Основоположник «челночной дипломатии» в администрации США того времени не внял этому предостережению. Да и трудно было бы ожидать другой реакции от шефа американской дипломатии, который назвал президента МОК лорда Килланина «красным лордом» за то, что он не оказывал поддержки маневрам расистов на международной спортивной арене в отличие от своего предшественника Э. Брэндеджа.
Кстати, помнится, в одном из своих выступлений трезво мыслящий лорд Килланин как-то заметил, что лозунг «спорт вне политики» никогда не соответствовал действительности, что с «самого своего зарождения в современном понятии спорт всегда в той или иной степени был связан с политикой». Это подтверждает в своей книге «Раса и спорт» и Р. Томпсон, приводя ряд весьма красноречивых фактов, хотя новозеландский исследователь - буржуазный ученый либерального толка и далек от методов марксистско-ленинского анализа.
Р. Томпсон начинает с того, что спорт на Западе давно уже перестал ограничиваться ролью развлекателя. «Спорт, - пишет он, - ныне не просто физическая разрядка, необходимая человеку, не просто игра ради игры, состязание в силе, ловкости, мастерстве. Он срастается с большим бизнесом. Он занял командные позиции в индустрии зрелищ, превратился в одно из средств утверждения национального престижа, в одно из средств, способствующих выявлению, защите и продвижению в нужном направлении коммерческих интересов. Он, спорт, открыл для многих дорогу к восхождению по лестнице социальной иерархии». Мне представляется знаменательным, что уже самые первые страницы книги Р. Томпсона посвящены не собственно отношениям между расами в спорте, а тому важному обстоятельству, что идеологические, политические и экономические лидеры апартеида и раньше время от времени умели проявлять в случае необходимости некоторую гибкость, ставя превыше всего именно экономические и политические связи расизма с капиталистическими партнерами и укрепляя их именно с помощью спорта.
Новозеландский профессор подробно рассказывает такую историю. Когда в начале 60-х годов над Южной Африкой нависла реальная угроза потерять некоторые рынки сбыта своей продукции в Европе и на Африканском континенте, ее правительство разослало многочисленные миссии во главе с имевшими специальные полномочия эмиссарами в разные концы земного шара в поисках альтернативы возникшим экономическим затруднениям. Некоторым из них удалось успешно провести переговоры с рядом японских фирм, представители которых были приглашены посетить Южно-Африканскую Республику и приглашение приняли.
По этому поводу один из высших представителей правительства сделал специальное заявление, в котором объяснил, что прибывшим в страну японским гостям предоставляется «статус белого человека». Забегая немного вперед, скажу, что в последние годы статус «почетного белого» („honorary white") получил у южноафриканских политиков более широкое применение в связи с желанием продемонстрировать витрину «нового межрасового курса».
Но вот вслед за японскими промышленниками в ЮАР приехали в качестве участников спортивного турне, также предварительно согласованного во время переговоров в Японии, команды их соотечественников - пловцов и гимнастов. Однако муниципалитет Претории со всей непреклонностью заявил, что, поскольку гости не принадлежат к белой расе, единственный бассейн столицы ЮАР, отвечающий международным стандартам, не может открыть перед ними двери на основании действующих в стране законов.
Дело начинало приобретать дурной оборот. Президент белого союза пловцов Южной Африки не без основания выразил опасение, что намечающийся инцидент может вызвать еще более резкую, чем раньше, оппозицию участию ЮАР в Олимпийских играх 1964 года в Токио. Он принес извинения терпеливо ожидавшим окончательного решения японским официальным лицам и пригрозил городским властям Претории, что в будущем Претория, хотя бы и сто раз столица ЮАР, не встретится в маршрутах зарубежных спортивных команд, если муниципалитет не изменит своего решения.
Однако буквалисты из столичного муниципалитета продолжали упираться до тех пор, пока им внятно не разъяснили, по слогам, можно сказать: японские пловцы и гимнасты связаны с концерном «Явато стилл индастри», который недавно заключил огромную и чрезвычайно выгодную при нынешней экономической конъюнктуре сделку на покупку чугуна и стали, производимых соответствующими предприятиями в Южной Африке. Заговорил, и весьма решительно, также и председатель «Южноафриканской вул борд» - компании по выделке шерсти и каракуля, подчеркнув, что фирма, которой он имеет честь руководить, близка к успеху в заключении контракта на поставку в Японию партии своей продукции стоимостью в 6 миллионов 250 тысяч долларов. Запрет на выступления японских пловцов в бассейне Претории был отменен почти сразу после этих уточнений.
Представляют несомненный интерес также и замечания Р. Томпсона о том, что помимо существующих традиций в поддержании спортивных контактов между ЮАР, Австралией, Новой Зеландией и странами Запада (прежде всего это относится к регби, теннису, футболу, плаванию, легкой атлетике) турне спортсменов приносили и существенный финансовый доход. Так, приезд британских регбистов в Новую Зеландию в 1959 году обернулся для его организаторов приличной чистой прибылью в 325 тысяч фунтов стерлингов, а короткое подобное турне в 1963 году - в 85 тысяч. Р. Томпсон подчеркивает также, что союзы регби в Новой Зеландии, ЮАР, западноевропейских странах представляют собой невероятно мощные организации делового мира, проводящие широкие финансовые операции. Они являются также косвенными источниками дохода и для правительства. Руководство союзов регби занимается крупным бизнесом, организуя турне и показательные матчи. Этим союзам принадлежат в Новой Зеландии, например, некоторые отели международного класса, часть подвижного железнодорожного состава, самолеты, нефтеналивные танкеры. «Право играть в сборных провинций или национальной команде, - пишет автор книги «Раса и спорт», - один из путей, ведущих к завоеванию общественного признания, личного престижа и соответственно к успеху в деловой карьере».
Итак, поле для регби в этих странах - это также и поле выгодной экономической деятельности. Это необходимо подчеркнуть, на мой взгляд, в связи с демонстративным невмешательством в последние годы различных западных правительств (новозеландского, в частности) в дела регбийных союзов даже тогда, когда турне в ЮАР или приезд регбистов из Южной Африки в Западную Европу сопровождались мощным движением протеста против апартеида, против спортивных контактов с расистским режимом вообще. Р. Томпсон, характеризуя регби в Южной Африке и Новой Зеландии как часть национальной культуры, показывает, насколько эффективна и реальна фактическая власть этих регбийных объединений, когда описывает так называемый «общественный конфликт» в Новой Зеландии, который, по его словам, не имел аналогов в новейшей истории страны. Он был вызван решением новозеландского союза регби исключить в угоду требованиям своих партнеров из ЮАР представителей коренного населения Новой Зеландии - маори - из состава отправлявшейся в южноафриканское турне сборной страны по регби «Олл блэк» («Все в черном» - в соответствии с традиционным цветом рубашек, трусов и гетр), и поныне считающейся сильнейшей в мире командой регби.
Однако, несмотря на остро отрицательную реакцию общественного мнения Новой Зеландии на требование ЮАР применить дискриминационную меру (чтобы перед белыми зрителями Южной Африки «Все в черном» предстали в однородно белой гамме), несмотря на размах возникшего конфликта и официальную антирасистскую политику правительства Новой Зеландии, союз регби настоял на выполнении условий юаровских организаторов, и турне состоялось без маори. Это вызвало, как пишет Р. Томпсон, чувство большого удовлетворения и благодарности южноафриканских правительственных и спортивных инстанций.
«Расовая дискриминация в спорте, - пишет Р. Томпсон, - почти повсеместно порицается как несовместимая с этикой и самим духом спорта». Но ведь в Южной Африке сотни идеологических локомотивов пытаются вести спорт по пути служения антагонистическому тезису, в корне извращающему природу спорта и его интернациональные тенденции. Обращаясь к истории развития отношений между расами в спорте Южной Африки, Р. Томпсон замечает, что, говоря о спорте в этой стране, как правило, имеют в виду только «спорт белых людей». Вот почему ни один из небелых спортсменов, за редчайшими исключениями, не мог получить признания в Южной Африке, но становился известным или даже знаменитым, оказываясь за границей. Например, «цветной» игрок Базиль д'Оливейра с огромным успехом выступал за английский крикетный клуб, но не удостаивался права выступать за сборную ЮАР. Африканец Дэвид Самааи участвовал в Уимблдонском турнире, но никогда не играл в матчах против белых в Йоханнесбурге, откуда был родом. Рон Эланд был сильнейшим в свое время тяжелоатлетом в ЮАР, но ему не разрешали выступать в международных встречах. Лишь оказавшись в Англии, он смог проявить себя в полную силу, а в 1948 году защищал цвета Великобритании на Олимпийских играх. Его чернокожий соотечественник Прешис Маккензи в 1964 году сумел добиться выездной визы и впоследствии выступал на трех олимпиадах начиная с 1964 года. Альберт Джохэннсон играл в знаменитом английском футбольном клубе «Лидс юнайтед», но никогда не представлял Южную Африку в футболе.
