— Надо говорить «Брайтон», а не «Бригтон», — поправила Мэгги, Золтан пропустил ее замечание мимо ушей.
— В Бригтоне объект зарегистрировался в гостинице «Эспланада», — продолжал он, — и приблизительно тридцать минут спустя, в пятнадцать сорок пять, вышел из отеля в женской одежде.
— В женской?! — изумленно воскликнула Мэгги.
— Да, мадам.
— Что было дальше?
— Я пешком проследовал за объектом в бар, расположенный в менее респектабельной части города. Проследовал за ним в подвал, но там оказался закрытый клуб, и меня не пустили. Но через приоткрытую дверь я увидел, что в баре сидели несколько женщин в париках, совсем не похожих на дам.
— Ты имеешь в виду трансвеститов?
— Полагаю, так их называют, да, — сказал Золтан. — Я сфотографировал объект до и после перевоплощения.
И как же теперь преподнести полученную информацию Марджори? Мэгги была в замешательстве. Набравшись смелости, она набрала записанный на голубом листке номер и несколько раз мысленно повторила заготовленную речь, пока шли гудки.
— Алло, — отрывисто произнесла Марджори. На заднем фоне слышался оглушительный собачий лай.
— Марджори? Это Пандора.
— А, здравствуйте. Есть новости?
— Боюсь, это не телефонный разговор. Вы не могли бы еще раз приехать в Лондон, чтобы обсудить все лично?
— Да, полагаю, могла бы. Но все же — да или нет?
— Скажем так: ситуация несколько необычная.
Между тем «Детективное агентство Пандоры» приобрело новую клиентку — робкую, похожую на мышку молодую девушку, работавшую в булочной на углу, — для этого магазина Эсмеральда шила фартуки.
— Не уверена, что у меня хватит денег, — сказала девушка, боязливо оглядываясь по сторонам, впечатленная неброской элегантностью интерьера. Эсмеральда принесла чашку кофе с диетическим печеньем и стала усердно подмигивать Мэгги из-за спины посетительницы.
— Мы обязательно что-нибудь придумаем, — успокоила клиентку Мэгги. — У нас специальные расценки для людей, живущих по соседству.
Луиза объяснила, что встречается с молодым человеком, работающим в агентстве недвижимости, в конце улицы. Они «гуляют» — Мэгги вспомнила, как презрительно фыркал Джереми, услышав подобное выражение, — уже два с половиной года. Точнее, два года, один месяц и десять дней. Луиза так хорошо это помнила, потому что познакомилась со своим возлюбленным в День святого Валентина. Бен всегда очень внимателен к ней, они каждый день встречаются в пабе после работы, но по выходным он уезжает в Ричмонд, домой, к матери — по крайней мере так он говорит — и ни разу не пригласил ее, не познакомил с семьей. Луиза стала подозревать, что его намерения несерьезны.
Мэгги записала все подробности на отдельном листе голубой бумаги и пообещала Луизе:
— Мы расследуем ваше дело, как только наш детектив вернется с задания в Суссексе.
Луиза ушла с выражением явного облегчения на лице. На прощание Эсмеральда ободряюще потрепала ее по руке и попросила не беспокоиться.
— Донна Маргарида, у нас уже две клиентки! — ликующе воскликнула она, едва успев закрыть дверь.
На следующий день приехала взбудораженная Марджори. Эсмеральда усадила ее на диван и предложила джин с тоником. Мэгги, стараясь быть как можно деликатнее, изложила основную суть добытых Золтаном сведений, показала фотографии — они, кстати, удивительно хорошо вышли. Однако Мэгги оказалась не готова к настолько бурной реакции: Марджори рыдала, топала ногами и громко ругалась, потом, вконец вымотавшись, откинулась на спинку дивана, закрыла глаза и впала в оцепенение. Эсмеральда долила ей в стакан джина с тоником.
— Я бы на вашем месте, — посоветовала Мэгги, — поговорила с мужем. Вероятно, у него что-то вроде кризиса среднего возраста. Возможно, ему потребуется помощь психолога… или психиатра.
Марджори мгновенно распахнула глаза:
— Какой еще, к черту, психиатр! Что ему действительно не помешает, так это хороший пинок под зад!
Она ушла, хлопнув дверью. Эсмеральда порадовалась первой выручке, а Мэгги недоумевала: можно ли считать первое расследование успешным? Впрочем, у нее не было времени на длительные размышления — в тот же день в агентство пришли еще две клиентки.
Очень скоро Мэгги сделала открытие — Лондон полон обманутых жен и обиженных любовниц. За два месяца с момента открытия агентства им ни разу не пришлось возвращать деньги — подозрения неизменно подтверждались. Повезло лишь маленькой Луизе. Бен действительно ездил в Ричмонд навещать маму — старушка страдала болезнью Альцгеймера, а старшая сестра Бена ухаживала за ней. Вероятно, он просто не решался рассказать об этом Луизе. Пару месяцев после раскрытия этой тайны в «Детективное агентство Пандоры» каждый день бесплатно доставляли горячие круассаны.
Для многих клиенток Мэгги стала подругой и главной советчицей. В конце концов, она ведь сумела пережить измену мужа, обрести свое новое «я» и теперь делилась опытом с несчастными женщинами, страстно желавшими вернуть заблудшего возлюбленного или поймать в сети нового. По субботам, когда агентство было закрыто, Мэгги водила их по магазинам, уделяя особое внимание отделам белья крупных универмагов, а также к парикмахеру — почти такому же искусному, как тот молодой человек в Париже, у площади Согласия. В особо тяжелых случаях Мэгги отправляла клиентку в салон красоты — сделать массаж лица и омолаживающую маску.
Самым успешным ее проектом стала Евангелина. Эта длинноногая американка из Бостона вышла замуж за лондонского банкира. Ей, дочери священника, и в голову не приходило, что мужья в принципе могут изменять женам. Известие об интрижке супруга стало для нее настоящим шоком.
Мэгги решительно взялась за перевоспитание клиентки. Евангелина, как выяснилось, предпочитала белье из белого хлопка, в особенности спортивные бюстгальтеры — чтобы внушительных размеров бюст не доставлял хлопот при беге. Как и все американки, она ненавидела растительность на коже и каждый день брила ноги и кое-какие другие места электробритвой. Мэгги объяснила ей, что от этого кожа становится щетинистой и колючей, и отвела Евангелину в салон красоты, где над ней как следует поработали. А потом они отправились в турне по эксклюзивным отделам белья. Мэгги строго-настрого запретила Евангелине ходить по утрам в магазин в кроссовках и спортивном костюме. Ведь, как говорила Коко Шанель, нужно постоянно стремиться выглядеть как можно лучше, ибо ты никогда не знаешь, где встретишь свою судьбу.
По настоянию Мэгги Евангелина записалась на курсы кулинарии, покорно пошла на крикетный матч, от корки до корки прочла «Танец под музыку времен» и регулярно обсуждала вопросы о событиях в мире и о смысле жизни. В квартире Евангелины в Челси по рекомендации Мэгги были поставлены настольные светильники с розовыми лампочками, на каждую из которых положили маленькое терракотовое колечко, сбрызнутое ароматическим маслом с запахом туберозы.
Спортивные костюмы с кроссовками навсегда ушли в прошлое — теперь вместо утреннего бега Евангелина занималась йогой у себя дома, в шелковых индийских брюках, а кашемировые свитера обтягивали ее роскошную грудь. Мэгги предложила ей носить браслеты, которые бы игриво звенели при каждом взмахе. Она стала для Евангелины настоящим Пигмалионом, полностью превратив ее в женщину, которой бы непременно восхитился Джереми. Напоследок, неожиданно вспомнив еще кое о чем, Мэгги купила в подарок американке книгу о любовных искусствах Востока.
Постепенно «Детективное агентство Пандоры» стало пользоваться небывалым успехом. Отпала необходимость в рекламе — информация об их услугах передавалась из уст в уста. Золтан стал жаловаться на перегруженность и передавать часть своих полномочий Симоне, а той, хоть и с трудом, пришлось-таки научиться быть менее заметной и сливаться с толпой.
Однажды вечером, на следующий день после Пасхи, Эсмеральда крадучись вошла к сидевшей за письменным столом Мэгги и прикрыла за собой дверь.
— Донна Маргарида, — произнесла она громким шепотом, — к нам мужчина! — Удалилась и вернулась вновь, сопровождая мужчину в твидовом пиджаке и вельветовых брюках. Волосы у него топорщились — по-видимому, он только что снял шляпу. Посетитель испуганно оглянулся, но дверь безжалостно захлопнулась за его спиной. Он попытался пригладить волосы сильными короткими пальцами, но почти безуспешно. И вообще, был весь какой-то помятый и неаккуратный — галстук свисал набок, голубая джинсовая рубашка почти вылезла из-под ремня.
