– Да что вы мне все майором тычете? – раздраженно отмахнулся комполка Севастьянов, когда ему доложили о странностях Половодова. – Меньше по ночам надо!.. – и полковник загнул крепкое словцо, хлопнув по столу ладонью.

Следующей ночью был авианалет. Земля встала дыбом и полковник, вытряхнутый из кровати, дрожашими пальцами застегивал рубаху, когда в распахнутую дверь, светя себе фонариком, без стука вбежал начштаба.

– Товарищ полковник! Бомбят!

– Слышу, что не в ладушки играют! – заорал в ответ Севастьянов и выскочил на улицу.

Горела роща, в которой стояла секретная батарея. Факелами вспыхивали березы и среди всего этого хаоса метались и орали люди, пытаясь что-то тушить. Что-то взрывалось и с треском полыхало, застилая рощу клубами черного дыма.

– В душу мать! – скрипя зубами, выматерился полковник. – Батарея! З-землю рой, начштаба, но чтобы батарея цела была! Сам! Сам иначе рядовым пойдешь!

– Цела ваша батарея, – спокойно произнес кто-то позади, негромким вроде бы голосом перекрыв треск огня и крики людей. Севастьянов яростно обернулся, уже готовый разорвать наглеца голыми руками, – и наткнулся на холодный взгляд серых глаз. Небрежно оперевшись на стену блиндажа, позади стоял невысокий человек в черном глухом комбинезоне. На бедре у него висела кобура с пистолетом. Человек перекатывал из угла в угол рта травинку и безмятежно глядел в наливающееся гневом лицо комполка. Угадав настроение полковника, сбоку подскочил начальник штаба и закричал:

– Кто такой? Отвечать… старшина! – еще повысил он голос, углядев погоны, освещенные бликами огня. – Быстро!

Ободренный молчанием в ответ, начштаба расстегнул кобуру, уже готовый выхватить свой «ТТ».

– Тихо! – вдруг схватил его за руку Севастьянов. Пораженный майор разжал пальцы на рукояти пистолета, а полковник, уже не обращая на него внимания, пристально всмотрелся в лицо старшины, который стоял так же, не изменив позы.

– Товарищ старшина… – начал было он, но тут неизвестный вытянулся по стойке «смирно» и четко произнес:

– Старшина Нефедов, командир особого взвода, прислан по приказу командования…

– Так. Понятно, – кивнул большой, всклокоченной со сна головой Севастьянов. Помолчал и спросил:

– Охотники?

– Так точно, – отозвался старшина Нефедов, прищуренными глазами разглядывая горящую рощу.

Начштаба судорожно вздохнул и осторожно застегнул кобуру. С Охотниками лучше было не связываться. Он отступил на шаг, стараясь стать незаметным – впрочем, на него и так уже никто не обращал внимания. Полковник по-прежнему не отводил взгляда от старшины.

– Поясни, Нефедов, – спросил он наконец, – как это – батарея цела?

– Обыкновенно, – отозвался старшина и снова оперся плечом на бревно стены. – Мы ее вчера перебазировали. Без шума и пыли. Оставили только маскировочные сети, да часовых не стали снимать.

– Так вы что ж, знали о налете?

– Знали.

– И… кто? – в голосе Севастьянова скользнуло жадное и хищное нетерпение, а пальцы рук скрючились, как когти. Степан Нефедов понял и усмехнулся краем губ.

– И это знаем, товарищ полковник. Сегодня возьмем. Даже, – тут он поддернул рукав и поглядел на светящийся циферблат часов, – даже уже взяли.

– Кто? – выкрикнул комполка.

– Майор Половодов, – спокойно, рубя фразы на короткие куски, сказал старшина. – Он вашу батарею рассекретил. С большой охотой притом. Но ему помогли это сделать. Ее мы тоже должны взять.

– Связистка? – только и спросил Севастьянов, обессиленно потирая широкую грудь, заросшую седым волосом. Нефедов кивнул.

– Она. Опоздала самую малость. Если бы сумела передать раньше… труба вашей батарее.

Он снова поглядел на часы и козырнул.

– Разрешите идти, товарищ полковник? Дел много.

Севастьянов кивнул головой и в тот же миг старшина словно бы канул во тьму, растворившись в ней моментально и без остатка. Начштаба недоуменно заморгал глазами, всматриваясь в темноту и пытаясь понять – куда делся непонятный человек. Потом он решился и спросил:

– Товарищ полковник! Но вы ему не приказали доложить о следствии…

– Остынь, Иванов, – оборвал его полковник и сморщился, точно от зубной боли. – Они мне докладывать и не обязаны. Понял? А кому они докладывают – не твоего ума дело. Со своих ухарей лучше спроси!

Особый взвод взял майора с его связисткой тепленькими и без происшествий. Но потом в дело вмешался отряд СМЕРШ, командир которого, крепко сбитый лейтенант с орденской планкой на гимнастерке, заартачился и приказал немедленно отрядить связистку для допроса в его ведомство.

– Старшина! – зло проговорил он, когда Нефедов покачал головой. – Ты мне тут ваньку не валяй! Ваше охотничье дело понятно какое – взять кого скажут, повязать, стрелять без промаха! А допросы вести нам оставь.

– Майора забери, – спокойно предложил ему старшина, не обращая внимания на двух сержантов-смершевцев, беспокойно переминавшихся у него за плечами. – Он и званием повыше, и батареей секретной командовал. Еще одну дырку для ордена провертишь заодно.

– Брось, старшина, – оскалился смершевец. – С Половодовым и так все ясно. Предатель, и точка. А вот связистка эта – она нам более интересна, шпионка потому что. Да ты не бойся, старшина, не бойся. Мы в расположении части допросим, все чин по чину.

С минуту Степан Нефедов молча смотрел ему в глаза, потом повернулся, оттолкнув плечом одного сержанта и зашагал прочь, на ходу бросив:

– Ну забирай, лейтенант. Нам для своих ничего не жалко. И ты не пожалей потом.

Двое суток прошло быстро. На допросах майор Половодов недоуменно бормотал что-то, озираясь по сторонам, словно человек, только что очнувшийся от тяжкого забытья. После того как старшина Нефедов подробно рассказал ему, как и когда командир батареи рассекретил свое подразделение, Половодов дико посмотрел на него и вдруг рухнул на колени, пытаясь поймать руку отшатнувшегося старшины.

– Товарищ… товарищ старшина! – заговорил он торопливо, давясь словами. – Товарищ старшина! Я все подпишу! Я предатель, конечно… а что с Наташей? Что с ней будет?

– Забудь о ней, – жестко проговорил Нефедов, – ты ее больше не увидишь. Тебе, майор, теперь не об этом надо думать.

Но Половодов не слушал. Он обхватил голову руками и теперь раскачивался, тихо мыча и глядя расширенными глазами на стену, словно видел там что-то, другим недоступное. Впрочем, это было уже не важно. Вызванному наряду Нефедов приказал доставить майора в город и сдать в распоряжение НКВД вместе с подписанными протоколами. Сам он вышел из душного блиндажа, закурил и вдруг почувствовал страшную усталость, словно эти несколько дней таскал бревна или мешки с песком…

Лег прямо на брезент, кучей валявшийся около окопов, расстегнул ремень и тут же провалился в сон, словно в черный омут без сновидений.

Проснулся старшина оттого, что кто-то осторожно тряс его за плечо. Как всегда мгновенно вытряхнув себя из сна, Степан сел и провел ладонью по лицу, стряхивая налипшую осеннюю паутину. Над ним стоял тот самый лейтенант из СМЕРШ – только сейчас он выглядел усталым и чем-то расстроенным, у губ залегли резкие складки. Нефедов молча поднялся и вопросительно поглядел на него.

– Здорово, старшина, – нехотя, сквозь зубы, сказал смершевец. – Похоже, прав ты оказался. Чертова связистка! Допрашиваем ее, допрашиваем – как заговоренная. Да и вообще чертовщина творится! Двое наших начали ее колоть, потом пришли с допроса и разом свалились – один с сердечным приступом, а второй как в лихорадке. Оба здоровые мужики… Ерунда какая– то! – в сердцах выкрикнул он, рубанув ладонью воздух.

– Это потому, что вы с ней как с человеком… – пробормотал Степан, снова затягивая ремень. Лейтенант остолбенело смотрел на него, приоткрыв рот как мальчишка, которому только что рассказали страшный секрет.

– Пойдем, – резко сказал Нефедов и, не дожидаясь, скорым шагом двинулся вперед.

– Сюда, – хмуро произнес лейтенант и рывком открыл тяжелую дверь. Заходя следом за ним, Степан поморщился – спертый воздух шибанул как молотом.