Вивьен было больно смотреть на него. Ей бы следовало его ненавидеть, но она знала, что не сможет, что бы он ни сделал. Она любит его, и эта любовь как заноза, которую не вырвать из сердца.

– Идем со мной. – Оставив полотер на месте, чтобы закончить позже, она направилась к двери одного из офисов, где еще предстояло произвести уборку.

Кристиан шел следом, восхищаясь грациозными движениями ее тела даже несмотря на бесформенный рабочий комбинезон. Ему хотелось сгрести ее в охапку и целовать до тех пор, пока она не растает в его объятиях и не признает, что ее уход был глупым недоразумением.

Когда они вошли, он закрыл за ними дверь и потребовал:

– Рассказывай.

Вивьен сделала глубокий вдох.

– Сегодня у меня была встреча с твоим адвокатом мистером Маккинли. Он сообщил мне, что они должны учитывать твои интересы и по этой причине дополнили параграф пятый нашего брачного договора. Он сказал, что это из-за моего сомнительного прошлого...

– Погоди минутку! Ерунда какая-то. Ты, верно, ошибаешься...

– Нет, не ошибаюсь, потому что видела этот документ и подписала его. – Она судорожно вздохнула. – Поэтому я решила, что не хочу жить с человеком, который настолько не доверяет мне, что...

– И ты решила просто взять и сбежать, вместо того чтобы дождаться меня и спокойно все обсудить?

– Я не сбегала! Я просто ушла. Вернулась в свою квартиру.

– Что ж, прекрасно. – Желваки заходили у него на скулах. – Значит, с сегодняшнего дня и я там живу. Тебе не удастся так просто от меня отделаться, и не надейся.

Не дожидаясь ее ответа, он резко развернулся на каблуках и выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью.

– Псих ненормальный! – обругала она пустую комнату.

Все оставшееся рабочее время она прокручивала в голове их разговор, и сомнения в правильности своего поступка все больше и больше одолевали ее. Может, стоило его выслушать? Он или не он подал своему адвокату идею насчет той поправки к договору? Быть может, если бы они поговорили по душам, все бы прояснилось?

Чувствуя себя ужасно уставшей не столько физически, сколько эмоционально, Вивьен закончила работу, вычистила и убрала весь рабочий инвентарь, поговорила с Ритой по поводу завтрашней ночной смены и спустилась вниз, где ее ждал темный гараж. Неся в руке баллончик, она вдруг услышала какой-то подозрительный звук и резко обернулась. Увидев прямо перед собой огромную фигуру, она направила на нее баллончик и нажала на распылитель.

– А, черт! Мои глаза!

– Кристиан?! О боже! Я приняла тебя за злоумышленника. – Она поморщилась, когда он согнулся пополам, прижимая руки к глазам. – Больно, да?

Кристиан закашлялся. Он был зол как черт. Уйдя от нее, он проверил все, что она сказала, и разозлился еще больше из-за того, что она сразу и безоговорочно поверила в самое худшее и даже не попыталась поговорить с ним. А теперь еще выпустила ему в глаза струю аммиака. Это уж слишком!

Кристиан почувствовал, как Вивьен взяла его за руку и повела куда-то.

– Потерпи немножко, сейчас я открою дверь, – сказала она. – Вода должна помочь. Мне очень жаль, что так получилось.

– Ты уверена, что это не кислота? – спросил он раздраженно. – Глаза так жжет, что я не могу их открыть.

– Не волнуйся, не кислота. Это всего лишь аммиак.

– Всего лишь аммиак! – возмутился он. – Хорошенькое дело!

Вивьен завела его в подсобку, где был умывальник. Он тщательно промыл глаза холодной водой, что немного сняло жжение, но глазам по-прежнему было больно.

Когда Кристиан поднял голову, Вивьен ахнула.

– Твои глаза покраснели и... немножко припухли.

– Да уж я и сам это чувствую. Я же мог ослепнуть по твоей милости!

– Ну, не стоит преувеличивать, – пробормотала она, чувствуя себя виноватой. Достав из сумочки чистый носовой платок, подала ему. – Вот возьми, чтобы вытирать слезы. Глаза будут слезиться еще некоторое время.

– Откуда ты знаешь? Ты что, уже не раз испытывала это адское средство на ни в чем не повинных людях? – проворчал он.

Вивьен спрятала улыбку.

– Нет. Просто в инструкции было подробно написано, как оно действует. Через несколько часов все пройдет, так что не о чем волноваться.

– Не о чем волноваться! Конечно, это же не твои глаза!

– Перестань, Кристиан. Ты ведешь себя как капризный ребенок. Не думаешь же ты, что я сделала это нарочно.

– Не думаю? Да после твоего сегодняшнего фортеля я могу поверить, что ты способна на что угодно.

Она негодующе фыркнула.

– Фортеля?! Вот как ты это называешь?! Считаешь, что это был глупый женский каприз? Но я пока еще способна отличить черное от белого и верю тому, что вижу и слышу.

– Я тоже. Поэтому не позволю тебе сбежать от меня. – Он схватил ее за руку. – Поехали отсюда. Я поеду с тобой в твоем фургоне, а свою машину заберу, когда снова буду видеть.

Вивьен забеспокоилась.

– Может, лучше отвезти тебя к врачу?

– Нет, вези меня к себе. Пошли.

– Но ты не можешь жить у меня. Моя квартира очень маленькая, нам там будет тесно.

– Ничего, в тесноте да не в обиде, – отрезал он. Когда она попыталась было возразить, он остановился и повернулся к ней. – Надеюсь, ты не собираешься бросить меня, полуослепшего, на произвол судьбы?

– Разумеется, нет! Я не настолько черствая и бездушная.

– И именно поэтому ты бросила меня, даже не оставив записки, не позвонив?

– Я уже объяснила, почему сделала это, – надменно проговорила она.

– Ничего ты не объяснила, но тебе придется это сделать, будь уверена.

– Не пугай меня, Кристиан Александр Ричардсон.

– Ты прекрасно знаешь, что я тебя не пугаю. И не называй меня полным именем, будто зачитываешь мне обвинительный приговор.

– Как ты догадался?

Четыре дня, которые прошли с тех пор, как Вивьен переехала обратно в свою квартиру, показались ей сущим кошмаром. Кристиан переехал вместе с ней и спал на диване в гостиной.

Уже на следующий день в ее квартире воцарился полнейший хаос. Все было перевернуто вверх дном, повсюду валялась одежда, постельное белье, какие-то бумаги и газеты, грязная посуда, пустые картонные коробки из-под пиццы и других полуфабрикатов, которыми питался Кристиан.

Вивьен готовила себе сама, но без всякого удовольствия, не обращая внимания ни на вкус, ни на разнообразие того, что она ела. Кристиан же покупал полуфабрикаты и разогревал их в микроволновке.

– Питаясь таким образом, ты испортишь себе желудок, – проворчала она однажды вечером, держа в руке коробку из-под пиццы.

– А тебе обеспечена язва желудка исключительно из-за твоей сварливости, – не остался он в долгу.

– Если бы я знала, что ты такой ехидный, то ни за что бы не согласилась жить с тобой.

Кого ты пытаешься обмануть? – насмехался внутренний голос. Да ты на коленках поползла бы куда угодно, лишь бы быть с ним рядом!

– И никакая я не сварливая! – бросила она ему вслед, когда он скрылся в ванной.

Его вещи валялись по всей комнате, потому что он отказался пользоваться ее шкафом. Кое-что он повесил на вешалке в коридоре, а остальное лежало и висело на стульях, креслах и даже на столе. Квартира превратилась в зону военных действий.

Но худшим местом была кухня. Они не ели там вместе, потому что редко находились дома в одно и то же время. Кристиан уходил по утрам до того, как она просыпалась, а она специально работала каждую ночь, хотя в этом не было никакой необходимости, и возвращалась домой глубоко за полночь, когда он уже спал.

– Ненавижу беспорядок, – раздраженно сказала она однажды вечером. Но тут же пожалела об этом. Ей хотелось сказать, что она ненавидит их отчужденность.

– Я, между прочим, тоже, – отозвался Кристиан. – Я пригоню погрузчик из порта. Он подъедет к окну, и мы все в него выбросим. – Он хотел сказать, что ему наплевать на то, как он живет, если она его не любит.

– Отличная идея.

Можешь выбросить все, добавила она про себя, только не меня.