«Да, но Тамара Константиновна тоже считала свою дочь серьезной и самостоятельной, – отметила Лариса. – И разве она могла подумать о том, чем та занимается? И эта упаковка презервативов… Она может свидетельствовать совсем не о том, о чем думала мать Лели».

Взволнованно Лариса выдернула из пачки сигарету и закурила, выпуская дым в раскрытое окошко машины.

«Подожди, подожди, – начала она убеждать себя. – Еще ничего не известно. Не доказано даже, что это Леля. А если даже и она, то неизвестно, зачем она сюда приходила. Может быть, совсем по другому поводу. Да, но по какому?»

Ответы на эти вопросы могли дать только Святский и его сожительница, но они сейчас находились вне пределов досягаемости, и Ларисе оставалось одно – ждать вечера.

Она поехала к себе в ресторан, так как пока не могла дальше продвигаться в расследовании – нужно было ждать встречи со Святским и информации от Карташова. И Лариса очень надеялась, что она будет результативной.

Подойдя к ресторану, Котова крайне удивилась, обнаружив его закрытым. Закрытие ресторана посреди белого дня могло быть вызвано только какими-то чрезвычайными обстоятельствами, и Лариса сразу же почувствовала себя обеспокоенной. В голове тут же пронеслись всевозможные варианты, по причине которых это могло случиться. Она заглянула сначала в одно из окон, но опущенные жалюзи не позволили увидеть, что происходит внутри.

Лариса решительно достала из сумочки ключи, отперла дверь и вошла в помещение. Картина, которую она там увидела, потрясла ее: прямо посреди торгового зала собрался весь персонал. Лица у всех были хмурыми, растерянными, а у многих просто злыми. Что больше всего удивило Ларису, так это отсутствие на официантках фартуков и наколок, а также еще некоторых деталей одежды, которые бесформенной кучей были сложены на столе.

Главным затейником в этой толпе, как поняла Лариса, был Дмитрий Степанович Городов. Он бегал от одного сотрудника к другому, каждому тыкал крючковатым пальцем в лицо и так быстро сыпал фразами, что понять смысла их было невозможно. Кроме того, кричал он столь громко, что даже не услышал, как вошла Лариса. Некоторые присутствующие, правда, заметили появление своей начальницы, однако не решились перебить словесную диарею Степаныча. Лариса подошла ближе и таким образом наконец-то разобрала, что выкрикивает ее разошедшийся администратор, напоминавший Котовой в данную минуту ярко-красный игрушечный волчок.

– Я вас всех, всех здесь построю! – орал Городов, суетливо перебирая сваленную на столе одежду. – Тоже мне, взяли моду! Я вас отучу от воровства! Короче, сейчас кого возьму с поличным – будет год на ресторан бесплатно работать! И еще машину мне мыть!

Он подскочил к одной из официанток, с особой ненавистью смотревшей на Степаныча, и дернул ее за юбку. Та негодующе отстранилась и отбросила сухую руку администратора.

– Снимай сейчас же! – заорал Дмитрий Степанович.

– Что? – не поняла та.

– Юбку снимай! – еще пуще завопил администратор. – И кофту тоже – к чертовой матери! Раздевайся! И вы все тоже раздевайтесь! Сейчас сам лично обыскивать буду!

Он уже принялся сдергивать с ошалевшей официантки юбку, но тут в ситуацию решительно вторглась Лариса, сама сильно опешившая от увиденного.

– А ну прекратить немедленно! – невольно повторяя интонацию подполковника Карташова, воскликнула она. – Что здесь происходит?

Степаныч повернулся и наконец увидел Ларису, тут же поспешив к ней с объяснениями и оправданиями.

– Развели тут, понимаешь! – обводя жестом весь персонал, прокричал он. – Мало того, что все кобылы ленивые, так еще и воровать начали! Ладно раньше с кухни тащили, так теперь еще и у меня красть начали! Главное, не у кого-нибудь, а у меня!

– Да что у тебя пропало-то? – строго спросила Лариса. – Объясни толком!

– Вы представляете, оставил сегодня в кухне куртку… А в ней у меня деньги были. Е-мое, я же никогда, никогда не оставляю деньги в куртке, всегда ношу с собой! А сегодня прямо как бес попутал! И что вы думаете? Полез в карман, а деньги украли! Вы понимаете, Лариса Викторовна? У-кра-ли! Вы понимаете, что это означает?

– Сколько у тебя было денег? – не отвечая обокраденному администратору, уточнила Лариса.

– Пятнадцать рублей! – вытаращил глаза Степаныч. – Я даже помню, какими монетами! Два пятака, два двульника и рубль! И знаете, что они мне оставили? Рубль! Мало того, что обокрали, так еще и издеваются! Как мне теперь домой добираться? Главное, я специально не беру на работу много денег, чтобы избежать непредвиденных расходов, так они умудрились и на пятнадцать рублей посягнуть!

– И что ты намерен делать?

– Всех обыскать! – безапелляционно заявил Степаныч. – Всех, абсолютно всех! И у кого найду такие монеты, как были у меня… Я уже сказал, что с ним сделаю!

– Меня тоже обыскивать будешь? – холодно усмехнулась Лариса.

– Вас – нет, – великодушно сообщил Дмитрий Степанович. – Я лучше с вами после поговорю о том, как персонал воспитывать. А они пускай раздеваются. Все!

– Извращенец чертов! – дрожащим голосом в сторону проговорила одна из официанток.

– Правильно! – поддержала ее другая. – Как хотите, а я перед этим старым дураком обнажаться не стану! Лучше уволюсь!

– Е-мое, да на фиг мне надо на вас смотреть? – волчком завертелся Степаныч. – Обезьяны старые!

– Все, я увольняюсь! – решительно заявила официантка, срывая с груди бэйдж.

– Никто не будет ни обнажаться, ни увольняться! – решительно прекратила Лариса весь этот балаган. – Все надевают форму и расходятся по рабочим местам. Ресторан немедленно открыть. А ты, Дмитрий Степанович, пойдем ко мне в кабинет.

Степаныч, крайне недовольный тем, что ему не дали завершить начатый обыск, шумно вздохнул и замаршировал следом за Ларисой. Персонал, облегченно вздохнув, стал разбредаться по своим местам.

В кабинете Лариса открыла окно, села за стол и закурила, задумчиво глядя на своего администратора. Тот сидел, мрачно уставившись в стол и сопя себе под нос.

– Ты уверен, что деньги пропали у тебя из куртки? – наконец спросила Лариса.

– Я всегда знаю, где у меня лежат деньги и сколько, – отчеканил Степаныч.

– Что ж, это весьма прискорбно, если среди сотрудников ресторана завелся вор. Но это все-таки не повод, чтобы устраивать столь безобразные сцены, – укоризненно проговорила Лариса. – Да еще закрывать посреди дня ресторан по собственной прихоти.

– А что, мне при посетителях их обыскивать? – взвился Степаныч. – Позор на весь город!

– Я не о том, – поморщилась Лариса. – Ты прав в том, что дело серьезное. Но все же для решения этой проблемы следует использовать другие методы.

– Может быть, вы знаете, какие? – язвительно поинтересовался Городов. – Так поделитесь… Я лично не знаю, это вы у нас гениальный сыщик.

– А ты не задумывался, почему обе кражи касались именно тебя? Ведь оба раза, насколько я поняла, украли принадлежащее тебе?

– Вы что, хотите сказать, что вся эта сволочь нацелилась именно на меня? – поднял белесые брови Дмитрий Степанович.

– Пока получается так, – развела руками Лариса. – Подумай, кого ты в последнее время незаслуженно обидел.

– Я никогда никого не обижаю незаслуженно! – отрезал Степаныч, но все-таки наморщил лоб.

Судя по эмоциям, отразившимся на его лице, людей, которых он в последнее время обижал, было не счесть, так что определить, кто именно из них затаил на Городова зло, было затруднительно.

– Не знаю, – глядя в сторону, выдохнул Степаныч. – И полагаю, что лучше все-таки было бы их обыскать.

– Мы не имеем права это делать, – заметила Лариса.

– Е-мое, да как не имеем права? У меня воровать будут, а я не моги проверить, кто это? – разбушевался Дмитрий Степанович. – И главное, ведут себя так, словно я их оскорбляю! Обезьяны старые! Кобылы криворукие! Достали! Все! Достали! Еще теща эта… Приперлась сегодня деньги клянчить! Клянчит и клянчит, болеет все! Всю жизнь болеет – нас всех переживет, вот посмотрите!