— Разрушать легче, — согласился Напролик.

— Если нужно разрушить, позови конана, — сказал Дергач.

— Так и поступим, — согласился Фантазист. — Но я продолжаю. До Лориана мессианизм был похож на бледный цветок, выросший на пыльных развалинах. Лориан — это тот самый цветок, корневая система которого раздвигает каменные плиты.

— Остановись, фаник, или я подумаю, что кто-то из нас сошел с ума. Ты предлагаешь путь духовного совершенствования. А если Иго силой захватит власть над миром?

— Для перерастания племени в народ нужен не степной Простор, а имперская идея. Идея с универсальным этическим принципом. Мессианство — единственный идейный стержень, соответствующий требованиям межплеменной религиозной общины, начинающей долгий путь осознания. — Эта мысль мне не по плечу, — признался Напролик.

— Порой и здоровяка можно сбить с ног мыслью, — утешил его Дергач.

— Несоответствие между охранительными целями языческой религии и племенным чванством весьма велико. Ни свитки Язочи, ни религии оседлых племен не предлагают ни одной идеи мессианского толка.

— Мне одно понятно, — ответил Дергач. — Ты не такой, как мы. Либо ты знаешь больше нас, либо у тебя мозги устроены по-другому. Я бы не пожалел левой руки, чтобы все-таки как-нибудь разузнать, из какого ты племени.

Фантазист нахмурился.

— Значит, идеалы межплеменной религиозной общины нам принесет мессия? — спросил Напролик. — Выходит, после Лориана не будет иных пророков?

Фантазист, подумав, ответил:

— Ирония судьбы заключается в том, что конаны, наделенные столь рельефной мускулатурой, слишком далеки от идей построения духовной империи. Религиозный фанатизм конанов, их бездумное поклонение кровавому Крому сыграет плохую шутку с племенем.

— А я не обиделся, — сказал Дергач, — так оно и есть. Конаны навяжут себе на шею какого-нибудь ловкача вроде Иго.

Фантазист смягчился:

— Нам повезло. Мы нашли волшебный перстень мессианизма в мусоре Ойкумены. Я имею в виду Лориана. Но кто вам сказал, что взаимоотношения Пророка с народом будут легкими? Не ждите этого. Дергачу до старости придется спать с ножом под головой, а тебе, Напролик, нельзя терять ни слуха, ни зоркости зрения.

— Мы родились в интереснейший период в истории Ойкумены. В Трехморье мы войдем с уверенностью. Мы придем к власти не через кровь или золото, а благодаря тому, что внушим людям необходимость создания Империи духа! Другого не дано. Согласитесь ли вы стать пылью на ветру истории, уподобившись племенам, в которых правили женщины? Не дооформившись в межплеменную религиозную общину, искать общую цель для человечества? Неплохой выбор, а? Иго несет миру неисчислимые беды. Мы к ним готовы. У нас есть Пророк. Мы закрыты дланью Божьей, и у нас великое будущее. Человечество еще будет учить лорибуку! Новая религия и новая письменность важнее всех сокровищ мира! — выкрикивал Фантазист, потрясая кулаками, поднятыми над головой.

Напролик стоял, широко распялив безобразный, как у всех мураявров, рот.

— Необходимо повсеместное распространение лорибуки как первоосновы народной морали и государственной идеи народов Ойкумены. Начинаем с создания школы грамотных и общины единомышленников. Знакомимся с вождями и шаманами и ведем за собой племена к Трех-морью. Создаем каменный город и несем свет лорибуки по окраинам Ойкумены. Затем расширяемся на удобной местности. Составляем единую силу внутри отдаленных племен. Вырастаем в управителей планеты и делаем заявку на исполнение обязанностей духовного лидера Ойкумены. Стоять ли у нас на пути Барбо и Позвонозе? Сметем!

— Голосом не возьмешь, если твои мысли не дошли до их слуха, — осадил Дергач.

— Нет, не получилось из нас рассказчиков о Собории. Не зажгли мы сердца управителей Язочи. Рылом не вышли мы пророками, — высказался Напролик.

Фантазист не обратил внимания на реплику мураявра:

— Мне многое стало понятно после сегодняшней ночи. Ондроновская община — это люди, объединенные лорибукой, религией и общим будущим. В момент создания государства на основе межплеменного союза мы будем испытывать острейшую потребность в новых пророках. Но нам нужно будет остерегаться лжепророков. Лорибука нам поможет. При создании империи появится потребность в новых учителях. Будут свитки, истина останется навечно. Таков мой ответ на вопрос, зачем нам нужна письменность. Лорибука — оружие более могущественное, чем деньги. Письменность поможет нам создать и руководить государством. После пророка, придумавшего лорибуку, придут грамотные воины. Грамотные мужи будут править Соборией. После победы над Китовласом нас ждет Иго, спрятавшийся в Милазии.

— Если мы не пророки, а я, например, себя не чувствую пророком, тогда кем нам быть? — Напролик озадаченно нахмурился.

Дергач ухмыльнулся:

— Ты хотел переубедить Барбо и Позвонозу? Вижу, не получилось.

— Лориан может рассердиться, узнав, что мы тайно встречались с управителями. Жаль, Герко ушел искать Асколу, — сетовал Напролик. — Он такой умный. Твак нас бросил. Нейло где-то купается в соленой воде, а мы здесь потеем в заумных разговорах с Барбо. У меня уже голова пухнет. Вечно мне приходится заниматься не своим делом. Уф!

— Фаник, что-то ты здесь напутал. Ведь Иго тоже намеревается основать государство. Значит, он будет первым в задуманном нами деле?

— Никогда! Никогда так не говори! Лориан придумал лорибуку, он, и только он, является Пророком. Неважно, что Игр успел подчинить своей воле какие-то темные племена Милазии! Лорибука и вера в единого Бога помогут нам привлечь к себе все человечество!

Напролик вытер ладонью вспотевший лоб.

— Меня никто не спрашивает, — сказал Дергач. — Вот если бы я придумывал религию, то проповедовал бы идею: «Перуника — Бог для ондроновцев».

— Неплохо ты придумал, — согласился Фантазист. — Быть поклонником Ондрона — это и есть патриотизм перуниканца. Патриотизм делает человека талантливым.

За беседой незаметно пролетела ночь. Они взошли по каменным ступеням свиткохранилища. Женщины толпились вокруг здания.

— Затыкайте уши, если не любите женского визга, — посоветовал Дергач.

— Мы отвечаем за тех женщин, что остались с нами, — сказал Напролик. — А то, что они визгливые, — тут ничего не поделаешь. Такими их Ондрон создал.

— За трех жен я отвечу сам, — пробормотал Фантазист.

«Откуда Фантазист возьмет столько лона, чтобы баловать жен обновками?» — не без зависти спрашивали друг друга конан и мураявр. У любимчика женщин Фан-тазиста была целая теория любви. Он любил говорить: «Женщина — узелок на веревочке мужской судьбы. Есть мужчины, у которых судьба сплошь состоит из одних узелков. Такова моя доля.

— Не поторопились ли мы отдать свитки? — спросил Дергач Лориана.

Лориан улыбнулся:

— А я их все прочитал. Осталось переписать коменами начисто. Позже определим, какой из текстов содержал заклятие. Кто будет мне помогать?

— Да мы все, мы все… — зашумели друзья.

Они прошли в храм, где Фантазист достал из котомки и роздал письменные принадлежности.

— Я буду читать вслух по памяти, а вы записывайте. Он принялся диктовать, а друзья записывали коменами тексты, существовавшие ранее в тайнописных значках. Записывали день и вечер. Остановились, когда занемели пальцы. Фантазист сходил к одной из своих жен. «Управители силой увели речевиков и женщин», — сообщил он друзьям, жадно глотавшим мона-лолу. Напролик вскочил: «Я забыл про Герко! Что с Герко?» Не получив ответа от женщин, расстилавших зеленый тростник под стенами храма, он бегом спустился с горы.

Обходя Язочу, Напролик обнаружил в землянке рыдающего Герко и успокоился. То ли управители не посчитали нужным заглянуть в нору излеченного горбуна, то ли Герко был лишним в дальней дороге.

— Любопытно, — отметил Напролик. — Самокатов, которые Герко принес с Оплота, я не обнаружил. Что бы это значило? Зачем Позвонозе деревянные самокаты?

— Не за ними ли возвращаются старые знакомые? — спросил Дергач, дернув Фантазиста за рукав.