- Следовало бы использовать зеленый грим под глазами, - заметила она. – При таком освещении нужно кучу грима наложить. Стива сейчас в новых комнатах поставил укромное освещение, все по-другому смотрится.

Я оставила Бабулю наедине с ее собственной методикой и пошла искать Мелвина Соколовски, находящегося в конторе дальше от парадного входа. Дверь в офис была открыта, сам Соколовски сидел за красивым столом из красного дерева, набирая Бог знает что на портативном компьютере. Я легонько постучала, чтобы привлечь его внимание.

Он был привлекательным мужчиной в возрасте между сорока и пятьюдесятью годами, одетый в стандартный черный костюм, белую рубашку и неяркий полосатый галстук.

Он поднял брови при виде меня, стоящей в дверях.

– Да?

- Хотелось бы поговорить с вами о мероприятиях, связанных с похоронами, - пояснила я. – Моя бабушка уже в годах, и, думаю, не повредит прикинуть, какой ассортимент гробов имеется в наличии.

Он вытащил огромный обшитый кожей каталог из недр стола и раскрыл его.

– У нас имеется несколько схем церемоний и хороший выбор гробов.

Он указал на гроб под названием Монтгомери.

- Красивый, - сказала я, - но выглядит немного дороговато.

Он пролистал пару страниц и открыл раздел сосновых гробов.

– Это наш эконом-класс. Как вы видите, они все еще вполне привлекательны, проморены под красное дерево и с латунными ручками.

Я проверила эконом-класс, но не увидела ничего близко напоминающее такую дешевку, как пропавшие гробы Спиро.

– Это самое дешевое, что вы достали? – спросила я. – А без морилки есть?

Соколовски, похоже, задело за живое.

– Для кого, вы говорите, это?

- Для моей бабушки.

- Она выкинула вас из завещания?

Именно то, что нужно этому миру … еще один язвительный владелец похоронного бюро.

– У вас есть какие-нибудь плоские ящики или типа того?

- Никто не покупает плоские ящики в Бурге. Послушайте, как насчет того, что мы прикинем смету? Или мы могли бы урезать макияж… знаете ли, только убрать впереди волосы.

Я уже была на ногах и на пути к двери.

– Я подумаю.

Он также быстро вскочил на ноги, сунув брошюры мне в руку.

– Уверен, мы можем что-нибудь сделать. Я мог бы предложить вам хороший участок …

Я забежала за бабулей Мазур в фойе.

- Что это он говорит насчет участка? – спросила она. – У нас уже есть участок. Очень хорошо расположенный. Близко к водопроводному крану. Вся семья там похоронена. Конечно, когда они положили твою тетю Мэрион в землю, они затолкали ниже дядю Фреда и положили ее наверх в расчете, что там не так уж много места осталось. Я, наверно, окажусь сверху на твоем дедушке. Разве это дело? Даже нельзя получить уединение, когда умрешь.

Краем глаза я увидела стоящего в дверях Соколовски, мерящим оценивающим взглядом бабулю Мазур.

Бабуля Мазур тоже его засекла.

- Посмотри на этого Соколовски, - заявила она, - не может отвести от меня глаз. Должно быть, дело в новом платье, которое я надела.

Дальше мы отправились к Мозелю. Затем посетили Дорфмана и Величавые Похороны. К тому времени, когда мы были на пути к Дому Вечного Сна, я была пронизана смертью. Запах срезанных цветов въелся в одежду, а голос замкнуло на успокоительных приличествующих похоронам интонациях.

У Мозеля бабуля Мазур развлекала себя сама, но к концу визита к Дорфману заскучала, а Величавые Похороны высидела снаружи, ожидая меня в джипе, пока я забежала внутрь прицениться к очередному похоронному ассортименту.

Дом Вечного Сна остался единственным домом в моем списке. Я срезала через центр города, миновала государственные учреждения и свернула на Пенсильванию. Было позже девяти, улицы в нижней части города остались за ночным людом – уличными проститутками, дилерами, покупателями и воровскими шайками.

Я свернула на Старк, мгновенно погрузив нас в безысходные окрестности мрачных кирпичных домов и маленьких деловых учреждений. Двери баров на Старк Стрит были открыты, отбрасывая прямоугольники туманного света на темный цемент тротуаров. Перед барами слонялись изображающие крутость мужчины, просто проводя время или верша свои делишки. Холодная погода загнала большинство жителей внутрь, оставив пустовать несчастные веранды.

Бабуля Мазур сползла на край сиденья, прилепив нос к окну.

– Так вот она, Старк Стрит, - промолвила она. – Слышала, эта часть города полна проституток и наркодилеров. Очень хотелось бы хоть одним глазком взглянуть на них. Однажды я видела парочку проституток по телевизору, они были переодетыми мужиками. Один из этих проституток носил колготки из спандекса, и рассказывал, что вынужден привязывать свой пенис между ног, чтобы его не было видно. Ты можешь себе это представить?

Я припарковала машину близко к похоронному бюро и осмотрела Дом Вечного Сна. Это был один из редких домов на улице, не покрытый граффити. Каменная кладка выглядела свежевыскобленной, а над входом была переброшена арка из фонариков. Небольшая группка мужчин в костюмах стояла, разговаривая и куря в свете фонарей. Открылась дверь, и из здания вышли две одетые в воскресную одежду женщины в сопровождении двух мужчин и пошли к машине. Машина уехала, а остальные мужчины вошли в похоронное бюро, оставив улицу пустынной.

Я тут же устремилась к освободившемуся парковочному месту и быстренько пересмотрела мою легенду. Я пришла сюда посмотреть на Фреда «Душку» Уилсона. Скончавшегося в возрасте шестидесяти восьми лет. Если кто-нибудь спросит, заявлю, что он был другом моего дедули.

Мы с бабулей Мазур тихо вошли в похоронное бюро и оценивающе окинули это место взглядами. Помещение было маленькое. Три комнаты для смотрин и часовня. Использовалась только одна комната. Свет был приглушен, а меблировка была недорогой, но оформленной со вкусом.

Бабуля всосала воздух через зубные протезы и окинула взглядом кучку людей, болтающихся по комнате Душки.

– Здесь не разгуляешься, - заметила она. - У нас не тот цвет. Выглядим, как свиньи в курятнике.

Я подумала то же самое. Но надеялась на смешение рас. Этот конец Старк Стрит во многом был «плавильным котлом» (термин, употребляемый к американской нации – Прим. пер.), для содержимого которого неудача являлась общим знаменателем в большей степени, чем цвет кожи.

- Что тут за дела, все-таки? – спросила Бабуля. – Что со всеми этими похоронными бюро? Готова спорить, ты кого-то ищешь. Держу пари, мы на кого-то устраиваем облаву.

- Типа того. Не могу вдаваться в детали.

- Обо мне не беспокойся. Мой рот на замке.

Я бросила мимолетный взгляд на гроб Душки, и даже на расстоянии поняла, что его семья не поскупилась на затраты. Я знала, что мне следует посмотреть дальше, но я так устала заниматься фальшивой оценкой похоронной рутины.

– Я увидела достаточно, - сказала я Бабуле. – Думаю, пора домой.

- Согласна. Выкинула бы эти туфли. Эти дела с облавами губительны для тела.

Мы повернули к парадной двери и остановились, осматриваясь, под льющимся сверху светом фонариков.

- Забавно, - заметила Бабуля, - могу поклясться, что мы припарковали машину здесь.

Я глубоко вздохнула.

– Да, мы поставили здесь машину.

- Ее больше здесь нет.

Чертовски верно, ее не было. Машину угнали, угнали, угнали. Я достала телефон из сумки и позвонила Морелли. Домашний телефон не отвечал, поэтому я попыталась позвонить ему в машину.

Раздался короткий щелчок, и Морелли вышел на связь.

Это Стефани, - сообщила я, - я у Дома Вечного Сна на Старк Стрит, и мою машину украли.

Сначала не было никакого отклика, но я услышала сдавленный смешок.

– Это что, приглашение? – наконец, спросил он.

- Я просто звоню насчет этого тебе.

- Я польщен, какая честь.

- Со мной бабуля Мазур, и у нее болят ноги.

- Десять-четыре, Кимо Сэйб (кто читал первую книгу, знает, что цитирует Морелли – Прим.пер.).

Я положила телефон обратно в сумку.