Он негромко сказал:

— Рэнди, кажется, федералы уже здесь.

— Да? — Она проявила к его словам весьма слабый интерес и даже не оглянулась. Лишь сунула руки в карманы джинсов, сменив прежнюю напряженную позу. — Что-то они рановато явились.

— Наверное, гнали вовсю.

— Наверное.

Заинтригованный, но решивший не торопить события, Алекс вновь переключил внимание на приближающуюся в молчании троицу агентов. Тот, кто шел в центре, наконец подал голос, который произвел на Алекса весьма сильное впечатление необычным тембром и властностью.

— Шериф Найт? — В вопросе, заданном чисто для проформы, уже содержалось утверждение, так как взгляд пришельца уперся в затылок Миранды.

Выдержав небольшую паузу, она обернулась:

— Привет, Бишоп.

Спутники Бишопа, казалось, не были удивлены тем, что шериф маленького городка знакома с их начальником. Но Алекс не удержался:

— Вы что, знаете друг друга?

— Мы уже встречались, — сказала Миранда.

Она представила Алекса Бишопу, а тот в свою очередь по-деловому сухо представил своих сотрудников — специального агента Энтони Харта и доктора медицины Шарон Эдвардс. Обычных при знакомстве рукопожатий не было, возможно, потому, что Миранда и Бишоп в это время нарочито держали руки в карманах.

— Я по специальности тот самый судебный патолог, которого вы запрашивали. И вот он тут как тут, поступил в ваше распоряжение, — с шутливым добродушием сообщила женщина.

Алекс тут же подумал, что доку Шеппарду повезло встретить родственную душу.

— А моя специальность — толкование фактов, — пояснил Харт в ответ на вопросительный взгляд Миранды.

— Замечательно, — сказала Миранда. — У нас как раз имеется в наличии несколько фактов, весьма загадочных, которые нуждаются в истолковании. В данный момент — я сразу ввожу в курс дела — мы проверяем предположение, что пропавшая девочка покоится где-то неподалеку.

— Чье предположение, шериф Найт? — спросил Бишоп.

— Анонима.

— Позвонившего вам в офис?

— Да.

— Кто звонил? Мужчина или женщина?

Некоторое сомнение в последующем ответе Миранды было почти неуловимо.

— Женщина.

— Интересно, — произнес он.

В тоне его не прозвучала обвинительная нотка, а она не заняла оборонительную позицию, но Алекс почувствовал в этом коротком обмене репликами некий подтекст. Казалось, произошедший мимолетный разговор их обоих расстроил и озадачил. Алекс попробовал разрядить атмосферу шуткой:

— Эй, ребята. Вы как парочка шахматных фигур — пешка и слон1.

Миранда скосила на Алекса взгляд и нахмурилась:

— И что из этого следует, Алекс?

— Ничего, шериф. — Алекс смущенно кашлянул.

— Каковы наши успехи? — подбодрила помощника Миранда. — Поделитесь с коллегами информацией.

— Делиться пока нечем. Мы упустили светлое время суток. Не прикажете ли отозвать поисковую группу и подождать до утра, шериф?

— Можно и так поступить, — неопределенно высказалась Миранда и обратилась к агентам: — С вашего позволения, я вас покину на несколько минут.

Не дожидаясь ответа, она стала спускаться с холма к песчаному выступу, куда уже начали приставать лодки с людьми.

Бишоп не отрывал глаз от удаляющейся Миранды. Алекс решился дать волю своему любопытству:

— А какова ваша специализация, агент Бишоп?

— Обшее руководство, — коротко сообщил мужчина со шрамом. — Кто принял анонимный звонок?

Алексу был не по душе заданный вопрос, но все-таки он ответил:

— Шериф Найт.

Ему не нравилось ощущение, будто бы он оправдывается перед прибывшим агентом и ведет себя с ним не так независимо, как Миранда. Однако, сам того не желая, он начал вдаваться в ненужные объяснения:

— В этом нет ничего необычного. Если вы так подумали, то зря. Наш шериф старается быть максимально доступной для всех, и большинство горожан обращается к ней напрямую, когда есть вопросы или какая-то полезная информация.

Холодные, лишенные глубокого цвета и потому производящие странное впечатление глаза агента теперь сверлили Алекса, и ощущение было не из приятных.

— Типично для такого маленького городка, — произнес Бишоп без осуждения и вообще без какой-нибудь интонации. — Скажите, а раньше этот район уже обследовался?

— Нет. До того, как поступил этот сигнал, мы не видели оснований для поиска Линет Грейнджер так далеко от городской черты.

— А сейчас вы надеетесь найти ее здесь?

— Шериф считает, что шансы есть. Ее мнения для меня достаточно.

Бишоп еще некоторое время молча рассматривал Алекса, отчего тот чувствовал себя все более неловко. Затем агент, переглянувшись со своими коллегами, отошел на несколько ярдов в сторону, взобрался на торчащий из земли громадный камень и застыл там в неподвижности. Оттуда его взору открывалась большая часть долины с озером и окрестные холмы.

— Что это он делает? — понизив голос, спросил Алекс.

Ему ответила Шарон Эдвардс:

— Чертит в уме план местности. Но я бы сказала по-другому: вбирает в себя пейзаж и атмосферу, а проще говоря, выискивает знаки.

— Знаки? Какие знаки? Чего? Уже смеркается. Что он может особого разглядеть?

— Вы удивитесь, когда узнаете, — вставил свое слово Тони Харт.

Алексу хотелось, чтобы ему разъяснили, что имеется в виду, но он воздержался от дальнейших расспросов. Вместо этого он осторожно поинтересовался:

— Я так понял, что он у вас главный?

— Он старший агент, — подтвердила Эдвардс. — Но возглавлять расследование будет ваш шериф. Мы здесь только ради того, чтобы помочь, предложить свой опыт и совет.

— Ой ли!

Она улыбнулась:

— Правда. Нас призывают на помощь только тогда, когда этого требует ситуация, и мы соглашаемся прибыть только в тех случаях, когда уверены, что можем быть полезны. Никакого самоуправства и давления с нашей стороны на полицию — таков основной принцип работы Федерального бюро. И, разумеется, мы предпочитаем наши дела и очень редко идем на контакт с полицией по другому поводу.

— Что значит «ваши дела»? — полюбопытствовал Алекс.

— Я уверена, что вы читали рассылаемые бюро бюллетени.

— Читал. Из них мало что можно выудить.

Доктор Эдвардс снова улыбнулась:

— Вы правы. Они часто весьма загадочны и смахивают на головоломку. Но если говорить простым языком, нам поручают дела, где улик недостаточно или их нет совсем, а также если некоторые детали кажутся необъяснимыми и чуть ли не паранормальными. Большей частью это выявляется после того, как местные органы исчерпали все возможности добиться результата в расследовании обычными методами.

— Итак, вы, ребята, гоняетесь за духами?

— Мы выдвигаем самые невероятные гипотезы, не гнушаемся самых неправдоподобных объяснений. В основе методов, которыми мы пользуемся, лежит скорее интуиция, чем научные теории. Мы пытаемся выжать информацию из предметов материального мира, из атмосферы…

— Вот почему на вас нет привычных плащей, шляп и темных очков?

Ее позабавило замечание Алекса, и она добродушно усмехнулась:

— Нас бюро выделило в особую группу «свободных художников», и начальство смотрит сквозь пальцы на наш внешний вид.

Алексу хотелось бы выведать о такой странной группе побольше, но Миранда помахала ему, и он поспешил на зов.

Глядя вслед Алексу, Тони Харт сказал:

— Любознательный малый. Не удивлюсь, если он пристанет к Миранде Найт с расспросами по поводу предчувствий и интуиции, едва она вернется в офис.

— Кто знает, — пожала плечами Шарон. — Мне кажется, он обожает свою начальницу. Он считает, что должен ей покровительствовать и оберегать ее, и поэтому мы возбуждаем в нем настороженность и подозрительность. Алекс будет сотрудничать с нами, пока в нем теплится уверенность, что наше содействие расследованию не наносит ущерба имиджу шерифа.

Харт проворчал в ответ что-то невнятное, потом спросил:

— А кстати, ты что-нибудь узнала про ее прошлое?