Но я все равно не стал терять времени даром:
— Принимайте пропащего. Только осторожно. Когда очухается, может быть очень опасен. Лучше зафиксируйте факт и сматывайтесь.
Серега тут же вскинул обусловленный заранее фотоаппарат.
— Погоди, без меня! — Я вовремя успел одернуть приятеля. — Щелкнешь, когда исчезну.
— Ой, а что это у него с лицом? — Первой заметила разительные перемены внешности Мерина Ольга.
— А это наглядная иллюстрация народной мудрости — не фига в чужой монастырь являться со своими матюгами. Все подробности потом. Фотографируйте красавца и сматывайтесь. Почему-то мне кажется, что он будет очень недоволен. Пока!
Мерин все это время стоял столбом. Вернее, не столбом, а не поймешь, чем. И не стоял вовсе, а находился в стойке, или как там еще назвать подобное телообразование? Ведь до перемещения он сидел. Так и остался в такой позе. Переклинило не только башку, но и весь организм. Только глаза медленно ходили из стороны в сторону. Уж не знаю, то ли в ступор он впал еще там, в таверне, то ли это реакция на неожиданное возвращение. А что? Захлестнула волна ностальгии, да такая сильная, что сил нет шевельнуться…
Впрочем, я не стал дожидаться, когда он очухается и кинется, то ли на людей, то ли с березками целоваться, привел в действие кольцо и вернулся в заведение Пылкрюла.?
Теперь дело было за Серегой. Про фотоаппарат мы заранее договорились. Во-первых, на случай, если Мерин вдруг подастся в бега. Снимок был бы свидетельством о том, что начальник милиции жив, хоть и не совсем здоров, и «шить дело» учителю информатики, то бишь мне, не имеет смысла. Ввиду отсутствия состава преступления. А, во-вторых, даже если Кобылина узрят все жители и гости (в смысле, приезжие следователи) Денисовки, то местной желтой прессе не помешает переключиться с моей скромной персоны на кого-нибудь еще. Например, на возвернувшегося блудного мента…
А в таверне близняшки безуспешно отливали водой управляющего. Тот, как и полагается, лишился чувств. Еще бы. Ему становилось плохо только от одной мысли о происхождении змеевиков для его самогонных аппаратов, в качестве которых использовался неотъемлемый атрибут десятника стражи — серебряная свистудка. А тут сотник исчез прямо на его глазах. Из его таверны. Так что обморок был весьма глубоким.
Пока я одевался, на помощь горничным пришел Копадрюк.
— Ох, девки, ничего без меня не умеете. Этого прощелыгу разве водой надо приводить в чувства? Ни когда не очухается, только простудится. Смотрите как надо.
Грабитель взял кувшин с самогоном, бесцеремонно оттянул Пылкрюлу нижнюю губу и тонкой струйкой начал вливать «живую воду» в управляющего. Тот, все еще находясь без сознания, глотнул пару раз, закашлялся и, наконец, пришел в себя.
— Другое дело, — удовлетворенно констатировал Копадрюк, — глянь, что у меня есть.
Слуга повертел перед носом трактирщика золотой свистудкой Мерина. Пылкрюл, ничего не соображая (об этом говорили абсолютно бессмысленный взгляд и блуждающая улыбка), чисто механически потянулся обеими руками за вожделенной трубкой.
— Так и быть, дарю. Но с условием: первый кувшин — наш.
Свистудка исчезла под одеждой самогонщика.
— Мне надо на время отлучиться, — пробормотал он и опрометью выскочил из таверны.
А мы с Копадрюком поднялись в свою комнату.
Мало-помалу проблемы начали рассасываться. С возвращением Мерина в родном мире с меня снимались всяческие обвинения, губернские следаки вскорости уберутся домой, если уже не умотали, да и вообще, теперь в Денисовке моя скромная персона в сводке последних сплетен отодвинулась на задний план. Надеюсь, появление пропавшего Кобылина произвело настоящий фурор. Голый начальник милиции (скорей всего, уже бывший) куда как интересней скромного педагога, хоть и тоже бесштанового. Что-то мне подсказывало, что Мерин сразу же не ретировался, конфузливо прикрывая срамоту. Лошадиная доза пылкрюловского самогона плюс целый каскад стрессов, плюс сволочной взрывной характер, все это, по-видимому, толкнули экс-сотника на неадекватные действия. Серега расскажет.
А здесь, в параллельности, меня вообще, вроде как, нету. Официально казнен. И о моем чудесном «воскрешении» не знает практически никто. А это офигенное преимущество.
Однако, оставалось еще немало дел. Очень немало. Много. До хрена. А до праздника — считанные дни. Копадрюк доложил, что начали прибывать князья. Уже явились Перпуздок и Ненебаб. Причем не с обычным эскортом, а с маленькими армиями.
Одна из главных задач для благополучного воплощения плана по свержению узурпатора — лишить его возможности шантажировать Палю. То бишь лишить предмета шантажа. А иными словами — освободить и спрятать Каласада, ненастоящего папашу ненастоящей принцессы, причем не одного, а со всей замковой челядью. Включая челопундриков.
Да, я знал, где содержатся пленники. Казалось, в принципе, нет ничего проще — перетягать узников по одному в свой мир, по нему переместиться, а затем вернуть всех обратно, предварительно озаботившись о надежном убежище. Но данный вариант я даже не рассматривал.
Во-первых, не было никакого желания вновь стать главным «героем» Денисовки в связи с новой волной обнаженки, на сей раз групповой. А, во-вторых, тягать юпалтынцев в наш мир чревато необратимыми последствиями для них. В плане психического здоровья. Пусть они привычные к чикдыкалкам, ктотышкам, Глоталкам, Жевалкам и прочим диковинкам. Но это диковинки для нас, а для них — обыденность. Больше чем уверен, что большинство юпалтынцев, попав в наш мир, быстренько рехнутся при виде мчащегося автомобиля или пронесшегося на всей скорости товарняка. Это наши, попав в параллельность, быстро приспосабливаются. Хоть Мерин, хоть Алла, вон, Серега с Олькой постоянно просятся на экскурсию. Да и я сам…
Так что, освобождать пленников надо было без межмировых перемещений. Кое-какие мыслишки имелись на этот счет. Так сказать, план. Наглый и опасный. А что делать? По-другому никак не получится.
И для его воплощения глубокой ночью прямо из таверны я вернулся в Денисовку.?
Домой я не пошел, а отправился прямиком к Сереге. И даже по дороге никого не встретил. Абсолютно никаких приключений. Я уже отвык от такого и немного чувствовал не в своей тарелке. Неужто «подсел» на адреналинчик? Этого еще не хватало.
Кого-нибудь другого Серега, наверное, пристрелил бы на месте. Еще бы, поднять из теплой постели из-под бока жены в три часа ночи… Но мне супруги, а по совместительству мои сообщники, обрадовались.
Рассказали последние новости. Как и следовало ожидать, Мерин, выйдя из ступора, не стал кустами да огородами до дома пробираться, а, наоборот, повеселил поселок. Бегал озверелый, срам свой не прикрывая. Не до стыда ему было, приведение проклятущего колдуна-программиста, им лично убиенного, ловил, то бишь меня, не дать, не взять Иван Бездомный. Еле отловили, скрутили, отвезли в район. Официальная версия — белая горячка. Ничего. Сам нарвался. Нечего было в пьяном виде пистолетом перед носом размахивать.
Затем мы выпили за возвращение блудного Мерина и хоть на немного улеглись поспать.
Утром Серега отправился на службу, строго настрого наказав Ольге не шлындать без него по параллельным мирам. Мог бы не волноваться. В мои планы не входило перемещать кого-либо в Юпалтыну. Хватит. А вот оттуда кое-что (или кое-кого?) я намеревался притянуть. И как раз из этого места. Вернее, того места, которое соответствует в том мире Серегиному дому.
Как и ожидал, Ольга принялась уговаривать хоть на секундочку переместить ее в параллельность. Или лучше не на секундочку, а побольше. Мол, будет мне там всячески помогать, например отвлекать врагов своим обнаженным видом, пока я буду вершить свои делишки переворотного характера.
Я был непреклонен. Пришлось пообещать, что когда все завершится, то обязательно перемещу и ее, и Серегу на длительную экскурсию с питием местного самогона и катанием на чикдыкалках.
Если завершится все хорошо. В чем я весьма сомневался. Если хоть в какой-то мере мои догадки и расчеты не оправдаются, то крест можно будет ставить не только на экскурсии, но и на мне самом. Вернее, надо мной. Хотя, нет, даже такой последней почести не буду удостоен, если задумка сорвется.
