— Ко всему приготовились, все учли, кроме того, что воевать всерьез придется. Думали маршем по Европе пройтись, как по Прибалтике. Танки ревут, самолеты летят, командир впереди на лихом коне, враг бежит, девушки юбками призывно машут. А не получилось. Танки ревут, только вражеские.

Серега и Казанцев, прихватив для солидности обер-лейтенанта, поехали в лагерь. Просили посланца Бормана сразу к ним отправить, чтоб сегодня все решить и лишних людей из закрытого района убрать. Если есть у человека лишний шанс в живых остаться, они его отнимать не будут. А все остальное в руке Черного Сталкера.

Егеря нашли и засыпали два выхода на поверхность. Остались два последних. Тела из подземелья решили вывезти. Для экономии сил, просто сжечь. Недаром в старину все предпочитали огненное погребение, самое простое. Потом уже ритуалы посложнее пошли. С рытьем могил и плачами. И на похоронах беспощадного Хромого Старца Тамерлана первый льстец сказал: «Наш повелитель был очень добрым и отзывчивым». Это посильнее «Илиады» Гомера было. Тоже мне, десять лет город осаждали. Понятно, других дел не было, чего торопиться.

Собрали всю советскую форму, кроме зимней одежды, продуктами нагрузили грузовик, оружие с патронами прихватили, и поехали в лагерь. Ротмистр, понятно за рулем. Быстро доехали.

В лагере сразу людей отобранных на работы строительные, стали выпускать. Одежду в костер, аусвайс в руки. Сапоги кирзовые, кальсоны армейские, спецовка черная ремонтная, пилотка немецкая, мышиного цвета. Десять марок, два килограмма сухарей и рыбина вяленая. Свободен.

Краузе в город поехал. Коменданта укрощать. Рота пешим строем ушла. Пятьдесят три человека осталось. Половина комсомольцы, наверно и коммунистов несколько осталось. За год лагеря иллюзий стало меньше, злости больше. Жаль, на мозги колючая проволока не влияет. Какими они были, такие и останутся. Тем не менее, эти на предложение поработать на Германию, ответили твердым «нет».

— Согласился бы, завтра бы в лес ушел, а? Парень неглупый, чего так?

Уткнул комсомолец взгляд в землю. Полста человек с тремя самодельными ножами против двух десятков автоматчиков не пляшут.

— Строй своих бойцов, наряд на кухню, наряд в караул, из тех, кто покрепче. Занимайте любой барак, переодевайтесь после бани в форму. Мы привезли. Завтра поляков привезут, не ссориться, нам вместе воевать. Оружие с собой все время. На войне, все-таки. Первая цель — каратели. Срок дней десять, но может получиться не по нашему плану. На своей земле и большой кровью, понимаешь. Выполнять!

Через час лагерь изменился. Остались бараки и вышки, и проволока на столбах, только он все равно превратился в военный городок. Шел парок от бани-времянки. Дымилась кухня. Заступили на пост часовые. ППШ на плече преобразили людей. Оружие делает человека свободным. А остальное от лукавого.

— Если часть людей захочет уйти, никого не удерживай. Только предупреди, что если попадутся, пусть молчат, где оружие и форму получили. А то нам здесь скверно придется. Вопросы есть? Задавай.

— Что с этими немцами? — спросил зло.

— Свои немцы, еще в Испании половина воевала, под Мадридом. Твое дело им фланг в бою прикрывать, а не биографию спрашивать. Считай интербригада.

Поверил, отмяк душой. Хорошо им мозги промывали, куда там контролеру.

— В плен раненого взяли? — спросил ротмистр.

— Контузило, — помрачнел боец. Прицепил четыре треугольника. «Пила».

— Командуйте, старшина, — отпустил его Викинг. — Из лагеря не выходить.

То- то бывшие пленные удивились, когда все егеря и непонятная группа при них, загрузились в машины, помахали им ручками, и уехали.

Первым делом автоматы проверили. Дали по паре очередей. Осечек нет, патронов много, оружие исправно. Нет, ребята, все по настоящему. Кто-то серьезное дело в немецком тылу затевает, и они удачно под руку подвернулись. До полуночи судили-рядили, решили остаться. Они этой ночью собирались в побег уйти. Часовых на воротах зарезать и под огнем с вышек к болотам уходить. Десяток, может быть, и уцелел. А тут все живы, вооружены и в форме родной. Сапоги из кожи и ремни комсостава. Гранат бы еще, да пулеметов парочку. Тогда можно и не умирать задаром. Настроение, первый раз с начала войны, было определенно бодрым. Засыпали все, кроме часовых, с одной мыслью. Что завтра будет?

Зона, Милитари

Вздремнул я часа два, больше не дали. Пришли анархисты с гитарой и устроили песенный фестиваль. Мы с Пикой и Стилетом как двинули им блатную романтику, так все работу бросили, сбежались послушать.

— Проиграл я и шмотки, и сменку, сахарок на два года вперед, и сижу я на нарах, обнявши коленки, мне ведь не в чем идти на развод, — выводили мы душевно старый бандитский романс.

Короче, через полчаса они к нам стали приставать, чтоб мы травку разрешили, и тогда все анархисты в бандиты перейдут. Мы их быстро разочаровали. Какая, к черту травка, у нас не курят. И спортом занимаются.

— Куда катится мир, — сказал один из гостей. — Напоминает девиз Несталкера. «Разведка не курит». Зато пьет не слабо.

Историю о переходе Барьера с бутылкой в руке мы все знали, но с удовольствием послушали еще раз. Стилет остался на посту, а я решил косточки размять. Как на Милитари заходишь с Бара, по правую руку на взгорке, хутор стоит. Дом, два сарая, забор вокруг. Решили мы с Пикой там пошарить. Дорогу перешли без приключений, через двадцать минут на месте были. Начали с сарая без крыши. Внизу ничего не было, а как наверх по лесенке поднялись, сразу повезло. Тушенка, аптечки, куртка черная новая, автомат укороченный, с глушителем. Мы его в момент Пике на ствол переставили.

— Ствол вечером отдашь по жребию, — посоветовал я. — Все равно, нам рабочих потихоньку надо перевооружать. Сейчас их стая собак порвет.

В доме склад оказался еще богаче. В комнате, под кроватью, костюм лежал, «ветер Свободы». Я бы сразу его натянул, да имиджу урон. Надо штук пять добыть и сразу переодеться. Всем, естественно. К печке кто-то старательный прислонил тяжелый щит из половых досок. Мне это странным показалось. Заскочил наверх каменки с четвертого раза, уперся плечом в дерево, толкнул. Только гул пошел от падения. Внутри гранаты россыпью, «лимонки», водка и сундучок заветный. Крышку сбили, а там артефакты и патроны. Мои, винтовочные, девять миллиметров. Красота!

Под трактором во дворе долго искали, ничего не нашли. Заглянули в последнее строение, и там запасливые люди полезные вещи припрятали. В ящиках деревянных у стены патроны с бинтами. А в металлическом сундуке, в углу, сразу за старым кострищем, было полно оружия. Было такое впечатление, что туда ссыпали все бесхозные стволы после жестокого боя. Просто прибрали, чтоб под ногами не валялись. Даже не разряжая. Чего там только не было. Западное с российским вперемешку.

Сели мы с Пикой, костер развели и принялись за предпродажную подготовку.

У торговцев по всему югу Зоны один закон. Положил автомат на прилавок, получи за него деньги. И все. Если ты с него прицел не скрутил, глушитель не снял, и полный рожок бронебойных патронов оставил, никто тебе за это ни цента не добавит. Тысяча причин может быть для этого. Помираешь ты, аптечку тебе надо купить, с каждой секундой кровь из тебя вытекает. Тут, понятно, некогда патроны из магазина выщелкивать. Или пришел с грузом в центнер весом, и пальцы твои судорога сводит. Такими руками тоже прицел не снимешь. Или тебе деньги до лампочки и хочешь бармена порадовать подарком нежданным. Правда, тогда неясно, чего ты в Зону зашел. Богатые и щедрые и за речкой нужны. Заблудился, брат?

Нам с Пикой торопиться было некуда, сели арсенал, судьбой подаренный, разряжать и осматривать. Три «Вала», три «Грозы», две сильно изношенных, но одну за небольшие деньги можно было в конфетку превратить. Четыре западных ствола. Все с гранатометами. Сняли. Мне патронов тридцать перепало. Спасибо, Темная Звезда, не забуду твоей доброты. Со всем этим добром целый день таскаться не хотелось. Лениво было. Решили на Бар сбегать. В прямом смысле, бегом. В рамках тренировки ног и характера. Вышли за баррикаду из машин и плит, и рванули троечку. Примерно столько до поста «Долга». Пока добирались, я мысль думал. Сейчас патроны все мне достаются, а если «Грозу» починим, то придется делиться. Зато ствол будет серьезный. Гранатомет в нем встроенный, поэтому и называется стрелковый комплекс. Прицел с глушителем на него поставить да в умелые руки дать, многие задумаются. Но ведь и патроны делить ни с кем не хочется! Попробую придумать хитрость коварную.