Итак, Жюльетта - куртизанка. Но, как написал Андре Моруа, "она сохранила свежесть чувств, бретонскую склонность к мечтаниям, страстную любовь к дочери, кроткий взгляд бархатных глаз, в которых минутами сквозила ее небесная душа, веселость и очаровательное остроумие". Позднее Гюго с благодарностью ей напишет: "В тот день, когда твой взгляд впервые встретился с моим взглядом, солнечный луч протянулся из твоего сердца в мое, словно свет зари, упавший на руины". "Адель, столь желанная когда-то,объясняет состояние Гюго Андре Моруа,- могла дать ему только боязливую покорность новобрачной; а тут вдруг у него появилась возлюбленная, прекрасная, как в сказке, искусная в любовных утехах. Любовные ласки искусство, так же, как поэзия. Жюльетта была тут виртуозом".

Но она дала ему не только искусство любви - она отдала ему свою душу, всю свою жизнь: оставила театр, прежнюю роскошь, даже разлучилась с дочерью. Жила уединенно, скромно, ожидая внимания своего повелителя как милости, разделила с ним все тяготы изгнания. За эти полвека она написала ему 1700 писем, он ей - не меньше. Жюльетта сберегла все, что было связано с его именем, ее комната была маленьким музеем Гюго. В феврале 1883 года, в день их "золотой свадьбы", писатель подарил Жюльетте свою фотографию с надписью: "Пятьдесят лет любви - вот самое прекрасное супружество".

Это "супружество" было не простым. Радость признания Гюго делил с семьей; ей, Жюльетте, доставались редкие моменты близости с ним - их путешествия, их встречи в ее комнатке, его письма, стихи.

Нас годы обокрасть пытаются напрасно;

Все так же нежен я, все так же ты прекрасна,

И сердце молодо, как десять лет назад.

Страшиться времени - не стоит, дорогая!

Как годы ни летят, нас к небу приближая,

Они нас от любви не отдалят!

Но Жюльетта не могла быть спокойна. В то время, как годы беспощадно уносили ее красоту и силы, "старый фавн" оставался молодым. В одном из писем в октябре 1873 года Друэ с болью признается: "Право, я уже не в силах переносить мучения, постоянно возрождающиеся в моем бедном любящем сердце, и противостоять целой стае молодых искусительниц... ты все еще не пресытился..."

Осознавал ли Гюго, что недостоин этой жертвенной любви? Любовница, помощница в творчестве... Многие современники говорили о его "чудовищном гюгоизме". Да, он это осознавал. И успокаивал: "Ты солнцем чувств моих владеешь навсегда".

Только незадолго до смерти Жюльетта была допущена в дом Виктора Гюго. Умерла Адель. Писатель похоронил детей:

Из всей моей семьи остались мне

Лишь сын да дочь.

О Господи! В печальной тишине

Иду я в ночь.

Рядом была Жюльетта. Она сблизилась с его друзьями, родственниками. Но признание пришло слишком поздно: Жюльетта угасала от злокачественной опухоли кишечника. Исчезла ее чудесная красота, только нежные глаза ласково глядели на любимого. 1 января 1883 года она написала свое последнее письмо: "Дорогой, обожаемый мой, не знаю, где я буду в эту пору на следующий год, но я счастлива и горда тем, что могу подписать свидетельство о своей жизни двумя словами: "Люблю тебя. Жюльетта".

Она скончалась 11 мая 1883 года и похоронена рядом с дочерью.

Виктор Гюго всего на два года пережил Жюльетту Друэ. Он скончался 22 мая 1885 года. Прах его покоится в Пантеоне. Своему внуку он оставил удивительное завещание: "Ищи любви... Дари радость и сам стремись к ней, люби, пока любится".

Олимпио знал, что завещал юности. Он сам любил, он был любим.

Как красива русская женщина, начинаешь понимать только после того, как побываешь за границей. И перестаешь удивляться восхищению иностранцев. Знаменитая Коко Шанель приглашала к показу мод русских аристократок, оказавшихся в Париже в эмиграции, ибо только они соответствовали ее представлению об истинной утонченности. А в начале XIX века Париж дважды был покорен русскими. В 1814 году это сделала русская армия, а чуть позже русские красавицы.

Иван Тургенев, живший в Париже, удивлялся, как быстро русская барыня перенимала чуждую ей жизнь: "...Наняла щегольскую служанку, отличную повариху, расторопного лакея; не прошло недели, как она уже перебиралась через улицу, носила шаль, раскрывала зонтик и надевала перчатки не хуже самой чистокровной парижанки. И знакомыми обзавелась..." И при этом оставалась русской.

Они, эти русские дамы, блистали в парижском обществе: "блуждающая" княгиня Екатерина Багратион, дочь Пушкина Наталия Дубельт, Варвара Дмитриевна Римская-Корсакова, чьим портретом вы можете полюбоваться в музее д'Орсэ.

Александр Дюма-сын называл русских красавиц "эксцентрическими существами, которые говорят на всех языках и смеются в лицо всякому мужчине, не умеющему подчинить их себе... Самобытность почвы, которая их взрастила, неизгладима, она не поддается ни анализу, ни подражанию... Они,продолжал писатель,- обладают особой тонкостью и особой интуицией, которыми обязаны своей двойственной природе азиаток и европеянок, своему космополитическому любопытству и своей привычке к лени".

Писатель имел все основания утверждать это, ибо в его жизни русские женщины сыграли роковую роль.

Шел 1850 год. Александру Дюма-сыну 26 лет. Он красив, статен, широкоплеч. У него мечтательный взгляд и слегка курчавая светло-каштановая шевелюра, что напоминает о его прабабке, черной рабыне из Сан-Доминго. В это невозможно поверить, глядя на одетого, как денди, высокомерного молодого человека.

Его остроты беспощадны. И только очень близкие люди знают, какой чувствительный характер он унаследовал от матери.

Сын знаменитого отца, Александр только казался беззаботным. Он много работал, ибо жаждал собственной славы, и пережил душевную драму - умерла его любовница Мари Дюплесси. Дюма узнал об этом как уже о свершившемся факте, когда вернулся из путешествия. Он потрясен, он выплакал горе в стихах:

Расстался с вами я, а почему - не знаю,

Ничтожным повод был: казалось мне, любовь

К другому скрыли вы... О суета земная!

Зачем уехал я? Зачем вернулся вновь?

Потом я вам писал о скором возвращенье,

О том, что к вам приду и буду умолять,

Чтоб даровали вы мне милость и прощенье,

Я так надеялся увидеть вас опять!

И вот примчался к вам. Что вижу я, о боже!

Закрытое окно и запертую дверь.

Сказали люди мне: в могиле черви гложут

Ту, что я так любил, ту, что мертва теперь1.

Эта смерть перевернула его душу: "Заблудшие создания, которых я так хорошо знал, которые одним продавали наслаждение, а другим дарили его и которые готовили себе лишь верное бесчестье, неизбежный позор и маловероятное богатство, в глубине души вызывали у меня желание плакать, а не смеяться, и я начал задаваться вопросом, почему возможны подобные вещи". Дюма попытался ответить на этот вопрос романом "Дама с камелиями", обессмертившем имя Мари.

Роман имел оглушительный успех. Дюма-сына называют защитником падших женщин, ибо он отчетливо выразил мысль, что "комедия удовольствия в жизни, увы, часто оборачивается трагедией". Его часто видят в обществе дам полусвета. Александр опустошен, его не покидает ощущение потери, разлуки это проскальзывает в его письмах, в его отношениях с женщинами. Вот тут ему на помощь приходит старый друг граф Ги де ля Тур дю Пэн.

Как-то после обеда у одной особы легкого поведения граф сказал ему: "Дружеское расположение к вам и мой возраст - я лет на пятнадцать старше вас - позволяют мне дать вам один совет... Мы только что отобедали у этой прелестной и остроумной девицы. У нее бывают самые разные люди, вы можете изучать тут нравы. Изучайте, но постарайтесь, чтобы вас больше не встречали в этом доме..."

Александр послушался. Но если бы он только знал, каких "заблудших созданий" ему подбросит высший свет!

"Русская аристократия,- пишет Моруа,- представляла тогда в Париже нечто вроде неофициального посольства красавиц. В России царь, мужья, семьи обязывали их соблюдать определенную осторожность. В Париже они вели себя, словно сорвались с цепи". Обидные слова? Но вот одно из подтверждений. Ослепительная красавица Римская-Корсакова, которую называли "татарской Венерой", явилась на костюмированный бал к императору Наполеону III в костюме жрицы Танит, который состоял только из газовой ткани, наброшенной на прекрасное тело. Скандал не смутил дерзкую женщину, и она продолжала являть обществу "самые совершенные ноги во всей Европе".