Еще Монтескье, рассуждая о порче (corruption) монархии, делал предостережение монархам [Montesquieu "De l'esprit des lois" [123], книга VIII, гл. 7]:
"Подобно тому, как демократии губят себя, когда народ отнимает у сената, магистратов и судей их функции, так и монархии портятся, отнимая мало-помалу прерогативы сословий или привилегии городов, В первом случай является деспотизм массы, во втором - деспотизм одного человека".
"Обстоятельство, погубившее Цинскую и Сунскую династии, - говорит один китайский автор, - состояло в том, что, не ограничиваясь подобно древним царям лишь общим наблюдением, единственно достойным Верховной власти, государи пожелали всем управлять непосредственно сами". "Китайский автор, - замечает Монтескье, - указывает нам здесь причину порчи почти всех монархий".
"Кардинал Ришелье, - говорит он же в другом месте, - находя, быть может, что он слишком принизил (avili) государственные сословия, прибег для поддержания государя к доблестям его самого и его министров и требовал от них столько высоких качеств, что поистине разве Ангел мог бы обладать такой бдительностью, пониманием, твердостью и знаниями. Едва ли можно надеяться, чтобы от сего момента и до конца монархии нашелся хоть один раз такой государь с такими министрами..." [Montesquieu "De l'esprit des lois", книга V, гл. ХI]
То, что Монтескье говорит о государственных сословиях, относится одинаково ко всем органам управления. Монарх должен оставаться властью верховной, и только при этом он получает возможность хорошо организовать власти управительные.
Что же должно соблюдать для отправления Монархом функций именно Верховной власти? Прежде всего он должен сохранять универсальность власти. Управительная техника, для лучшего действия, создает специализацию разных властей, их так называемое разделение. Но это относится только к властям управительным. Власть верховная по существу универсальна, и заключаете в себе все проявления власти (см. Часть 1-я, гл. IX). Как луч света, она лишь в призмах управления раздробляется на несколько отдельных, различных по качеству проявлений.
Обычно считается три вида специализированных властей: законодательная, исполнительная и судебная. Некоторые считают особой разновидностью власть контролирующую, но в сущности, это есть одно из проявлений власти исполнительной. Как бы, однако, ни определять число специализированных властей, все они сливаются воедино во власти верховной, то есть при монархическом правлении, в Особе Монарха: он есть высший законодатель, высший контролер, судья и исполнитель. Он делегирует свою власть различным органам государственного управления (причем делегирует ее уже большей частью в специализированном виде), но остается единственным источником всякой власти, сохраняя не только право, но и возможность во всякое время лично принять на себя исполнение каждой управительной функции, законодательной, судебной или исполнительной, если бы это оказалось нужным.
Излишне доказывать, что монарх имеет на это право. Как власть верховная он имеет все права. Но совершенство правительственного механизма требует, чтобы монарх всегда сохранял и возможность такого непосредственного принятия на себя любой управительной функции. Когда эта возможность фактически исчезает, органы управления становятся узурпаторскими и деспотическими. Итак, управление должно строиться так, чтобы в обычном порядке государственный механизм функционировал возможно более сам, лишь под общим наблюдением монарха. Но как только действие правительственного механизма начинает в каком-либо пункте ослабевать и фальшивить, Верховная Власть должна иметь возможность немедленно заметить это и непосредственно вступиться в дело для исправления хода машины.
Для обеспечения такого участия монарха в управлении вся система правительственных учреждений должна быть построена так чтобы сходилась во всех своих отраслях - законодательной, судебной и исполнительной - к Верховной власти как общему центру, легко доступная его контролю и воздействию.
От этого контроля и при случае непосредственного вмешательства Верховной власти не должна быть изъята ни одна отрасль управления.
Но непосредственное участие в управлении для Верховной власти всегда ограничено самой силой вещей. По физической невозможности управлять всем одному развивается система передаточной власти. Это совершенно нормально и необходимо даже для того, чтобы монарх, в случае надобности нашел силы и время вступиться лично в какую-нибудь отрасль управления, не будучи подавляем всеми остальными частями его.
Итак, можно установить правила: 1) чтобы ни одна из отраслей управления не была принципиально изъята от возможности непосредственного вмешательства Верховной власти; 2) чтобы в нормальном ходе управления возможно большая часть дел была передоверяема правительственным органам, но под непременным условием законности ведения дел и с законной ответственностью всех инстанций управления; 3) чтобы для самой Верховной власти была обеспечена полнота осведомления и внимательное, компетентное обсуждение и возможно более безошибочное решение в отношении всех вопросов управления и всех нужд национальной жизни; 4) чтобы, наконец, в самом построении управительных органов были соблюдены принципы совершенства их действия.
Принципы совершенства управительных органов
Размер файла 11 Кб.
Правила совершенства действия управительных органов в большинстве своем так прочно выработаны практикой и уяснены теорией управления, что нет надобности останавливаться на подробном о них рассуждении. Их по большей части достаточно лишь упомянуть.
Во главу их должно поставить законность действия учреждений. Закон - плод продолжительной практики и многостороннего рассуждения - в большинстве случаев правильнее и практичнее указывает, что должно делать, нежели даже самое проницательное личное усмотрение. Но самое главное: закон дает для всех ясно указанные и заранее всем известные способы действия и тем обеспечивает прочный порядок во взаимных отношениях всех людей и учреждений. В общественных же отношениях нет блага выше порядка.
Каждая действующая власть должна быть вооружена достаточными полномочиями. Без этого нельзя действовать ни обдуманно, ни энергично.
Ни одна власть не должна иметь возможности произвола.
Как для взаимного ограничения возможного произвола властей, так и для тонкости и энергии действия их они должны быть специализированы. Это достигается принципом разделения властей.
Разделение и специализация власти производится для совершенства действия в различных направлениях: 1) по способу проявления власти она делится на законодательную, судебную и исполнительную; 2) по предмету ведения, очень разнообразно разделяется на министерства, ведающие задачи общественного порядка, задачи экономические, задачи защиты государства и т. д.; 3) по широте действия: общегосударственное управление, местное, специальное.
Каждая власть должна быть построена сообразно целям своего специального действия, причем все, требующее обсуждения, достигается наилучше при коллегиальности учреждения, все, требующее исполнения, наилучше достигается единоличием власти.
Получая достаточные полномочия, каждая власть должна быть ответственна за свои действия и действовать под надлежащим контролем.
Совершенство действия учреждений и агентов власти требует дисциплины и иерархической подчиненности их, но с непременной осмысленностью исполнения своего долга. Эта осмысленность состоит в том, чтобы подчиненный, не менее начальника, понимал самый дух своего долга и в силу этого в потребных случаях мог брать действие на свое усмотрение в ответственность, не взирая на иерархическую дисциплину и даже в крайнем случае вопреки ей.
Без этой осмысленной преданности высшему долгу дисциплина и иерархическая подчиненность иногда становятся величайшим источником развращения агентов власти и полной негодности учреждений.
