству английских ученых был освобожден. В 1942 году принял английское подданство и стал участником английской ядерной программы. В 1943 году с группой английских ученых прибыл в США для участия в «Манхеттен проекте,» работал в Лос-Аламосе до 1946 года и передавал обширную информацию через советскую разведчицу Урсулу Касинскую, немку по происхождению. Косинская имела связь с Москвой при помощи радиопередатчика. Касинская была коммунисткой с 17 лет и работала в разведке по идейным соображениям.

В 1950 году Клаус Фукс был арестован и приговорен английским судом к 14 годам лишения свободы. Освобожден в 1959 году. Переехал в ГДР, где получил гражданство и стал заместителем директора Института ядерной физики. Награжден орденом Карла Маркса.

Таких осведомителей, как Фукс было немало. Супруги Коэн, англичане, передавали нашей разведке секретные данные через свой радиопередатчик, снабженный ускорителем, благодаря чему радиопередача длилась всего несколько секунд и не могла быть обнаружена радиопеленгаторами.

Бруно Понтекорво, итальянец, начал передавать разведывательную информацию в 1943 году. После войны ему удалось перебраться в Советский Союз. По одной версии его вывезла из Англии наша подводная лодка, по другой — он перебрался в СССР через Скандинавские страны. Работая в СССР, он стал лауреатом Сталинской и Ленинской премий.

Передача атомных секретов Советскому Союзу стала выдающимся историческим событием, не в силу их технических ценностей, а в политической значимости этого благородного дела. Светлейшие умы человечества шли на риск подвергнуться репрессиям, чтобы оказать помощь Стране Советов в защите от атомной угрозы. Многие из них пострадали: супруги Розенберги были казнены, Роберта Оппенгеймера судила специальная Комиссия, суд продолжался 20 дней. Р. Оппенгеймеру запретили работу с секретными документами. Некоторые ученые были арестованы и заключены в тюрьмы.

Но эти благородные люди видели в Советском Союзе страну, которая преодолеет все трудности, все издержки рождения нового общества и непременно придет к коммунизму. Они жертвовали своей безопасностью во имя светлых надежд, во имя веры в справедливость. Вот в чем суть!

Американские и советские усилия имели много общего, ибо преследовали одну цель — изготовить атомное оружие. В этой связи, некоторые технические и организационные вопросы были разрешимы только аналогичными способами:

— Объемы научно-исследовательских, конструкторских, проектных работ не имели прецедентов. Строительство сложнейших промышленных объектов, трудности, связанные с новизной проблемы, не имели себе равных. Изготовление уникального оборудования десятками и сотнями предприятий потребовало новых технологий, приемов и способов, гигантского напряжения научной, инженерной мысли и труда рабочих. Наладка и эксплуатация заводов, установок, агрегатов сопрягалась с опасностью радиоактивного облучения персонала. Главное состояло в том, что как США, так и СССР все трудности преодолели.

— Состав основных объектов ядерной индустрии был почти одинаков. Это комбинаты для получения плутония, урана-235 и сборке атомных бомб. Как СССР, так и США расположили их вдали друг от друга в малонаселенных местностях. Для нужд этих комбинатов работали еще десятки секретных заводов, шахт, электростанций, металлургических, химических и иных предприятий.

Сроки строительства и освоения индустрии мало отличались друг от друга. Так, в США от получения первой цепной реакции деления урана до взрыва первой атомной бомбы прошло 2 года 8 месяцев и 15 дней. В СССР аналогичный период составил 2 года 9 месяцев и 5 дней. Разница в 20 дней для такого грандиозного дела говорит о том, что обе стороны великолепно использовали свои возможности.