Мы все знаем причины этого, но не можем легко изменить положение. Наша пища плохая… по-настоящему плохая. Практически все, что в красивой упаковке мы видим в супермаркетах, вредит нашему телу, даже консервы. Это не новость для тех многих из вас, кто изучает этот вопрос. Дело в том, что практически нет свежих продуктов, а упор делается на вкусовые качества и увеличение срока хранения, а не на пищевую ценность. В результате пища медленно засоряет наши сосуды, и ״ штучки» американских технологий и потребления медленно убивают нас.

Исследования ясно указывают на это, и в Европе даже грузные итальянцы, всю свою жизнь питающиеся макаронными изделиями, умирают с чистыми, не засоренными сосудами. Американцы же начинают забивать свои сосуды уже на четвертом десятке лет, как показывают исследования. Я помню, как одним угром в Мюнхене мы зашли в ресторан, и принимавшая нашу группу в Германии Ханна увидела, как я глотаю свои пилюли (около 20 штук). Все эти биодобавки, антиоксиданты, вещества для повышения уровня гомоцистина, витамины и минералы и т. д. Она рассмеялась и сказала: «Как же это по-американски!» Я чуть не растерял таблетки, так сильно хохотал. Она была совершенно права!

Мы, американцы, очень неблагополучны в плане питания! Европейцы совершенно не нуждаются во многих тех препаратах, которые действительно сохраняют жизнь некоторым из нас. Весь состав пищи европейцев значительно отличается от нашего. Если вы бывали в Европе и пробовали их пишу, то вы точно знаете, о чем я говорю. Свежее, свежее и еще раз свежее! Практически нет замороженных продуктов, и без всякой химии (если, разумеется, вы не питаетесь в одном популярном ресторане фаст-фуда с большой буквой «М» над входом). Похоже, что наш самый большой вклад и наш крупнейший экспорт в Европу — нездоровая пища!

Большая часть продуктов у них по своей структуре органическая. Велика вероятность, что продукт еще вчера рос на грядке, и впервые его помыли в раковине на кухне ресторана перед отправкой на стол клиенту. Также большая часть блюд была приготовлена за несколько часов перед употреблением и подачей на стол вместе с вином… натуральным детоксикатором крови (я же с этой целью принимаю экстракт виноградных семечек).

Я пошел к врачу, зная, с чем мне придется столкнуться после долгих лет приема плохой пищи — я был инженером, глотавшим фаст-фуд из местного ларька на студии. Я перекусывал в течение 10 минут изо дня в день все эти годы, чтобы поскорее вернуться к своим клиентам. Так продолжалось почти 20 лет. Интуитивно я знал, что с сердцем у меня не все в порядке. Но я не быт готов услышать, что все так плохо.

Процедура магнитного сканирования — не самое веселое занятие. Вы знаете, что это непроникающий метод исследования. Действительно, в вену на руке вводится трубка, поэтому ваш пульс может участиться из-за «гормонов, выделяющихся при стрессе», но это не похоже на операцию или что-то вроде того. Ваше тело просто «осматривают», и нет никакой боли. Тем не менее я обнаружил, что эта процедура воздействует на пациента психологически. Мой разум настойчиво сообщал, что меня задвигают в гроб! Аж дрожь берет! Внутри аппарата не так уж много места, чтобы ворочаться; вашим рукам не развернуться, а потолок почти касается вашего носа. Вообще-то там даже теснее, чем в гробу, попробуйте себе это представить! Мне в тот день действительно пришлось обратиться к своим ангелам. Я спокойно оставался более часа внутри этого аппарата. (Спасибо вам, ангелы.) Моего хорошего друга и члена команды Крайона, доктора Тодда Овокайтиса, допустили в кабинет, где кардиолог просматривал результаты моего сканирования на экране. Параллельно изображения записывались на компакт-диск, чтобы их позже можно было бы проанализировать. Я был очень рад присутствию там Тодда по нескольким причинам, одна из которых — для подтверждения моих слов (читайте об этом ниже). Здорово, когда в подобных случаях врач-специалист является твоим другом.

Я опушу все детали результатов моего обследования. Потому что я не хочу наделять энергией сложившуюся тогда ситуацию. Но они не были хорошими. Также был зафиксирован ряд нарушений, и среди них — увеличение сердца. На задней стенке сердца был обнаружен видимый «шрам», указывавший на то, что недавно у меня был как минимум один сердечный приступ. Как так? Я не припоминал ничего подобного и никогда не был у врача по поводу болей в грудине. Но он был там… как доказательство всего этого. Давление тоже не было в порядке. Годы, в течение которых мое сердце пыталось качать кровь через постоянно сужавшийся просвет в венах и артериях, дали знать о себе. Все это было записано на компакт-диск, копию которого Тодду удалось сделать для меня.

Я прошел курс хелатотерапии под руководством чудесного, просветленного доктора из Южной Калифорнии. Мы скомбинирован! несколько методов, чтобы воспользоваться всем, что нам на тот момент было известно, а не только тем, что применяют аллопаты. Несмотря на то что мое сердце было ослаблено и повреждено, я, по крайней мере, собирался прочистить свои сосуды и до конца своей жизни меньше нагружать сердце.

Забавно… Я очень энергичен. Мне всегда было интересно, почему именно сердце оказалось слабым звеном, хотя моя энергия никогда не иссякала. Я по утрам вскакиваю с кровати, напевая, полный жизненной энергии. Поэтому тут была какая-то раздвоенность — я не «ощущал» того, что у меня обнаружило обследование. «Разговор» с моими клетками помог, но меня по-прежнему смущали разговорами о проблемах с сердцем. Моя клеточная структура ничего не отрицала, но продолжала «подмигивать» мне. Это было странно, и я не знал, что это означает. Сейчас я знаю.

Ускорю повествование и перепрыгну к концу 2005 года. Мне назначили небольшую операцию на грыже. Из-за проблем с сердцем меня направили к кардиологу, который решил выполнить полное обследование. Поэтому спустя год после описанного выше (в декабре 2005) я снова пошел сдавать анализы. На этот раз я проходил совершенно другие обследования, включая тест на выносливость, реакции на нагрузку и эхо сердца Кроме того, у доктора был оригинал компакт-диска с результатами моего первого обследования, сделанного годом ранее.

Я никогда не забуду встречу с ним. На следующую неделю после всех тестов я пришел в небольшой кабинет, где врачи, мямля, пытаются представить плохие новости н лучшем свете. Я не испытывал волнения и ожидал услышать хорошие новости, памятуя о годе работы над собой, но все эти «зайдите за результатами» могут нести стресс. Я не ожидал того, что затем произошло.

Он промямлил, что все хорошо, но по-другому. Он пытался каким-то образом оправдать, почему результаты прошлогоднего сканирования не согласуются с результатами только что проведенного им обследования. Он сказал: «Ли, иногда наши аппараты работают не так хорошо, как нам хотелось бы. В конце концов, это просто машины…» Я был будто в тумане. Я не понимал ни что он хочет мне сказать, ни к чему он клонит. Это очень хороший кардиолог, которому я доверяю. Это лучший специалист в своей области в городе, и я старался как мог, но не понимал, что же он хочет донести до меня.

В итоге он сообщил, что, согласно новым результатам, мое сердце было практически в порядке! И даже тот шрам исчез. Шрам исчез? Он напомнил мне, что шрамы не пропадают… они остаются навсегда. Поэтому тот факт, что его не обнаружили в 2005 году, но заметили в 2004, был расценен как неисправность аппарата для магнитного копирования. Я улыбнулся. Мне было лучше знать. Я пережил чудо и был очень счастливым человеком.

Я хочу сказать вам, как читателю Крайона, очень важную вещь: я тогда понял, что произошло задолго до того, и Н этой книге вы можете разделить со мной тот радостный момент.

За последний год на наших семинарах происходили исцеления. Иногда это физические выздоровления, нередко — духовные и ментальные, но их число возрастает. При этом Крайон объявляет их и говорит о том, что имеет место в зале. Я уже в какой-то степени привык к подобному, но я всегда испытываю сильные эмоции, когда думаю о том, что кто-то покидает семинар, изменившись.