Он не знал, что такое растянутая лодыжка, поэтому не воспринял слова Мэри и потащил ее вперед с той же скоростью. Мэри снова споткнулась, но сумела удержаться на ногах. Она боялась упасть на живот, вдруг Бобби снова набросится.

– Ну почему вы рассказали? – Простонал Бобби.

– Ты обидел Кэти.

– Она это заслужила!

– Чем? Чем она это заслужила?

– Ей нравится грязный индеец.

Мэри начала задыхаться. Они прошли не меньше мили. Не много, но постоянный подъем сказывался. Очень мешала идти заломленная за спину рука. Сколько еще осталось? Когда можно ждать Клея? Вряд ли раньше, чем через двадцать минут.

***

Вульф спустился со своей горы в рекордно короткое время. В его глазах читалась непреклонная решимость. Пикап не совсем остановился, но из него уже выпрыгнули Вульф и Джо. Оба с винтовками. У Вульфа в руках был снайперский «ремингтон» с оптическим прицелом. Ему ни разу не пришлось проверить оружие на точность с тысячи ярдов, но с более близкого расстояния он не промахнулся ни разу.

Люди слонялись рядом с черным выходом из дома. Вульф и Джо прошли через толпу.

– Всем замереть на месте, пока не уничтожены последние следы! – Прорычал Вульф.

Присутствующие встали как вкопанные.

Навстречу им бросилась Пэм. Лицо девушки заливали слезы.

– Он повел Мэри в заросли, туда, – указала она направление.

Сирена объявила о прибытии Клея, но Вульф не стал его дожидаться. Пройти по следам, пересекающим луг, для Вульфа было не труднее, чем пройти по освещенной неоновыми вывесками улице. Он шел размашистым, спорым ходом. Джо не отставал ни на шаг.

Дотти Ланкастер выглядела не просто испуганной, она готова была впасть в истерику. Своего единственного сына она отчаянно любила, независимо от его поступков. Дотти едва не заболела, когда поняла, кто напал на Кэти Тил и Мэри. Она почти вогнала себя в могилу переживаниями, но продолжала бороться с совестью. Дотти не могла не знать, что потеряет сына навсегда, если сдаст его полиции. Но ужас, когда она обнаружила, что Бобби снова выскользнул из дома, нельзя было сравнить даже с этими переживаниями. Она поспешила на шум и обнаружила, что ее кошмар стал явью. Бобби схватил Мэри, но на этот раз он вооружился ножом. Маккензи взяли его след, и Дотти знала, что у них не дрогнет рука убить ее сына.

Она повисла на руке Клея, когда он пробегал мимо нее.

– Остановите их, – рыдала Дотти. – Не позволяйте им убить моего мальчика.

Клей едва глянул на нее, освободил руку и поспешил за преследователями. Обезумевшая Дотти побежала за ним.

К этому времени многие мужчин похватали винтовки и присоединялись к преследованию. Они всегда жалели Бобби Ланкастера, но он причинил боль их женщинам. Этому не могло быть никакого оправдания.

Сердце Вульфа начало биться спокойнее, он не поддался панике. Чувства обострились, как всегда во время преследования. Каждый звук казался громче и немедленно распознавался. Вульф замечал каждую былинку, каждый сломанный прутик, каждый перевернутый камешек. К мягким природным запахам примешивался слабый, металлический запах страха. Тело охотника, словно отлаженный механизм, перемещалось беззвучно и мягко.

Он читал следы как раскрытую книгу. Здесь Мэри споткнулась. Вульф напрягся, представляя, как она испугалась. Если он с ней что-то сделал… Мэри такая хрупкая по сравнению с взрослым мужчиной. Да еще у него нож. Вульф подумал о лезвии, касающемся ее тонкой, полупрозрачной кожи, и закипел от ярости. Отбросить, все забыть на время. Нельзя позволить гневу привести к ошибкам.

Вульф выбежал из-под прикрытия деревьев и внезапно увидел их высоко на склоне холма. Бобби тащил Мэри, но, по крайней мере, она еще была жива.

Вульф внимательно осмотрелся. Угол был не совсем подходящим. Они двигались на восток, по направлению к вершине.

– Стойте! – С такого расстояния голос Бобби звучал глухо. Они остановились, Бобби держал Мэри перед собой. – Остановитесь, или я ее убью!

Вульф медленно опустился на одно колено и вскинул винтовку к плечу. Он смотрел через оптический прицел, но не для стрельбы. Нужно было разглядеть их поближе и настроиться. Через оптику можно было разглядеть отчаяние на лице Бобби и нож у горла Мэри.

– Боооббииии! – Дотти догнала преследователей и позвала сына.

– Мама?

– Бобби, отпусти ее!

– Не могу! Она рассказала!

Вокруг столпились остальные мужчины. Некоторые из них измерили на глазок расстояние и покачали головами. Стрелять с такого расстояния бессмысленно. С одинаковой вероятностью можно попасть как в Бобби, так и в Мэри, если еще попадут.

Клей посмотрел вниз на Вульфа.

– Сможешь попасть?

Вульф улыбнулся. Клей заглянул ему в глаза и почувствовал пробежавший по спине озноб. Ледяные, смертельно холодные глаза.

– Да.

– Нет! – рыдала Дотти. – Бобби! Пожалуйста, спускайся!

– Не могу! Я должен ее убить! Ей нравится этот грязный индеец! А он убил моего отца!

Дотти задохнулась и прижала ладони ко рту.

– Нет, – простонала она, затем громко прокричала. – Нет! Это не он!

– Нет, он! Ты говорила – индеец.

Бобби замолчал и потянул Мэри назад.

– Давай, – спокойно произнес Клей.

Вульф устроил дуло винтовки на ветке молодого дерева. Оно было маленьким, но достаточно крепким и устойчивым. Без единого слова он сосредоточился на перекрестье прицела.

– Подождите, – молила Дотти полным муки голосом.

Вульф поднял глаза.

– Пожалуйста, – шептала она. – Не убивайте его. Он – все, что у меня есть.

Черные глаза казались плоскими.

– Попробую.

Вульф сосредоточился на выстреле, отбросив в сторону все мысли, как его учили. Расстояние было около трехсот ярдов, но воздух спокоен. Через оптический прицел картинка казалась близкой, но не объемной, сглаженной. Сердитое лицо Мэри, которую Бобби одной рукой тащил, придерживая за плечо, а другой держал нож у ее горла.

Господи, если она останется живой и здоровой, они придушит ее своими руками.

Невысокий рост Мэри делал из Бобби большую цель, чем обычно бывает. Инстинкт охотника требовал выстрела в голову, чтобы Бобби Ланкастер заплатил за зло своей жизнью. Но Вульф обещал. Проклятье, выстрел обещает быть еще тем! Цель двигалась, а он сам ограничил ее размеры обещанием сохранить ублюдку жизнь.

Визирные линии совместились, и руки Вульфа замерли. Он глубоко вздохнул, затем наполовину выдохнул и мягко спустил курок. Почти одновременно с грохотом в ушах Вульф увидел, как плече Бобби разлилось алое пятно, нож выпал из обессилевшей руки. Пуля отбросила парня назад. Мэри покачнулась и упала, но тотчас снова оказалась на ногах.

Дотти рухнула на колени и зарыдала, спрятав лицо в ладонях.

Мужчины побежали на холм. Мэри пошла им навстречу и встретилась с Вульфом на полпути. Не выпуская винтовку из рук, он обнял ее, прижался и закрыл глаза, не в состоянии поверить в чудо: вот она теплая, живая, шелковистые волосы щекочут его лицо, сладкий аромат наполняет легкие. Он больше не беспокоился, что их увидят вместе и начнут сплетничать. Пусть думают что хотят. Мэри принадлежит ему. Последние полчаса стали самыми страшными в его жизни: в любой миг ее жизнь могла оборваться.

Все закончилось. Мэри заплакала.

Сначала ее затащили на холм, теперь Вульф тащил ее вниз. Он без передышки ругался себе под нос, не обращая внимания на слабые протесты Мэри, пока она не споткнулась. Тогда он перебросил ее через плечо, как мешок, и продолжил спускаться. Люди смотрели с удивлением, но никто не попытался остановить Вульфа. После сегодняшних событий они смотрели на Вульфа Маккензи другими глазами.

Он обошел автомобиль Мэри и затолкал ее в свой пикап. Она откинула с лица волосы и решила, что со своей машиной разберется позже. Застывшее лицо Вульфа предупреждало, что мужчина в бешенстве.

Они почти доехали до дороги, которая вела на холм, прежде чем он заговорил.

– Ад и все дьяволы! Что ты делала в городе?