Все это — песни о любви, о боли и грусти, связанных в ней. В то же время они несколько фривольны и насмешливы, как и я сам. Я долгое время хотел выпустить сольный альбом, все меня в этом поддерживали. Я хотел включить ритмы регги, а также записал пару вещей с симфоническим оркестром». Возможно, жизнь (и развлечения) в Мюнхене расковали Фредди (его часто видели и в лондонских клубах в течение предыдущего года), и в том же интервью он, похоже, с большей открытостью говорил о своей личной жизни, любви и бремени славы: «Я произвожу впечатление разрушителя людских судеб. Возможно, во мне имеется разрушительный элемент, видимо, из-за того, что я слишком уж стараюсь наладить отношения с людьми, но при этом каким-то образом их отдаляю от себя. Именно на меня всегда ложатся обвинения в разрушенной любви потому, что я прирожденный лидер. С кем бы я ни был, все стараются уравняться со мной и превзойти меня. Все заканчивают тем, что растаптывают меня! Я не могу победить. Любовь для меня — это „русская рулетка“. Никто не любит меня по-настоящему, все влюблены в мою славу, мой „звездный“ статус. Я сам слишком быстро влюбляюсь, и все быстро заканчивается страданиями. Моя душа вся изранена. Но я ничем не могу себя защитить, потому что я вообще-то слабак, несмотря на свой мужественный сценический образ, внутри я мягок, словно масло.
Когда мне кто-то нравится, я поначалу стараюсь сдержать себя, но просто не могу совладать с любовью. Она клокочет во мне. Все мои мимолетные увлечения — это лишь сыгранные мною второстепенные роли. Я всегда жду глубокого чувства. Я всегда ужасно балую своих возлюбленных, мне нравится делать их счастливыми, и я получаю огромное удовольствие, преподнося им по-настоящему дорогие, роскошные подарки… Можно владеть всем на свете и при этом быть самым одиноким человеком, и это наиболее горький вид одиночества». На вопрос о бисексуальности он ответил: «Я не мог полюбить мужчину так же сильно, как женщину». О своем богатстве: «Мне нравится иметь очень много денег, но я их никогда не считаю. И поскольку денег у меня более чем достаточно, я часто раздаю их людям, которые мне нравятся. Я стараюсь наслаждаться жизнью, и если бы у меня не было денег, я бы все равно наслаждался ею. В былые времена, когда я был почти нищий, я копил деньги недели две, а потом спускал их за день, прожигая жизнь».
Говорил Фредди и о Мэри Остин, своей бывшей возлюбленной. Между ними уже не было физической близости (согласно слухам, к тому моменту партнерами Фредди в сексе в основном были мужчины), однако он купил ей квартиру недалеко от своего дома, к тому же она работала у него, ведя его домашнее хозяйство и дела: «Наша любовь закончилась слезами, однако мы остались очень близкими друг другу людьми, и эта дружба — навеки. Она священна. Все мои возлюбленные спрашивали, почему они не могут заменить ее. Но это невозможно.
Я ее не ревную к ее новым увлечениям, потому что конечно же она имеет право устраивать свою жизнь. Для меня главное, чтобы она была счастлива с тем, кого выбрала, и это взаимное отношение. Мы заботимся друг о друге, и это чудесная форма любви. На меня могут свалиться все проблемы мира, но у меня есть Мэри, и она спасет меня. Кому еще я могу оставить в наследство свое состояние, когда меня не будет? Конечно, в завещании я упомянул и своих родителей, а также моих кошек, однако основная часть моего состояния завещана Мэри.
Если я завтра умру, Мэри станет тем человеком, который будет распоряжаться моим обширным имуществом. Она работает в моей компании и управляет моими денежными делами и всеми моими владениями. Она руководит шоферами, служанками, садовниками, бухгалтерами и юристами. Я забочусь лишь о том, чтобы греметь своим скелетом по сцене!»
Очень скоро он прогремит во время знаменательнейшего события в своей артистической карьере. В декабре 1984 г., взволнованный страданиями голодающего народа Эфиопии, Боб Гелдоф собрал «звездную» команду (под названием «Бэнд Эйд») для записи благотворительного сингла «Do They Know It's Christmas?» («Знают ли они о Рождестве?»). Он принес самый высокий доход в истории британского хит-парада, поэтому неизбежно возник вопрос, что можно сделать еще, чтобы развить успех начатого. Вместо записи новой пластинки Гелдоф решил организовать концерты с участием самых известных звезд рока, которые одновременно состоятся на лондонском стадионе Уэмбли и в Филадельфии. Для того чтобы получить максимальную финансовую помощь для эфиопского народа, этот концерт должен был транслироваться телевидением на весь мир… и если существовала такая группа, чья популярность в Латинской Америке и других регионах вне западного мира была бесспорна, то это «Куин». Гелдофу было крайне необходимо заполучить группу в число выступающих, чтобы убедить телекомпании многих стран подключиться к всемирной спутниковой трансляции, Вначале почву прощупал Спайк Эдни, бывший коллега Гелдофа по «Бумтаун Рэтс», который был взят вспомогательным клавишником. Как вспоминал Мэй, участники «Куин» подвергали сильному сомнению саму идею: «Наша первая реакция была: „О Боже, хватит!“ Мы несколько раз уже участвовали в чем-то подобном и поэтому были разочарованы в такого рода затеях». Потом сам Гелдоф встретился с Джимом Бичем, чтобы рассеять опасения «Куин» по поводу краткости выступления (каждой группе отводилось всего двадцать минут), однако раздраженное недоумение группы лишь возросло. Как вспоминает Джон Дикон: «Мы совсем не были знакомы с Бобом Гелдофом. Когда вышел сингл „Do They Know It's Christmas?“, мы услышали на нем в основном молодые группы. Однако на концерт он приглашал много известных команд. Наша первая реакция была: „Ну, не знаем, всего двадцать минут, никакой настройки аппаратуры!..“ Когда постепенно выяснялось, что все-таки гигантский концерт состоится, мы как раз закончили турне по Японии и сидели в гостинице, обсуждая, выступить на нем или нет, потому что от нас добивались определенного ответа. И мы согласились выступить. Мы не включились в спор о том, когда и за кем выйти на сцену, и — на удивление — оказалось, что мы удачно выбрали время». За три дня до начала концерта музыканты «Куин» интенсивно репетировали и 13 июля вышли на арену Уэмбли. Их выступление началось в шесть вечера, и они стали первыми, кого увидели телезрители в Штатах, поскольку именно в это время произошло подключение телемоста. И как решило большинство обозревателей, «Куин» затмила всех, возможно, за исключением «U2». Очень немногим другим выступившим группам удалось за двадцать минут исполнить столько хитов и делать это так естественно; как прокомментировал потом несдержанный в формулировках Гелдоф: «Фредди был таким, какой он есть: выпендривался на виду у всего мира».
В результате выступления на «Лайв Эйд» пластинки «Куин» пошли «на ура» во всех уголках мира, и если то же произошло с дисками других участников грандиозного концерта (за исключением Адама Анта, чья продукция утратила популярность), «Куин» была впереди всех. Похоже, тысячи и тысячи людей вдруг поняли, что «Куин» им все-таки нравится. Этот гигантский концерт превзошел Вудсток и вошел во все рок-энциклопедии как величайший фестиваль нашего столетия, при этом он принес 50 млн фунтов и, возможно, даже помог сохранить несколько жизней. Джон Дикон таким образом сформулировал чувства «Куин» в связи с «Лайв Эйд»: «Это был первый день, когда я почувствовал гордость от того, что я участвую в музыкальном бизнесе, гораздо чаще я чувствовал нечто противоположное! Но тот день был великолепен: все участники забыли, что такое конкуренция… И мы получили огромную моральную поддержку, потому что мы увидели, насколько сильно нам симпатизирует публика в Англии и что у нас есть что предложить людям».
В августе Фредди начал публично появляться в компании 42-летней немецкой актрисы Барбары Валентин. «Между Барбарой и мной возникла такая близость, какой я не испытывал в течение последних шести лет, — заявил Меркьюри. — Я могу полностью открыться ей и быть с ней самим собой, как ни с кем другим». В следующем месяце, на свой 39-й день рождения, Меркьюри устроил шикарное празднество, на которое все гости (мужчины и женщины) пришли в женских нарядах (все, за исключением Фредди). Все это зрелище было заснято на пленку для видеоклипа к его следующему сольному синглу «Living On My Own» («Живу в одиночестве»), однако компания грамзаписи решила не использовать это видео по причине его чрезмерной экстравагантности (однако отношение к трансвестизму с тех пор несколько изменилось: ремикс сингла был выпущен в 1993 г. и занял 1-е место в хит-параде, а клип шел в утреннем воскресном телеэфире!).
