Мы пришли в дом Салара в мае, и только в сентябре Дели был взят сикхами и англичанами.

Было все еще опасно выходить. Борьба продолжалась на улицах, и любой человек, не похожий на индийца, мог быть убит.

Но вернулась надежда. Вскоре что-то должно было произойти. Луиза ожидала этого.

— Теперь моя мама вернется? — спросила она.

— Нет, Луиза. Она не может вернуться.

— А папа?

— Наверное.

— А мой дядя?

— Я не знаю. Они приедут, если смогут. Они хотели бы убедиться, что мы все в безопасности.

— Тогда мы уедем отсюда?

— Да, мы уедем.

— На большом корабле? Домой?

Было приятно слышать, что Луиза говорит об Англии как о доме, хотя она никогда ее не видела. И все-таки Англия означала для нее дом.

— Да, — ответила я ей. — Однажды…

— Скоро?

— Возможно, скоро.

Она кивнула, улыбаясь. Она знала, что на некоторые вопросы может получать уклончивые ответы, и ее инстинкт подсказывал ей, что это может быть не правдой.

Итак, мы ждали.

Однажды ко мне пришла айя. Это было в конце дня. Я думала, что это было просто одно из ее периодических посещений, но это было совсем не так.

Она сказала:

— Мы все покидаем дом. Хансам говорит, что это небезопасно. Он говорит, что приходят враги. Солдаты во всех домах, теперь британские солдаты. Он говорит, они обвиняют нас… убивают нас.

— Они тебя не убьют.

— Хансам, он говорит…

— Где Хансам?

— Я не знаю. Он говорит, все идут. Все они идут в разные места.

Весь тот день и следующую ночь она оставалась в доме брата. Мы жадно ждали новостей.

На следующий день она вышла. Айя по-прежнему считала, что для меня было бы небезопасным появляться с детьми на улицах. Людей все еще продолжали убивать, и несмотря на то, что британская армия уже завладела городом, в нем сохранялись еще очаги сопротивления.

Вернувшись обратно, она сказала:

— Я видела сэра Фабиана. Он в доме.

Я потеряла дар речи, но думаю, что она поняла, какую радость я испытала.

— Ты его видела? Ты говорила с ним?

Она кивнула.

— Я иду к нему. Он говорит: «Где мисси Друзилла и дети? Где мемсагиб графиня?»

— Ты… ты сказала ему?

Она покачала головой.

— Я боюсь Хансама. Он следит за мной. Я думаю, что он знает. — Она задрожала. — Я думаю, что он следит за мной.

— Но где он?

Она заколебалась.

— Я не видела… но думаю, что он следит. Я думаю, что он следует за мной. Я не видела, но я знаю.

— Ладно, — сказала я, — теперь он не в состоянии причинить какое-то зло. Его нет больше в доме. Что ты сообщила сэру Фабиану?

— Я сказала ему, что графиня мертва, дети в безопасности, с вами.

— Ты так ему это и сказала?

Она кивнула.

— Он спрашивает: «Где? Где?» Но я не сказала. Я боюсь, что сюда придет Хансам. Я боюсь, он следит. Я говорю: «Я приведу мисси Друзиллу к вам». Он говорит: «Да, да». И затем я убежала.

— Я должна пойти к нему, — заволновалась я.

— Не днем. Подождите до ночи.

Как я прожила тот день? Я чувствовала головокружение. Меня охватило ликование. Затем я испытала чувство вины. Вокруг меня были сплошные смерть и разрушение. Как могла я радоваться, когда все еще оплакивала смерть Лавинии и всех тех, кто умер вместе с ней?

Наконец наступил вечер.

— Оденьте сари, — сказала айя. — Лучше накройте голову. Затем пошли.

Вместе с айей я шла по улицам, торопясь, не способная думать ни о чем, кроме возможности встретиться с ним, и все еще тревожась, что никогда не увижу его. За каждым углом мне мерещился убийца.

У меня было неприятное чувство, что за нами кто-то идет. Легкие шаги… быстрый взгляд через плечо. Никого. Только воображение опережало надежду из-за всех тех ужасных случаев, которые произошли в моей жизни за последние месяцы.

Я должна прожить эти несколько мгновений, оставшихся до встречи с Фабианом.

И вот дом.

— Я жду вас в бельведере, — сказала айя.

Я быстро пошла по траве. Огни были в нескольких окнах; Мне хотелось позвать: «Фабиан. Я здесь, Фабиаы».

Около дома рос цветущий кустарник. Когда я проходила мимо, я услышала позади себя движение. Я резко повернулась, и в этот момент ужас охватил меня. Я смотрела в кровожадные глаза Хансама.

— Мисси Друзилла, — тихо сказал он.

— Что… что вы здесь делаете?

— Мой дом, — сказал он.

— Больше нет. Вы предали тех, кто вам доверял.

— Вы очень смелая, мисси Друзилла, — сказал он. Вы идете… вы берете детей… вы прячетесь. Теперь я знаю где. Я убиваю айю… но первой вас.

Когда он прыгнул ко мне, я закричала о помощи. Я увидела нож в его поднятой руке. Я снова закричала и изо всех сил оттолкнула его от себя.

Это было слабым усилием, но оно заставило его немного качнуться назад. Он немедленно восстановил равновесие и стал приближаться. Эти секунды показались мне очень продолжительными. Оглядываясь назад, меня удивило, как много за такой короткий момент промелькнуло у меня в голове. Моей первой мыслью было: «Не предала ли меня айя? Не для этого ли она привела меня сюда?» Нет. Она никогда, не сделала бы этого. Она любила детей. Она любила меня за то, что я сделала для Рошанары. Это была недостойная мысль. В тот страшный момент я поверила, что это был конец. «Я никогда больше не увижу Фабиана, — подумала я. — И кто будет присматривать за детьми?»

Затем был оглушительный взрыв. Хансам вскинул руки. Я услышала, как нож упал на землю; он закачался как пьяный перед тем, как рухнуть грудой к моим ногам. Фабиан приближался ко мне с пистолетом в руке.

— Друзилла! — воскликнул он.

Я почувствовала слабость от шока. Я думала, что, должно быть, умерла и вижу сон.

Его руки обвились вокруг меня. Он крепко прижимал меня к себе. Я вся дрожала.

Я услышала, как он пробормотал:

— С вами все в порядке? Слава Богу, вы живы…

— Фабиан, — прошептала я. — Фабиан… — Повторение его имени, казалось, успокаивало меня.

— Пойдемте внутрь… прочь от этого.

— Он мертв, — прошептала я.

— Да, он мертв.

— Вы… спасли меня.

— Как раз вовремя. Старый негодяй. Это как раз то, что он заслужил. Скажите мне… я так хотел знать… такие кошмарные мысли. Вы дрожите. Пойдемте в дом. Не бойтесь. Они все ушли… когда мы вернулись, уже не осталось никого из них. Сейчас в доме безопасно. Так много надо сказать…

Он обнял меня рукой и провел в дом. Было тихо.

— Я поищу немного коньяка или еще чего-нибудь, — предложил он.

В холл вошел солдат в форме.

— Джим, не могли бы вы найти немного коньяка? — сказал Фабиан. — Тут произошел ужасный инциндент. Избавьтесь от тела, хорошо? Это старый мошенник, который здесь работал. Он пытался убить мисс Делани.

— Да, сэр, — сказал мужчина. Его абсолютно не удивило второе приказание, словно оно было таким же безобидным, как и первое.

Мы вошли в гостиную, не выглядевшую больше знакомой, и через несколько мгновений мужчина вернулся с коньяком и двумя стаканами.

Фабиан налил коньяка.

— Выпейте это, — сказал он. — Вам станет лучше. Я взяла стакан трясущимися руками.

— Тот человек… — начала я.

— Не думайте о нем. Это должно было случиться с вами или с ним. Поэтому он должен был исчезнуть. Более того, он был причиной многих бед. За ним давно следовало прийти.

— Лавиния… — сказала я и все рассказала.

Он был глубоко потрясен.

— Моя бедная, глупая сестра… она ничему не научилась, не так ли?

Он сделал глоток коньяка и уставился перед собой. Я знаю, что он заботился о Лавннии, хотя порицал ее поведение и обычно относился к ней с подчеркнутым неуважением. Он сделал все, что мог, для будущего Флер, То, что она была мертва, было для него страшным ударом.

— Это был тот человек… — сказала я и поняла, что рассказываю ему все, как было. — Веер из павлиньих перьев был на ее ногах. Он был забрызган кровью. Хансам, должно быть, положил его туда.

Фабиан обнял меня рукой и крепко прижал к себе. Мне казалось, что мы успокаиваем друг друга.