В этот момент они подошли к одному из редких в этих местах возвышений – холмику высотой чуть не целых десять футов над уровнем воды. Туземцы начали вдруг возбужденно перешептываться, о чем-то отчаянно шепелявя. Мэтту показалось, что он уловил венерианское слово «табу».

– Ос, ты слышал? – спросил он на бейсике. – Табу.

– Да. Я думаю, она им не сказала заранее, куда мы идем.

Колонна остановилась и рассыпалась. Трое кадетов прошли вперед и, продравшись через густые заросли, оказались на поляне.

Прямо перед ними, раскинув свои стремительные крылья, увитые лианами, сияя всем корпусом, покрытым какой-то полупрозрачной субстанцией, стоял патрульный корабль «Астарта».

Старая амфибия подошла к наружному люку «Астарты» у правого крыла. Двое земноводных уже возились у люка, брызгая на его края какой-то таинственной жидкостью из эластичных пузырей. Там, куда попадала жидкость, полупрозрачный слой на корпусе корабля таял. Амфибии схватились за края оболочки и начали ее сдирать.

– Ты только посмотри, – сказал Текс. – Ты понимаешь, что они сделали? Корабль-то венеризирован.

Он использовал термин не совсем точно. «Планетизированным» называют предмет, приспособленный к типичным условиям, существующим на соответствующей планете, а определяется это при испытаниях, проводимых Бюро стандартов. Например, любой товар, упоминаемый в колониальном издании каталога «Сирс и Монтгомери»[66] как «венеризированный», гарантированно устойчив к повышенной влажности, различным экзотическим грибкам и некоторым из вредителей, обитающим на этой планете. «Астарта» была просто заключена в оболочку.

– Похоже на то, – согласился Оскар. С большим трудом он заставил себя говорить спокойно. – Вроде как пульверизатором прошлись.

– Ставлю десять против пяти, что пульверизатора тут и близко не было. Это же сделали венериане.

Текс прихлопнул очередное насекомое.

– Ты понимаешь, Ос, что это значит?

– Естественно, я же умнее тебя. И ты не очень-то надейся. А то вдруг я тоже начну надеяться. Сто лет все-таки прошло.

– Ос, какой ты все же зануда.

В это время у маленьких работников, которые трудились у корабля, случилась непредвиденная заминка. До верхнего края люка амфибиям никак было не достать; они попытались взобраться одна на плечи другой, но поскольку плечей у них не было, попытка не удалась.

– Давай им поможем? – предложил Мэтт Оскару.

– Пойду спрошу. – Оскар направился к предводительнице и сообщил, что кадеты могут взять на себя разбрызгивание растворителя.

– А ты можешь вырастить себе новую руку, если старая отвалится? – спросила предводительница.

Оскар покачал головой.

– Тогда не вмешивайся в дело, которое не понимаешь.

Наконец амфибиям удалось полностью очистить люк. Он был закрыт, но не заперт. Пару секунд он отказывался открываться, а потом вдруг резко распахнулся. Кадеты забрались в шлюз.

– Постойте, – прошептал Мэтт. – Давайте не будем спешить. Откуда мы знаем, что вирус, от которого погиб экипаж, больше не опасен?

– Глупости, – прошептал в ответ Текс. – Если бы наши прививки не действовали, нам давно бы уже была всем крышка.

– Текс прав, Мэтт. И не надо шептаться. Призраки нас не слышат.

– А ты-то откуда это знаешь, Оскар? – спросил Текс. – Ты что, доктор призракологии?

– Нет, просто в призраков не верю.

– Хорошо тебе, а вот я верю. Однажды мой дядя Боди остался на ночь…

– Да пошли уже внутрь, – сказал Мэтт.

В коридоре за шлюзом было темно, если не считать света, проникающего сюда через открытый люк. Воздух внутри корабля имел странный какой-то запах – не затхлый, нет, но безжизненно-древний.

Рубку управления скупо освещал свет, мягко просачивающийся снаружи сквозь оболочку, все еще покрывающую кварцевый навигационный иллюминатор. Помещение показалось кадетам уж слишком тесным. Они привыкли к просторным отсекам современных космических кораблей. «Астарта» казалась громадной благодаря мощным крыльям, на самом же деле внутри она была меньше джипа. Текс начал было напевать себе под нос что-то там про «людей с железными сердцами», но вдруг осекся.

– Вы только гляньте на эту штуковину, – сказал он. – Это же невозможно представить себе: межпланетный перелет – и на таком… Посмотрите на эту панель управления. Все примитивно, как гребная лодка, и все же они рискнули. Сразу вспоминаешь Колумба с его «Санта-Марией»[67].

– Или корабли викингов, – добавил Мэтт.

– Да, были люди в те времена, – сказал Оскар, хоть и не очень оригинально, но зато искренне.

– Это точно, – поддержал его Текс. – Слишком поздно мы родились, вся романтика уже кончилась. Нет, ребята, даже в голове не укладывается, они ведь летели не в какой-то там готовенький порт, они просто газанули неизвестно куда и только молились, чтобы удалось вернуться.

– Им вернуться не удалось, – тихо сказал Оскар.

– Поговорим лучше о чем-нибудь другом, – попросил Мэтт. – У меня и без этого мурашки по коже бегают.

– Ладно, – согласился Оскар. – И вообще, я лучше схожу и посмотрю, что делает ее королевское величество.

Он вышел и почти сейчас же вернулся, сопровождаемый «матерью города».

– Черт, она просто стояла и ждала приглашения! – торопливо объяснил он на бейсике. – И злилась, что о ней позабыли. Вы уж помогите мне ее как-нибудь умаслить.

Появление старой амфибии сразу же принесло пользу. Корабельные коридоры оказались слишком темными даже для ее глаз, тогда она подошла к наружному люку и что-то скомандовала. Ей принесли оранжевую сферу, которая хотя и не могла заменить простой электрический фонарик, но все-таки давала какой-никакой свет наподобие свечи.

Отсеки корабля оказались в полном порядке, лишь были покрыты тонким налетом пыли.

– Оскар, что бы ты там ни говорил, – сказал Мэтт, – а у меня появляется надежда. Похоже, все механизмы исправны. Такое впечатление, что экипаж только что вышел прогуляться! Может, у нас получится вернуть ее в строй?

– Брось, Мэтт, я лично согласен с Оскаром. Никакого энтузиазма. Лететь на таком корыте? Уж лучше рискнуть жизнью, прокатившись в бочке по Ниагарскому водопаду.

– Но они-то ведь сюда прилетели, – ответил Мэтт.

– Верно, и за это я снимаю перед ними шляпу. Но чтобы лететь в таком допотопном гробу, нужно быть героем, а я совсем не герой.

«Мать многих» заскучала и вышла наружу. Текс взял у нее оранжевую сферу и отправился осматривать корабль. Тем временем Мэтт и Оскар тщательно осмотрели рубку управления.

Пока они этим занимались, Текс отыскал шкаф, в котором лежали небольшие запечатанные свертки. На свертках были пометки: «Личные вещи Роланда Харгрейвза», «Личные вещи Руперта Г. Шрайбера» и так далее – на каждом свое имя. Он осторожно вернул их на место.

Через какое-то время Текса окликнул Оскар:

– Думаю, пора нам отсюда двигаться. Ее величество прозрачно намекнула на это, когда уходила.

– Да ты только посмотри, что я откопал! Жратва!

Мэтт и Оскар подошли к двери кладовки камбуза.

– Ты думаешь, что-нибудь из этого еще пригодно к употреблению?

В голосе Мэтта явно звучало сомнение.

– Собственно, а почему бы и нет? Тут же одни консервы. Дайте мне открывашку, сейчас выясним.

Текс быстренько вскрыл одну банку.

– Фу-у! – сказал он секундой позже. Есть желающие попробовать солонину столетней выдержки? Мэтт, выкинь ее поскорее за борт, а то тут все провоняет.

– Уже провоняло.

– Но вы посмотрите на это! – В поднятой руке Текса красовалась банка с этикеткой «Блинная мука „Старая плантация“». – Мука не портится. Подумать только, ребята, на завтрак – оладьи. Я же всю ночь не засну, буду ждать утра.

– А толку – оладьи-то без сиропа.