Луис и я присели на верхнюю ступеньку в пещеру, а наша группа расположилась в 20 футах от нас. Мы находились чуть выше них. Мы начали медитировать, и снимки должны были производиться с интервалами в несколько минут. Мы оставались на ступенях в течение 10 минут, а фотоаппараты снимали нас со вспышкой. Фотографы делали это не одновременно. Иными словами, они снимали нас вразнобой. Вдобавок, все мы старались не делать резких движений, чтобы не всколыхнуть пыль.

Результаты оказались забавными и породили больше вопросов, чем ответов. Далее я опишу то, что мы увидели на уже отпечатанных фотографиях. Во-первых, ни одна и I фотокамер не зафиксировала орбов в течение первых минут. Это было любопытно, потому что, будь орбы пылью, наш подъем по ступеням поднял бы целое облако. Через несколько минут начали появляться орбы. По прошествии семи минут эксперимента их уже было множество, и они не исчезали. В действительности мы, как медитировавшие (и чудаки), считаем, что орбы представляют собой энергию, которую мы притягиваем к себе, и их число увеличивается по мере того, как мы создаем все больше духовной энергии. Скептики скажут, что мы отлично сфотографировали пыль в чрезвычайно пыльном месте. Полна факта не согласуются с л им утверждением. Первое, к появлению пыли должно было привести наше передвижение, а не состояние покоя. Тогда мы получили противоречащие логике результаты, если орбы вызыванием пылью. Второе, почему же в таком случае «пыль» не была зафиксирована на лучшей фотокамере, с более мошной вспышкой?

Есть и еще одно объяснение, которое стоит принять во внимание: чем бы ни были эти шарики, они чувствительны к теплу, и когда мы нагрели воздух в пещере почти до 37° своих тел, они перешли оттуда, где они были, ближе к нам, в более нагретую область. Что бы это значило?

На снимках, выполненных двумя маленькими цифровыми камерами, оказалось множество орбов. Обшей у фотографий от двух этих аппаратов была одинаковая тенденция: вначале было мало орбов, затем их число увеличилось. Но никогда они не были похожи друг на друга. Это также представляет интерес, потому что говорит следующее: что бы мы ни фотографировали, даже будучи рядом друг с другом, оно уникально в каждый момент времени. Приблизительное сравнение показало, что орбы находились не на одном и том же месте, по отношению ко всем фотоаппаратам.

Следующий момент разочаровал меня, потому что он заявил о будущей проблеме. Моя профессиональная фотокамера не смогла зафиксировать ни одного орба! Независимо от времени снимка она не сфотографировала ни одного шарика. Они были доступны другим аппаратам, а моему — нет. Почему? Можно только догадываться. Но, помните, это фотокамера другого типа, с крупной линзой (в отличие от других) и, по-видимому, с более яркой вспышкой. Я был разочарован этим потому, что фотоаппараты становятся все более продвинутыми и постоянно выпускаются со все большими линзами. Существует теория, что простота «младших» цифровых камер в сочетании с очень тонкой одноэлементной стеклянной линзой позволяет этим шарикам проявляться. Но когда аппарат усложнен крупными и многоэлементными увеличительными линзами, орбы не фиксируются. Поэтому то, что действительно оказывается в обьективе камеры, может не попадать на снимок по мере того, как аппараты совершенствуются. Надеюсь, что это не так! Не выбрасывайте свои дешевые цифровые аппараты!

Я создал страницу в Интернете, ссылка на которую есть только в этой книге. Вот адрес: www.kryon.com/orbs. Первой на ней находится фотография ченнелинга в ООН, выполненного 31 марта 2006 года. До недавнего времени мы не знали, что рядом со мной появился гигантский шар света. Мы увеличили изображение, и вы можете увидеть, на что похожи вблизи некоторые из этих феноменов. Далее показан Хорхе, сидяший на ступенях в пещере и сфотографированный в первые минуты медитации. После этого представлена невероятная фотография окруживших его орбов, сделанная через несколько минут после начала медитации (как я писал выше… больше, чем вы когда-либо видели!). Также на этой странице есть фотография верхней части системы обсерватории, названной «частью древней бани» (я не вру). И, в конце концов, вы сможете увидеть несколько других снимков из шахты обсерватории, и тот, где я без треноги сфотографировал Луиса в темноте.

Так что же представляют собой эти шарики? Вопрос до сих пор открыт. С того дня я знаю лишь одно: Луис и Хорхе правы… Орбов было очень много… Их легко сфотографировать, и они всегда появляются там. Чем большая энергия задействована в медитации, тем, судя по всему, больше орбов появляется. Один оказался у меня на горле и оставался там, а множество других сгруппировалось вокруг Луиса. Видеть это на снимках было поразительно, осознавая, что, возможно, мы кратковременно прикоснулись к многомерной энергии, которую удалось зафиксировать — шин, благодаря тому, что вспышка фотоаппарата каким-то образом на мгновение вытесняет часть этой энергии в трехмерность? Фотокамера отличается от Человеческого глаза тем, что открывается только на 60-ю долю секунды И затем снова резко закрывается. Это действие также синхронизируется с очень ярким светом. Наши глаза не воспринимают подобное. У меня нет ответов, но я счастлив рассказать об этом простом эксперименте тем, кто, возможно, продолжит его.

Обычно я не особо распространяюсь о своей личной жизни вне работы с Крайоном. Подобное выглядит почти как нарушение прав, когда вы читаете книгу Крайона и вынуждены продираться через рассказ автора о самом себе. Я стараюсь упоминать только о том, что, по моему мнению, может быть интересно читателям Крайона. Тем не менее я хочу отклониться от этого правила, потому что некоторые события 2004 и 2005 годов напрямую связаны с Крайоном, и о них вы можете узнать далее в этой книге.

Крайон (с моего разрешения) часто помещает меня в различные ситуации, которые проверяют мою реакцию на них. Мне не больше вашего нравятся ситуации, когда мы понимаем, что прошли через нечто неприятное, что в итоге сделало нас сильнее. В христианском писании (Книга Притчей Соломоновых, 27:17) сказано: «Железо жежлезо острит», и именно это я имею в виду. Я давно понял, что не смогу ездить по миру, выполняя свою работу, и не столкнуться с некоторыми драматичными сторонами жизни, как и любой другой. У меня нет иммунитета ни к одной неприятной жизненной ситуации, и я использую для работы с ними ту информацию, которую передаю людям на ченнелингах. Но обычно я не пишу о них, и не рассказываю, как я с ними справлялся.

В конце 2004 года, завершая поездку по Австрии, я знал, что у меня неприятности. Я летел домой в самолете и почувствовал, что у меня болит грудь. Я не мог нормально дышать без боли, я не был голоден и находился в физическом утомлении. Я поделился только с теми, кто должен был об этом знать и понимал симптомы. Мне нужно было как можно скорее пойти к кардиологу.

Ничто так не пробуждает нас, как осознание своей смертности. Хотя мое мышление и отношение к миру соответствуют молодости, мое тело все равно вынуждено проходить через общие для веек нас стадии. На одной из этих стадий ты по-настоящему понимаешь и осознаешь, что ты не вечен. Это звучит забавно, но если бы спросили меня, когда мне было 30, я бы обнаружил совершенно иное отношение к своей долговечности. Тогда это было для меня как очень отдаленное будущее, если я вообще задумывался над этим. Какие были времена!

Сердечные заболевания убивают больше американцев, чем что-либо другое; ежегодно 28 процентов смертей в США связаны с сердцем. Они обходят даже раковые заболевания и автокатастрофы. Это причина смерти номер один в США, и она «специфична» для США. В Европе, Латинской Америке или на Ближнем Востоке эта проблема не достигает таких масштабов, как в США. Это американская проблема, носящая почти эпидемический характер. Не говорите об этом нашим противникам. Узнай они это, терроризм исчезнет. Врагам нужно будет лишь рекламировать фаст-фуд и ждать, пока жители Северной Америки пе начнут умирать от ожирения в раннем возрасте.