— Бандитов в Зоне стало меньше, в свете последних событий, сталкеры зажили богаче, и сразу появились такие нелюди, кому чужой центик кажется личным оскорблением. Начали пьяных обирать, в карты обыгрывать, за долги на Арену в бой выставлять. Типа победишь, рассчитаешься.

— А проиграешь?

— На арене правило одно, оно же главное — живым остается победитель. Бой до смерти. Сурово, но справедливо. Можешь бросить вызов любому, но помни что ставка — жизнь. Дело добровольное, сугубо личное. Раньше было. А сейчас выставят двух проигравшихся, ставки делают, мошенничают.

— Как? — искренне удивился я.

— Не знаю, — признался Бродяга, — но выясню. Основной в этой компании Сержант. Из бывших сотрудников. Подпевал у него трое-четверо. Одного ты видел, Воробей зовут. Раньше добавляли «младший», пока Меченый старшего брата не пристрелил. А вы чего кинулись за Выдру рассчитываться? Военные с одиночками не пересекаются, негде.

— Начинали мы вольными сталкерами, недолго, правда, но все-таки. А дядька Семен с Выдрой хорошо знаком был. Наше первое дело в Долине, Кочергу с его бандой ликвидировали, а там понеслось. Зомби к нам вышел, Волк присоединился, такой отряд получился, хоть Париж на штык бери.

Под ногами захлюпала вода, мы дошли до болота.

— Бродяга, твои цели слева, мои справа, Фома тыл прикрывает, — скомандовал народу. В конце концов, есть среди нас лихой разведчик, целый подполковник.

Профессор попытался с невнятным криком кинуться вперед, но я удачно сделал ему подножку и дал ногой в зад. Экстремал нашелся на нашу голову.

Снорки нас учуяли и стали брать в кольцо. Заметив одного, застывшего в засаде под разбитой лодкой, снял его очередью патронов на десять. Азартное оружие автомат, трудно вовремя остановиться. Бродяга выстрелил прямо в кусты.

— Видел, что-то? — спросил.

— Нет, на звук стрелял, — ответил он.

Хорошая подготовка, подумалось мне. А с плохой тут не выживешь, Зона вокруг, не курортная местность. В этот момент снорки на нас и кинулись.

Пошли дружно, как по команде, только слишком кучно, за что и поплатились. Два автоматных ствола пробили в атакующей стае изрядную брешь, и твари бросились врассыпную. Вдогонку я свалил еще одного и заорал:

— Деньги разбегаются! Охотник, стреляй!

Тут Фома показал класс. С одного магазина, по движущимся целям, он попал в четверых мутантов. Все начали палить вдогонку. Бесполезно потратив обойму, сказал:

— Шабаш, кончайте. Дима, прикрой, мы лапы собирать.

Взяв охотничьи трофеи, перешли неглубокое болотце и выбрались на остров. Тут мы в засаду и вляпались.

Профессор побежал к своим любимым датчикам, Охотник наблюдал за болотом, мы с Бродягой шли, не торопясь, за ученым, когда из зарослей кинулись злобные зверьки. Потом посчитали, было их всего пять, но в тот момент я бы поклялся своим счетом в банке, что тварей десятка два. Меня сбили с ног сразу, рухнул в неглубокую лужу и утопил в ней автомат. Удар в спину отшвырнул меня на метр, и, оставив надежду поднять свое оружие, я схватился за помповое ружье. Главное, никого из своих спутников не подстрелить, и ощутив за спиной зловонное дыхание, резко развернулся, сразу стреляя.

Полетели в сторону куски мяса и обрывки противогаза. Снорк прыгнул слева, последний патрон сгорел зря, промахнулся, и перезаряжать некогда. Вот тебе прикладом по башке, и раз, и два. Ручка и цевье вдребезги, а снорк только громче воет. Где мой нож?! Он уже в руке. Сверху вниз, слева направо, только брызги крови в лицо и на руки и вой атакующего чернобыльского пса. Надо ответить, да в горле воздуха нет и кругом тишина. Ага, это я выл и всех перепугал и людей и снорков. Бывает.

— Что это было? — пролепетал испуганный Фома.

— А я понял, — сказал Бродяга. — Бегите или умирайте, типа так.

Я посмотрел на него с уважением. Мне не приходилось задумываться над речью псов. Маленький щенок Плакса вырос на моих руках, и жизнь стаи навсегда переплелась с историей отряда из Темной Долины. Мы просто знали каждый призыв, не пытаясь перевести рык и вой в человеческие понятия. Дмитрий оказался прирожденным посредником между людьми и чернобыльскими псами.

— Верно, клич атаки. Готовьтесь к смерти, мы здесь.

— Где ты так наловчился, Сотник?

— У нас в Долине у всех разумных существ равные права, — пояснил я. — Датчиками занимайтесь, закончим и в ангар. Там за столом с чаем наговоримся.

Осмотрелся вокруг. Еще двух снорков убил стоявший на берегу Охотник, а последнего, пятого, рвавшего комбинезон Бродяги на мелкие тряпочки, застрелил профессор. Вот тебе и ростовщик с дипломом. Надо думать о людях лучше. У меня на спине тоже появилась дыра. Недолго я красовался в костюме наемника.

Под кустом, ближе к западному берегу островка лежал наполовину засыпанный сейф. Много их здесь было в старые времена советской империи. В каждом кабинете по сейфу. Не выдержала страна их груза и развалилась. Потом они пригодились, приладили их сталкеры под тайники и резервные закладки. Чутье меня не подвело, был там артефакт.

— «Слюда», — определил Бродяга. — Высокого класса штучка, больших денег стоит.

Круглов закончил сбор данных, и мы двинулись в обратный путь. Осторожно, естественно. Сталкеры в Зоне бывают либо смелые, либо опытные. А смело-опытных здесь нет. Дошли без приключений. Наша вылазка разогнала снорков в окрестностях ангара. Сахаров посмотрел на разодранные комбинезоны, и, не сказав не слова, забрал их в ремонт. Так же молча выдал патроны. Поровну поделили деньги, выдав профессору его долю. Порви тот снорк Бродягу, совсем иначе все могло повернуться. На запах крови снорки бы сбежались издалека, это даже я знаю, с малым опытом.

Партнеры мои шастали на свежий воздух, курили. Курили-то они там, а дышали-то здесь. Через час после возвращения в нашей комнате никотиновый запах забил остатки кислорода, и, взяв с собой спальник, некурящие сталкеры полезли на плоскую крышу. Предварительно поужинав, конечно. Оружие я все взял. Мало ли что, Зона вокруг.

В темноте меня разбудили капли ночного дождя. Расстегнул, значит, клапан. Посмотрел на небо, поискал звезды, не нашел. Можно смахнуть воду, закрыть мешок и спать дальше. Или вернуться в ангар. Или дойти до своей захоронки под крестом, надеть бронежилет и пойти на прогулку. Какой вариант ты выберешь? Пойти погулять? Привет тебе, вольный пес. Счастливой охоты. И еще тебе желаю, я желаю всей душой, если смерти, то мгновенной, если раны — небольшой. Скатившись по скобам на наклонной боковой стене, двинулся к тайнику. Добрался быстро и спокойно, оделся и направился по разбитой грунтовке на восток.

Вскоре под ногами земля вперемешку со щебнем сменилась асфальтом. Неплохо жили раньше, в такой глуши дороги делали. Впереди вспышками пламени отсвечивал проезд под железнодорожными путями. Ветер заносил в аномалии мусор, и тот сгорал в могучем огне «жарок». Если поскользнусь, то все, финиш. Шаг влево, шаг вправо считаются попыткой к бегству, охрана стреляет без предупреждения, даже пепла не останется. Вологодский конвой и Зона не шутят. Вперед, Сотник, сталкеров в рай без очереди пускают. Держись по центру, прижимайся к колоннам!

Проскочил, клянусь Темной звездой! Что-то про нее Умник говорил и Акелла. Вот и ко мне привязалось. А вон там, на развалинах многоэтажки, на посту курят. Сколько их там и кто? Подкрадусь ближе — узнаю.

Где- то в лесу

С лесом все было не в порядке. Деревья покрылись седыми прядями неприятного вида. Пока дрался и уходил от погони, некогда Александру Михайловичу обращать внимание на всякие мелочи. За спиной день кричали, постреливая для острастки, уговаривали сдаться. У немцев это лучше получалось, те хоть знали что говорить: «Партизаны, все получат горячую пищу, раненым будет оказана медицинская помощь, выходите из леса». Только никто им не верил, помнили нескончаемые колонны пленных и треск очередей, которыми охрана добивала раненых и обессиленных. Ну что ж, на войне как на войне. Горе бросившим оружие, сказано две тысячи лет назад.