Но как-то странно все же получается: в подвале она была ему обузой, на концерте тоже (потому и не взял), и сейчас, выходит, лишняя? А как же в фильмах показывают? Ясно, что врут, но какая-то часть правды там есть? Значит, надо действовать.

  Полынцев легко проследовал за парочкой по набережной (здесь было многолюдно, поэтому вынужден был сокращать дистанцию), прошел мимо двух санаториев, прокрался вдоль аллейки, ведущей в частный сектор, и вот уже пять минут кружил меж деревянных домов. Не самое удобное местно для наблюдения: улочки узкие пустынные, кривые. Да еще местная шавка привязалась - тявкала и тявкала без умолку, зараза.

  - Фьють, фьють, - услышал он сзади непонятные звуки и медленно обернулся.

  Юля, неумело посвистывая, протягивала вредной псине большую конфету. Собака, прекратив лаять, с радостью бросилась за гостинцем. Красавица, присев на корточки, скормила ей лакомство, потрепала мохнатую мордашку, с чувством выполненного долга встала, победно глядя на притихшего у забора напарника. Не успел Андрей поблагодарить подругу за помощь, как злобная шавка, сожрав подачку, принялась охаивать его с новой силой. Вероятно, решила отработать свой хлеб. Юля еще раз шепеляво свистнула, а когда псина подбежала вновь, хлопнула ее по мокрому носу ладошкой. Собака зачихала, зафыркала и стыдливо примолкла.

  - Молодец, - кивнул Андрей.

  - А ты думал! - подойдя к нему, улыбнулась красавица.

  - Где такому научилась?

  - Видела в окно, как ты бандитского пса успокаивал. Только я кулаком не могу, жалко.

  Андрей выглянул из-за забора.

  - Что там? - шепотом спросила Юля.

  - В дом заходят.

  - А мы?

  - Надо немного подождать, и заодно место дислокации сменить, а то излишнее внимание привлекаем.

  Они возвратились назад и свернули в ближайший проулок.

  - Хорошо здесь у них, - мечтательно вздохнула красавица. - Вроде бы и в городе живут, а все равно, что в деревне. Курочки, уточки, козочки. Гляди, какая беленькая, - ткнула она пальчиком во двор. - Молочко, наверное, у нее вкусное.

  - Гадость, - сплюнул Полынцев.

  - Откуда знаешь, ты из деревни?

  - Из Сибири.

  - Это одно и то же. Все, что не Москва и не Питер - деревня.

  Андрей не стал реагировать на столичную заносчивость - пусть себе кичится.

  С другого конца улицы дом был виден, как на ладони, к тому же, невдалеке проходила дорога, сновали машины и люди. Можно было спокойно стоять, не вызывая подозрений.

  - Так, девушка, давай-ка притормозим у этого палисадничка, - сказал он, останавливаясь под пышной яблоней. - Займем, так сказать, скрытную позицию. Разворачивайся к дому задом, ко мне передом.

  Красавица лукаво улыбнулась.

  - Какая эротичная командочка, хорошо, что не наоборот.

  - Тобой так уже командовали?

  - Опять в морду захотел?

  - Откуда тогда знаешь, что эротичная?

  - Я, по-твоему, фильмов не смотрю, книг не читаю? И потом, у нас в редакции не такого наслушаешься.

  - Понятно. Иди ко мне поближе, будто обнимаемся.

  Юля подошла вплотную, положив руки ему на грудь. Он обхватил ее за талию.

  Какое тут наблюдение, когда стоишь в обнимку с девушкой, чувствуя ее тело, дыхание, аромат волос. Разве можно сейчас заниматься чем-то еще, кроме как плавиться от счастья? Но - воля, плюс характер. Сначала работа, потом удовольствие. Не давал покоя лишь один вопрос: что за идиоты выдумали это гнусное правило и зачем они вбили его в голову молодого офицера?

  - Ты мне хоть рассказывай, что там за спиной творится, - негромко прошептало 'удовольствие' в самое ушко.

  Андрей застриг лопушками, словно молодой жеребец.

  - Пока ничего. Будем ждать.

  - Ой, Полынцев, а у тебя глаза зеленые, как садовые лужайки! - восхитилась Юля. - Почему-то, я раньше этого не замечала.

  - Ну, и что. А у тебя синие.

  - Тебе нравятся?

  - Нет.

  - Ну, и дурак, а мне - да.

  - Ты сейчас про чьи глаза сказала?

  - Я про свои. А ты?

  - И я про свои.

  - Твои тоже симпатичные. Я в них даже улицу вижу.

  - Как грузин выходит, видишь?

  Она резко оглянулась.

  - Где?

  - Не дергайся, с ума сошла? Засветимся. Твое счастье, что он в другую сторону пошел.

  Юля, почти не шевеля губами, тихо процедила.

  - А девчонки-то с ним нет.

  Не успел Вахтанг скрыться за поворотом, как к дому подъехал широкий, темно-фиолетовый джип. Из машины выскочили двое бритоголовых парней и, открыв своими ключами железную дверь, которую грузин, вероятно, захлопнул, скрылись за воротами.

  Андрей напрягся.

  - Слушай, и девушка там осталась, и эти бугаи приехали. Что бы все это значило?

  Красавица, с расстановкой, как непроглядному тупице, разъяснила ему диспозицию.

  - Грузин затащил ее сюда обманом, запер в подвале, а эти сейчас пользовать будут. Все ясно?

  Полынцев качнул головой.

  - Не понимаю.

  - Что тут сложного. Они специально блондинок собирают, чтобы потом в рабство продавать. Когда меня похитили, я тоже так думала. Вот тебе и Вахтанг, душечка. Интересно, сколько таких рыженьких на его счету?

  Андрей, прищурившись, осмотрел подходы к дому.

  - Так, я поскакал на разведку. Ты жди здесь.

  - Долго?

  - Не знаю.

  Юля недовольно хмыкнула.

  - Смешной, его, может, там убьют, а я буду ждать у моря погоды. Ты меня конкретно инструктируй: что, куда, кому, во сколько.

  - Договариваемся так. Если не появлюсь через час, звонишь в милицию, называешь адрес. Все, я отчалил.

  Он перешел улицу и вдоль палисадников направился к дому. Пышная растительность была хорошим для скрытного сближения прикрытием. Дойдя до забора, гнилого и хлипкого, свернул на узенькую тропинку, ведущую в обход усадьбы, подобрался к изгороди с тыла, посмотрев, нет ли на территории собак (кажется, чисто), бесшумно перемахнул во двор.

  Здесь антураж был попроще, чем у террористов. Небольшой, заросший в пояс травой и по грудь лопухом садик. В центре - покосившийся сортир, гудевший навозными мухами, как трансформаторная будка током. Рядом - колодец с разваленным срубом (гигиенично). Всюду: хлам, бутылки, мусор. Можно спокойно подбираться прямо к окнам одноэтажного домика с закопченной крышей. Если оценивать усадьбу человеческими критериями, то она без сомненья относилась к категории бичей - хороший объект, удобный во всех отношениях.

  От деревца к кустику, от него к бочке, мимо покореженной, будто побывавшей в автокатастрофе, тележки, по открытой полянке, между лопухами, прямиком под распахнутые ставни. Все. На месте.

  За стеной послышался сдавленный женский крик. Андрей привстал, заглянув в окошко. В первой комнате, маленькой и темной, было пусто. Пригнувшись, быстро перебрался к следующей. И тут его взору открылась омерзительная по сути и исполнению картина. Один из бритоголовых, тот, что повыше ростом, завалил рыженькую на диван и, по-звериному рыча, грубо ее насиловал. Она извивалась, царапалась, но куда там, разве справишься с таким бугаем. Юлька и на этот раз оказалась права - здесь был чистый криминал.

  Андрей рванулся к дверям.

  Они оказались не заперты - снова выручал деревенский уклад. В прихожей стоял второй бандит с пистолетом в руках. Похоже, красовался перед зеркалом.

  - Куда?! - вскрикнул он сиплым голосом.

  - Милиция, - не останавливаясь, выпалил Полынцев и с последней буквой впечатал кроссовок в пах противника. Одновременно с этим ухватил рукой ствол, резко вывернул его в сторону большого пальца, с легкостью завладел пистолетом.

  - Ой, сука! - застонал парень, оседая.

  Адрей врезал ему рукояткой промеж лопаток и бросился в комнату.

  Первое, что он увидел, выбив дверь - голую задницу насильника, работающую в режиме насоса, подкачивающего шину.