Катрин испугалась. Жизнь оказалась сложной штукой. Человек проявлял осторожность, следил за каждым своим словом и взглядом. Потом одна минута легкомыслия перечеркивала результаты многолетних усилий.

Генрих возвратился в Лош, и страх Катрин усилился. Она не радовалась торжествам, устроенным в честь гостей. Банкеты, балы, спектакли и турниры ничего для нее не значили. Генрих смотрел на Катрин с надеждой на то, что когда-нибудь он избавится от своей жены навсегда. Причиной тому было мгновение ее безумия. Ненависть восторжествовала над рассудком подобно тому, как любовь одерживала верх над сдержанностью во время объяснений с Генрихом.

Двор покинул Лош и направился в Париж. С каким размахом и щедростью принимали испанцев! Катрин равнодушно наблюдала за происходящим. Что значат интриги и заговоры, когда ее собственная жизнь в опасности? Она стала свидетельницей прибытия Карла в Париж; она стояла рядом с королем и королевой у окна отеля Монморанси на улице Сент-Антуан. Однако она смотрела не на испанца, а на молодого человека, ехавшего возле императора — на своего мужа, в котором зарождалась ненависть к ней, желание избавиться от нее; с того момента, когда она продемонстрировала свою неприязнь к любовнице Генриха, Катрин стала верить в то, что он задумывается о ее устранении. Она видела, как Карл дарит городу большую серебряную статую Геркулеса, завернутую в львиную шкуру, расшитую золотом. В честь императора в Нотр-Дам исполняли «Те Деум». Вся эта церемония не производила на девушку впечатления. Она могла думать лишь о том, что ждет ее лично.

Весь двор смеялся — во время охоты молодой проказник, герцог Орлеанский, вскочил на коня, на котором сидел Карл Пятый, и закричал: «Ваше Императорское Величество, вы — мой пленник!» И Карл, почувствовав, что наступил момент, которого он боялся, мысленно назвал себя дураком, осмелившимся ступить на вражескую территорию. Он поскакал во весь опор сквозь лес в цепких объятиях молодого герцога. Как разозлился в душе Карл, узнав, что это была шутка! Как смеялись над ним французы! Но в сердце Катрин не было места для смеха; ею владел страх за свое будущее.

Несмотря на бурное веселье и празднества, придворные находили время перешептываться о маленькой дофине.

Катрин, знавшая об этом, ночами лежала без сна. Неужели действительно готовится развод?

Некоторое время тому назад она узнала о смерти Алессандро. Его заколол кинжалом ее дальний родственник, немедленно ставший героем Флоренции. Сестра убийцы сыграла роль приманки. Жизнь Алессандро была полна насилия, и умер он насильственной смертью.

Какую опасную жизнь ведем мы, Медичи, подумала она. Климент, Ипполито, Алессандро — все они погибли внезапно, а последние двое были, несомненно, убиты.

Была ли она в большей безопасности, чем ее родственники?

Ее не убьют; однако она предпочла бы смерть тому, что ей предлагали сделать.

Она подумала о тете императора Карла, которого столь помпезно чествовала Франция. Эту женщину тоже звали Катрин; Катрин Арагонская была женой английского короля. Ей пришлось пережить развод, потому что она не могла родить сына. И затем, очевидно, по той же причине, вторая жена короля, не имевшая могущественных родственников, способных защитить ее, лишилась головы. Теперь некому было заступиться за Катрин де Медичи.

Они не убьют ее. Она боялась смерти. Их брак расторгнут, и Катрин выдворят из Франции. Она никогда не увидит Генриха.

— Столько лет брака, — говорили люди, — и ни одного ребенка! Зачем наследнику трона такая жена? Он способен иметь детей; это доказала девушка из Пьемонта. Такая супруга, как Медичи, заслуживает лишь одного — развода!

Она плакала. Находясь одна, приходила в ярость. О каком ребенке может идти речь, если она почти не видит своего мужа!

Она старалась сдерживать свою ненависть к Диане де Пуатье. Но во время визита Карла Испанского она поняла, что это ей не по силам.

Франциск, снова одолевший болезнь, взбодрившийся от визита во Францию своего врага, заговорил с Катрин о ее отношениях с Генрихом, когда она ехала рядом с ним на лошади в составе Узкого Круга.

Анна осталась во дворце, сославшись на недомогание. Франциску не хватало ее; он попросил свою невестку поехать с ним; он чувствовал, что должен поговорить с Катрин. Это было неприятной обязанностью, и он хотел покончить с ней как можно быстрей. Семь лет брака, и ни одного ребенка! Серьезная ситуация для герцога Орлеанского. Кошмарная для французского дофина!

— Катрин, — сказал король, — дела обстоят плохо. Столько лет брака, и ни единого ребенка! Ты можешь это объяснить?

— Ваше Величество, я могу лишь сказать, — печально отозвалась она, — что если бы дофин проводил со мной столько времени, сколько он проводит с вдовой сенешаля…

Король вздохнул.

— Я возмущен его поведением, — перебил он девушку. — Это похоже на Генриха! Он, наследник трона, ставит увлечение женщиной выше своих прямых обязанностей. Это невероятно.

— Ваше Величество, я надеюсь, что это увлечение продлится недолго.

— С Генрихом все возможно. Катрин, следует что-то предпринять. Семь лет — большой срок. До эпизода в Пьемонте я еще мог думать, что он бесплоден. Дочь моя, нельзя допустить, чтобы твоя юная соотечественница превзошла тебя в этом деле.

Ударив хлыстом лошадь, он ускакал. Катрин была не в силах развлекать короля. Он оставил ее огорченной, безутешной. Он начинает испытывать к ней враждебность, подумала она. Его голос звучал менее ласково, чем раньше. Он выделил слова «нельзя допустить». Он хотел сказать, что если она не забеременеет, ее ждет развод.

Если я потеряю Генриха, подумала Катрин, я не захочу жить.

Король весь день пребывал в состоянии задумчивости; неужели он уже принял решение о разводе?

Но она беспокоилась зря. Король забыл о ней. Он чувствовал себя неважно и не получал удовольствия от охоты; он снова с грустью вспоминал дни своей молодости. Он также думал об Анне. Почему она не поехала с ним сегодня? Как относится эта еще молодая и красивая женщина к пожилому мужчине, которым он становился? Любовь фаворитки, в отличие от чувств матери и сестры, не является безусловной. Ее нельзя принимать как должное. Маргарита, королева Наваррская, всегда думала о его благе. Анна заботилась о себе. Он вспомнил, как в первые годы их любви она требовала бриллианты, которые он подарил своей прежней любовнице, мадам де Шатобриан; Анна утверждала, что дело не в их стоимости, а в выгравированных на перстнях девизах, сочиненных его сестрой. Он был без ума от Анны и попросил мадам де Шатобриан вернуть драгоценности. Но Анна оказалась обманутой — мадам де Шатобриан переплавила их, чтобы изделия со словами, адресованными ей, не достались другой женщине. Он восхитился поступком своей бывшей пассии, но Анна разозлилась на них обоих. Анна всегда была надменной, уверенной в себе. Многие восторгались ее красотой; Франциску это нравилось, все лучшее принадлежало ему. Но он часто спрашивал себя, насколько активно проявляют свое восхищение Анной ее поклонники в его отсутствие. Он думал об адмирале Шабо де Брионе, Кристиане де Нанси, Ги де Шабо и о других, включая поэта Маро.

И все же, сомневаясь в верности Анны, он был несчастлив без нее. Если бы он обвинил ее в изменах, она тотчас бы указала ему на его собственное поведение. При французском дворе существовало равенство полов. Первый распутник Франции не мог жаловаться на то, что его фаворитка имеет любовников.

Он не получал удовольствия от охоты в отсутствие Анны; Франциск решил побыстрей завершить дневную забаву и возвратиться к мадам д'Этамп.

— Ты не боишься, что король застанет тебя в моей постели и отправит на гильотину? — спросила Анна д'Этамп, небрежно лаская волосатую грудь своего любовника — капитана гвардейцев Кристиана де Нанси.

— Старик должен радоваться тому, что я делаю счастливой его фаворитку. В худшем случае я рискую карьерой. Надеюсь, ты обратишь его внимание на то, что я заслуживаю досрочного повышения в звании.