- Твой - да. Мой - нихт! - гордо ответил скелет и важно расправил плечи. - Мой машина будет ехать. И пассажир, и водитель, и вещи будет доволен. И не будет ломаться.

- Ну ведь сгниет за месяц твоя машина, сгниет! Вон, у Михалыча антикоррозийской дно не обработали, так “шестерка” за день пожелтела, а на другой только крыша осталась. Да и то лишь потому, что Михалыч ее на счастье самогонкой облил… А твой “Мерседес”? Ась? Сколько он по нашим просоленным дорогам проживет? Час?

- Сто лет, - уперся на своем оберст. - Мой машина не ржаветь, не скрипеть, не разваливаться. И не ломаться.

- Достал ты своим “ломаться”! - озверел колдун. - Ты посчитай, сколько твой агрегат стоит, и сколько новые “жигули”! Я на такие деньги могу купить и “жигули”, и коврики дубовые для ног и еще на полведра гудрона останется! А твой “мерседес” придется гнать из области, и потом каждый будет в глаза тыкать, что я ограбил или убил кого. Потому что мужики наши на таких безумно дорогих машинах не ездят!

Мистер Данбартоншир вскочил и стал бегать мимо стола. Полы его черного балахона развевались, и вышитые белые черепа ехидно подмигивали замершему во фрунт скелету.

- Даже глава района, сам глава района не может себе позволить “мерседес”. Слышишь? По статусу не положено! Так на задрипанном “Майбахе” и ковыляет. А ты мне… Эх, пошел прочь, костяшка, только расстроил…

Оберст молодцевато развернулся через левое плечо и вышел на крыльцо, чеканя шаг. Напоследок он все же сунул голову в дверь и мстительно добавил:

- На твоем мусоре, Карлович, ты доехать до забора. Потом у тебя даже крыша не останется, ведь самогон ты не пьешь. А на “мерседес” ты ездить до конца жизни. Тысяча лет. И он не сломается… А ведро тебе дилер подарит, чтобы туда остатки “жигулей” ты сметать, когда надумаешь…

Хлопнула дверь, и брошенный колдуном огненный шар оставил на полированном дереве закопченное пятно.

- Чтоб тебя, черепушка безмозглая! - взъярился чернокнижник, но строптивый скелет уже командовал во дворе, строя команду для уборки корнеплодов. Помянув недобрыми словами всю родную покойника, мистер Данбартоншир снова сел за стол и раздраженно стал перебирать бумаги. Но легкое и радостное утреннее настроение пропало и не желало возвращаться…

***

Старик вышел на крыльцо мрачнее штормовой тучи и поманил к себе пальцем оберста.

- Значит так. Есть у меня нужный человек, он все организует. Я его на ноги ставил после неудачной охоты на медведя. Завтра с утра здесь будет стоять “мерседес”. Самый последний. Модный и навороченный… Ты хотел повидать сослуживцев на кладбище под Берлином? Вот и скатаешься. Две недели на путешествие туда, две недели - обратно. А я по результатам посмотрю, что и где не ломается на наших дорогах… Отберешь трех головастых с собой, чтобы тебя сдуру по Тулой на супнабор не разобрали, и вперед. Понятно?

- Яволь, гер Карлович! - радостно отсалютовал оберст.

- Исполняй, - отмахнулся колдун.

***

Через месяц четверку потрепанных скелетов доставили обратно в сопровождении того самого нужного человека. Нужный человек смахнул капли дождя с генеральских погон и укоризненно покачал головой:

- Карлович, как же можно. Ты бы хоть предупредил… Мало того, что твои орлы область на уши поставили этой поездкой, так ведь до самого верха докатилось. Еле мы это на фольклорную самодеятельность и народные промыслы списали. Ты уж в следующий раз скажи, что надумал, я хоть в отпуск или на больничный успею уйти…

Расплатившись со знакомым и его сопровождающими парой бочек фирменной браги, колдун осмотрел пострадавших, подлатал потрепанных скелетов и усадил ошалевшего оберста перед собой для доклада. К вечеру картина тотального разгрома была представлена в полном объеме.

- Гер Карлович, ты не поверишь! - шептал опустошенный путешественник. - Он - ломается! “Мерседес” - и ломается! Мы даже до Тулы не доехали… Я помню, до Москвы у вас были подобия дорог. А здесь, за Уралом - одни направления! Тут нельзя ехать! Тут даже жить нельзя!

- Ладно, не волнуйся, - успокаивал мистер Данбартоншир покойника и заботливо поливал его запылившиеся кости бражкой из ковшика. - Ну, пошутил я так зло, извини. Я же сразу тебе сказал, что в наших краях только те телеги на ходу, которые ты при помощи кувалды и определенной матери починить в любой канаве можешь. На ходу. Без подручных материалов. А твой “мерседес”, он такого отношения не выносит, сам понимаешь.

- Да! Не выносит! - плакал скелет.

- Вот видишь… Машина хоть осталась, или сгинула совсем?

- Совсем, - оберст убито уронил голову на грудь. - И не только машина.

- Не понял… - удивился колдун. - Вы там что, успели что-то экспроприировать по дороге?

- Мы взять только свое. Мы найти родственник, из местных, на старом кладбище. И на соседнем военный склад взять только свое.

- Свое? Это что?

- “Тигр”. И чуть-чуть “Пантер”…

- Танки что-ли? - сипло переспросил мистер Данбартоншир.

- Да, гер Карлович. Чуть-чуть. Они после войны стоять. Военный их про запас поставить, и для кино иногда снимать.

- И сколько это - “чуть-чуть”?

- Дивизия. Маленький дивизия. Новый “Мертвый голова”.

Зачерпнув полный ковшик, чернокнижник опустошил его одним глотком, продышался и мрачно уставился на присмиревшего оберста:

- И где? Эта ваша “маленький дивизия”?

- Сломался, - безжизненным голосом ответил скелет. - Вся. До последний “Тигр” и “Пантера”! Вся дивизия сломалась!.. Гер Карлович, не покупай машину, не надо. В этой стране никакой механизм работать не может! Совсем! Лучше уж пешком…

- Пешком Наполеон пробовал. И тоже сломался. По дороге обратно, - развеселился мистер Данбартоншир и протер потускневший череп оберста мягкой салфеткой. - Ладно, иди отдыхать. Завтра водокачку будем запускать. Убедишься, что кое-что у нас все же работает. Если руки правильно приложить. При помощи кувалды и той самой матери… А шлем я тебе новый подарю, вместо утраченного. Чтобы носил с гордостью… Это же надо, второй раз дивизия гибнет на наших бескрайних просторах, а ты умудряешься уцелеть… Это надо будет отметить, обязательно.

***

Яркое солнце освещало свежепобеленную водокачку, добротно выстроенную на краю огорода. Пыхтящий двигатель исправно гнал воду для поливки разросшегося хозяйства. На краю картофельного поля стоял великий и ужасный колдун, благодушно наблюдая за работящими скелетами. За правым плечом герра Карловича занял свое привычное место оберст, с гордостью водрузивший на заново отполированный череп новую каску с крошечными торчащими рогами. На костлявой груди сияла трехлучевая звезда - все, что осталось от несчастного “мерседеса”, сгинувшего вместе с неудачно возрожденной танковой дивизией. Руки скелета тем временем крепко сжимали длинную рукоятку кувалды. Оберст усвоил преподанный урок и теперь держал самый необходимый в жизни инструмент мертвой хваткой.

Ведь, как известно, в этой стране все делается при помощи кувалды и с благословения той самой матери…

13. Рыбалка мистера Данбартоншира

Усталый старик с изборожденным морщинами лицом грустно смотрел на огромную чешуйчатую рожу, нависшую над ним.

- Ну, долго на меня будешь пялиться? - грустно поинтересовался мистер Данбартоншир у длинношеей рептилии.

- Еще не известно, кто на кого пялится! - обиделась тварь.

- Если учитывать, что я рыбачу и до тебя мне нет никакого дела, то пялишься - ты, - попытался аргументировать свою позицию шотландский колдун, но зубастое чудовище лишь хмыкнуло и аккуратно покачало ластами крошечную лодку.

- Утлая?

- Кто? - не понял старик.

- Лодка - утлая? Разок рядом проплыть и все, буль-буль.

Чернокнижник насупился и решил расставить все точки над “й”:

- А если молнией? Разок? Или огненным заклятьем? От тебя даже хвоста не останется…

- Напугал, - фыркнула животина и почесала светло-зеленое брюхо. - Не будет молнии. И другого не будет… У тебя глаза добрые.