— А руку, между прочим, мог бы и подать, — проворчали снизу и сзади.

Рэй расхохотался, проворно перегнулся с седла, ухватил Королеву одной рукой за плечо, другой — за пояс и вскинул перед собой в седло.

— Вспоминаешь обо мне? — поинтересовалась она.

— Иногда, — честно признался Рэй. — Но мне тут, по-правде сказать, даже в палантир глянуть некогда.

— Какая самонадеянность — рассчитывать увидеть в палантире Владычицу иллюзий!

Она смотрела перед собой, между лошадиными ушами, и Рэю сзади виден был краешек ее лукавой улыбки.

— Сказать — не сказать? — вполголоса произнесла она. — А, скажу. Рэй, знаешь ли ты, что твой лес — живой? Ну, то есть, его можно оживить.

— А ну-ка, выкладывай все, малявка, — посоветовал он. — Это важно.

— Дриады сильно болели от яда, — сообщила Солли. — Но, знаешь… это ведь я придумала, тогда еще, когда вы оставили меня в этих краях на попечении Осинки, а сами махнули на Драконьи Холмы. Сам же видишь, какая вокруг Источника роскошная трава. Дриады купаются в Источнике, и уже многие выздоровели. Лес не расцветает только потому, что здесь вечный ноябрь. Если изменится погода, тут все зазеленеет.

— Спасибо, малявка. Это хорошая новость.

— Не за что, — усмехнулась Солли. — Должна же и я как-то развлекаться.

— Слушай-ка… а ты, часом, не Могущественная?

Она скосила на него разбойничий серый глаз.

— Не в том смысле, что ты.

— Спасибо духам!

— Твою магию можно объяснить, — сказала Солли. — А вот мою… Я сама не знаю, как это получается. А вот получается!

— Амальрик не подсказывает?

Она скривилась.

— Он, кстати, довольно нудный тип. Но свято чтит закон, согласно которому Королева может делать все, что ей заблагорассудится, и в этом смысле он весьма удобен. Он занимается своими делами, а я — своими. Он, разумеется, блюдет мои интересы.

— Как же он тебя сюда отпускает? Мы с ним не в большой дружбе. Я бы на его месте опасался за свою Королеву.

Она оглянулась на него с изумлением.

— Ах, ты же рос не здесь! Но все равно ты должен знать. Я же Королева эльфов. Я могу делать, что хочу. Никто на свете не имеет права сказать мне: «Ты должна». Я подчиняюсь только своему «хочу», и Амальрик знает это, как никто. Так ведет себя Королева эльфов, и это закон. Кроме того, ты, кажется, уже убедился, что если я захочу, то стану недоступна взгляду. И, честное слово, я не знаю, как я это делаю.

— Да, это загадка, — согласился Рэй. — Если учесть, что твой титул — сплошное надувательство.

— Ага, и никто лучше тебя этого не знает. Но, тем не менее, эльфы довольны. Фальшивая я Королева, или нет, а они меня признали.

Лес кончился. Расти замер на опушке, тревожно прядая ушами.

Поблизости стоял эльфийский пост.

— Ты давно был в Тримальхиаре? — спросила Королева.

Рэй кивнул.

— Года три.

— Как там? Нет, я знаю, что отца уже нет. А мама?

— Сэсс не разговаривает со мной.

— Это из-за того дела, да? Из-за татуировки? Честное слово, я не хотела подставлять тебя, я просто не подумала.

— Твою головку это не должно занимать. У тебя брат есть, слыхала?

— Слыхала. Артур. Только не видела. Он на отца похож или на маму?

— На отца был похож. Мне нужно туда съездить, Солли. Я должен повидать твоего брата, даже если Сэсс будет возражать. Надеюсь, ее возражения не примут насильственный характер. Мне не хотелось бы еще больше испортить с ней отношения.

— Твоему интересу к моему малолетнему братцу я вижу только одно разумное объяснение. Его тоже угораздило. Ну что ж, мужчины и Могущественные, это ваши дела. Но ты должен непременно рассказать мне о семье.

— Почему бы тебе самой не навестить их? Я тебя мог бы с собою взять.

Солли решительно замотала головой.

— У меня может возникнуть слишком сильное искушение остаться там. А моя сказка — здесь. Ты езжай, а я потом сама тебя найду. Или позову, как сегодня. У меня большая власть, Рэй. Я думаю, больше твоей. Основа твоего Могущества — Сила, а моего — Искушение. Так что я круче тебя. Здесь меня опусти.

— Ты пройдешь сквозь посты?

— Не беспокойся. И вот еще что.

Башмачки из узорной кожи коснулись земли.

— Тебе пастись на воле еще два года. Можешь гоняться за дриадами, если хочешь, хотя я посоветовала бы тебе тратить драгоценное время с большей пользой. А потом… помни… Ты мой, Рэй.

Дрожь воздуха вокруг Королевы стала гуще, подернулась крупной рябью. И она исчезла. Растворилась. Откуда-то донесся ее затихающий прощальный смешок. Рэй хмыкнул и потряс головой. Она делала из него дурака, но у него были дела поважнее, кроме как потакать скучающей Королеве. Он почувствовал, что пришло время навестить Тримальхиар.

* * *

— Артур, я не хочу, чтобы этот человек здесь появлялся!

Саския и Артур Клайгели стояли у окна своего Замка в Тримальхиаре, скрытые от нескромных взоров кружевной занавеской, и смотрели на пустынную площадь перед дворцом, где ожидал разрешения или запрещения войти высокий молодой воин, сидевший на могучем вороном жеребце, неподвижный, как снятая с постамента бронзовая статуя.

— Прости, мама, но по-моему в твоем отношении к нему доминирует безосновательная истерика.

— Артур, ты не должен так со мной говорить.

— Я бы и не хотел, поверь мне. Но сейчас я вижу, что ты неправа. Я знаю, тебе не нравятся Могущественные, и этот человек причинил тебе душевную боль, но он же сделал это не нарочно. А отец хотел, чтобы Рэй бывал в Тримальхиаре. Я знаю, что леди Джейн была против, и что именно для разговора о нем она приезжала к нам в последний раз. Она покинула Тримальхиар не очень-то обнадеженной, верно?

— Они называют его воплощенным Злом, Артур. Его появление в Волшебной Стране предвещает войну. А война так недавно уже прокатывалась над Тримальхиаром. Возможно, ты прав, и я чувствую к нему неприязнь скорее по привычке, чем из-за того, что моя боль все еще жжет меня. Я просто боюсь того, что он может принести с собою новую беду, даже если и сам не желает этого.

— Он приехал поговорить со мной, и отказывать ему в этом было бы нелепо и грубо, мама. Я не думаю, чтобы у него к нам было какое-то зло. Отец называл его другом.

— Санди склонен был безоглядно доверять слишком многим, и был случай, когда это здорово его подвело. Что, если Рэй уделяет тебе какое-то место в своих планах? Что, если он намерен использовать тебя?

Артур засмеялся.

— А разве Совет не намерен меня, да и тебя использовать?

Мама, неужели ты совсем отказываешь мне в мозгах? У нас гость, а не враг на пороге. Позволь мне принять его самому, а если ты не хочешь его видеть, то можешь к нам и не выходить.

— Я буду рядом, — сказала мать. — Хотя ни ты, ни он не заметите меня. И если что…

Она смолкла, увидев его легкую… и такую знакомую усмешку. Если действительно произойдет ссора, его врожденное Могущество защитит его лучше, чем любая материнская забота. Иногда она боялась назвать сына другим именем, так он напоминал в мелочах, в том числе и досадных, своего отца. Была, однако, и разница. Воспитанный женщинами, Артур в отличие от Александра отлично разбирался во всех оттенках не только ее настоящих, но и будущих, и даже всего лишь возможных чувств и не раз демонстрировал ей умение показать тщету негативных эмоций. Он позволял ей говорить с Могущественными от его имени, но если бы захотел делать это сам, она не сумела бы его остановить. Из-за Могущества она потеряла всех, кто был драгоценен для нее, остался только сын. Она страстно желала уберечь хотя бы его. Но Артур, очевидно, не хотел, чтобы его защищали.

* * *

Получив разрешение, Рэй вошел в холл дворца и огляделся.

Здесь, как и в кладовых его Замка, казалось, замерло время. Пустынно, прохладно и тихо. Зеленоватый свет лился из высоко расположенных окон первого этажа, и в переплетении лучей сложная лесенка, отделанная белым пенолитовым кружевом, выглядела подвешенной в воздухе и совсем невесомой. Он уловил краем глаза какую-то тень, затаившуюся в боковом проходе, но, быстро повернув голову, обнаружил, что там никого нет. Он был почти уверен, что у той тени длинные рыжие волосы, и что ее стройное тело задрапировано льющимся черным шелком. Она по-прежнему предпочитала не встречаться с ним, хотя не могла отказать себе в удовлетворении любопытства. Рэй уже отчаялся вернуть ее расположение. Но, как бы там ни было, в Тримальхиар он ехал не из-за Сэсс.