Коридор сворачивал направо и переходил в обширную галерею. Холодный белый свет, лившийся из окон, озарял небольшую коллекцию картин, висевших на стене. В основном это были полотна художников викторианской эпохи – Алма-Тадема, Лэйтон, Ландсирс. Но девушка не заметила средни них ни одного семейного портрета.

– Портреты висят в столовой, – суховато заявила миссис Мёрфи и поджала губы, давая понять, что не намерена сегодня открывать для непрошеной гостьи злополучную столовую. – Обратно мы пойдем этим путем, – объявила она и повела Дженнифер по запасной лестнице вниз. Им пришлось пройти еще три темных коридора, прежде чем они добрались до оранжереи. Девушка постаралась запомнить, куда миссис Мёрфи спрятала ключи. Она обязательно вернется в Дэррили-Хаус уже в одиночку и тогда уже обязательно рассмотрит семейные портреты в столовой, решила про себя Дженнифер. Даже если ей придется пробраться в поместье ночью и разглядывать картины при свете фонарика. Миссис Мёрфи, как видно, не лучший гид по Дэррили-Хаус. Мысль о возможности пробраться сюда одной нравилась Дженнифер все больше. На какой-то миг она вспомнила скрипнувшую дверь в коридоре наверху. Какая тайна скрывалась за ней? Но потом девушка выбросила все это из головы. Если в доме есть пара или тройка призраков – тем лучше, – заявила себе Дженнифер с отвагой человека, никогда не верившего в привидения.

На обратном пути миссис Мёрфи снова пустилась в воспоминания. На этот раз она увлеклась рассказом о своих детях.

– Трое мальчиков у меня и две девочки, – сказала она и принялась подробнейшим образом описывать своих детей, дотошно вспоминая об их школьных успехах, браках, нынешних обстоятельствах жизни.

Двое из них переехали в Америку, двое жили в Лондоне. А Эджи, любимая дочка миссис Мёрфи, вышла замуж за булочника и жила в Галвэе.

– Я часто с ней вижусь, – с гордостью призналась женщина, – и с ее прелестными детишками. Их у нее шестеро. – И принялась описывать всех своих внуков по очереди, пока Дженнифер не перебила ее. – Сыновья миссис Роан погибли во время Первой мировой войны? – напрямую спросила она. От неожиданности миссис Мёрфи замерла на полуслове, но через минуту ответила:

– Да, Джона и Джеффри на этой войне убили.

– А Мартина?

Миссис Мёрфи долго смотрела вдаль невидящим взором, точно пытаясь вспомнить о событиях давно минувшего времени.

– Нет, он смерть принял позже, в «темные времена». Кто-то мне говорил, что это был несчастный случай. Сама-то я толком ничего не знаю. В то время я жила в Америке. Я там шесть лет проработала прислугой. Вернулась сюда с большим приданым.

– Несчастный случай? – выдохнула девушка. – Какой несчастный случай?

Миссис Мёрфи только покачала в ответ головой:

– Не знаю, мисс. Меня-то здесь не было, я уже говорила. Но вообще-то он много своей матери горя принес, мастер Мартин. Стал позором семьи...

– Каким образом? – Голос Дженнифер осип от волнения.

Взгляд миссис Мёрфи казался совсем отрешенным.

– Есть вещи, о которых лучше всего скорее позабыть, – сухо ответила пожилая женщина. – Уж сорок с лишним лет прошло. Даже если бы мне пришлось сидеть в этой лодке всю ночь напролет и рассказывать о тех временах, вы бы мало что поняли, мисс. Да и какое вам дело до этого?

– Ну, знаете, мне захотелось побольше узнать о тех, кто жил в доме, – нашлась девушка. – И потом, вы сами начали рассказывать мне о Роанах по пути в Дэррили-Хаус сегодня днем, помните?

– Ах да, конечно. Чудесные были деньки! – согласилась миссис Мёрфи. У бортика лодки из воды выпрыгнула рыба и плюхнулась обратно с громким плеском. – Нет, видали! – воскликнула пожилая женщина, тыча пальцем в то место, где она исчезла. – Громадный лосось! Непременно попросите мистера О'Кэррола свозить вас на рыбалку, мисс.

Потом они уже больше не возвращались к истории семьи Роан. Но сегодня все же удалось разузнать многое, убеждала себя Дженнифер, медленно бредя по садовой дорожке к коттеджу О'Кэррола. И наверняка у нее еще будут возможности услышать о своем отце. Девушка найдет способ выудить у старой миссис Мёрфи всю правду о нем. Тем временем у нее есть над чем поразмыслить. Загадочный несчастный случай, от которого якобы погиб Мартин Роан, как-то переплетался с позором, который ее отец навлек на свою семью. Странная история...

Открыв ключом дверь, девушка увидела на коврике большой белый конверт без адреса. Должно быть, счета за дом, решила она. Но кто станет доставлять письма в такое глухое местечко? Скорее уж счета отправят прямо в офис Конна О'Кэррола. Дженнифер с недоумением разглядывала загадочный конверт. Внутри оказался клочок бумаги с вырезанными и грубо наклеенными газетными буквами. Брови девушки изумленно поползли вверх. Но содержание записки заставило ее побледнеть.

«Я знаю, кто вы и что привело вас в Дэррили. Но вы пожалеете, если начнете ворошить прошлое. Вы можете пострадать. Послушайтесь моего совета, поезжайте быстрее домой.

Доброжелатель».

Ипподром Клуна расположился на холме, утопающем в буйных луговых травах. Со своего места под самой крышей Дженнифер наблюдалa за скачками. Сверху несущиеся во весь опор лошади казались игрушками. Когда они приближались, на трибунах поднимался дикий гвалт. Люди криками подбадривали лошадей. И откуда они все только взялись? Девушка не ожидала, что бега в скромной деревне проводятся на таком высоком уровне. Здесь собрались самые популярные жокеи и тренеры, а некоторые владельцы лошадей, как выяснила Дженнифер из программки, оказались настоящими знаменитостями. Дамы в элегантных шляпках, солидные господа в безукоризненных костюмах. Дженнифер, в своем старом растянувшемся свитере и брюках, чувствовала себя здесь словно серый воробушек, случайно залетевший в клетку с райскими птицами.

Она вышла утром из коттеджа, собираясь прогуляться по холмам, в тот самый момент, когда мистер и миссис Куин подъехали на машине к воротам сада. Они ехали на скачки и пригласили девушку составить им компанию. И хоть бы намекнули на то, что на скачки в Дэррили принято одеваться в соответствии со строгими правилами светского этикета!

– Вы так не замерзнете? – вот и все, что сказала Нэн, когда Дженнифер вышла к ним без шляпки и пальто.

– В багажнике валяется старый пиджак. Это на случай, если мисс Грэй замерзнет, – заметил Тэдди.

Но девушке было совсем не холодно. После утреннего ливня небо совершенно очистилось. Влажный воздух был напоен ароматами цветов и свежей травы вперемешку с крепким запахом лошадей.

– Безумная Леди! Безумная Леди! – ликовали люди, когда в гонке определился первый победитель.

Толпа хлынула к тотализатору. За несколько минут трибуны опустели. Дженнифер поставила свои честно заработанные полкроны на лошадь, которая пришла к финишу одной из последних. Она с завистью посмотрела на чету Куин, получившую-таки свой выигрыш. Они договорились потом встретиться и попить чаю под тентом. Тем временем Дженнифер знакомилась с программой скачек. В следующем забеге принимала участие лошадь по кличке Клондайк Джо, принадлежащая, Конну О'Кэрролу.

Конн впервые участвовал в скачках в качестве владельца лошади, как рассказывала Нэн. В юности он был неплохим наездником и участвовал во многих местных скачках. Но после трагической гибели отца бросил конный спорт, уступив мольбам матери.

– Но лошадей-то он все равно не забыл, – не без гордости за кузена заметила миссис Куин. По этому Конн организовал небольшое товарищество вместе со своим старым другом Пэдди Гэллахером, у которого была собственная ферма. На этой ферме и вырастили Клондайка Джо, большого трехлетнего жеребца вороной масти. Дженнифер уже видела его в конюшне, куда они с миссис Куин заходили перед скачками. Скакун нетерпеливо бил копытом и мотал головой, будто рвался поскорее на свободу. Конн О'Кэррол тоже был там. Он разговаривал с жокеем. Высокая, довольно красивая девушка в элегантном костюме составляла ему компанию.