В выделанном же виде они употребляются на обтяжку лодок и для других нужд. Даже внутренности моржа использовываются: из пузыря и кишек шьется непромокаемое платье, одеваемое в дождь поверх одежды.

Шкуры лахтака считаются лучшим материалом для лодок. Они выделываются, сшиваются (вместо ниток чукчи употребляют оленьи жилы, точнее—расщепленные и затем ссученные сухожилья), натягиваются на лодочную раму, — и получается байдара, т.-е. легкая кожаная лодка, на которой чукчи и эскимосы плавают по морю и охотятся на морского зверя. Из лахтачьих шкур вырезываются также узкие ремни, употребляемые для ездовой упряжи и для других хозяйственных нужд (в чукотском обиходе ремни часто заменяют гвозди). Эти ремни отличаются тем, что в самые сильные морозы не твердеют и не коробятся.

Выделанные нерпичьи шкуры идут у береговых чукчей для пошивки одежды и непромокаемой летней обуви. Нерпичий жир, как и всякий другой растопленный жир, употребляется для отопления и освещения внутреннего жилья чукчей. Горит он в сосуде, где фитилем служит высушенный мох.

Рыбы северные береговые чукчи не ловят. Весной же и осенью, в виде побочного промысла, бьют они перелетную птицу. Такие птицы, как гуси, утки и другие, каждую весну совершают длинные перелеты с юга куда-то на далекий север (что, кстати говоря, показывает, что на севере существуют еще неизвестные людям земли), где они выводят птенцов, а осенью возвращаются тем же путем обратно. Летают они огромными стаями, довольно низко над землей. Чукчи бьют их особым снарядом, состоящим из пучка тонких ремней, к концам которых привешаны небольшие камни. Такой снаряд, попадая в стаю, увлекает на землю сразу по нескольку птиц. Но непродолжительность перелета, а также способность чукчей поглощать неимоверно большое количество пищи, делают результаты этой охоты мало заметными в общей сумме потребностей чукотского населения. Поэтому, основным источником их существования является зверобойный промысел. Все то, что добывается этим промыслом и не идет на удовлетворение необходимых собственных нужд, служит для целей товарообмена. Лахтачьи, нерпичьи шкуры и нерпичий жир обмениваются ими у оленных чукчей (о них мы расскажем ниже) на оленьи шкуры и мясо. Моржовые же клыки и нерпичьи шкуры идут в обмен на привозные товары, нужные для промысла и в хозяйстве, как ружья, патроны, утварь, чай, табак и т. д. Клыки находят хороший сбыт в Америке, Японии, где из них выделываются различные костяные вещи. Из нерпичьих шкур во многих местах, в том числе и у нас, шьется верхняя одежда, выделываются дорожные чемоданы, сумки, ранцы и другие предметы.

Для обмена на привозные предметы идут и ценные меха, добываемые чукчами охотой на пушного (то-есть дающего мех—пушнину)зверя. Таким пушным зверем на Чукотском полуострове являются белый медведь и песец.

Белый медведь—это, по существу, знакомый нам род медведя, но обладающий белым мехом. От нашего медведя он внешне отличается только более удлиненной головой. Особенностью его является и то, что зимою он не впадает в спячку. Живет белый медведь как на берегу, так и на льду, питаясь преимущественно морским зверем. Иногда подходит к человеческому жилью, привлекаемый запахом съестного. Завидя человека, он обычно убегает и сам не нападает до тех пор, пока не ранен или же не поставлен в безвыходное положение. В прошлые времена у берегов Чукотского полуострова водилось много белых медведей, но теперь они сильно поубавились в числе.

Песец (или полярная лисица) представляет собою род полу-лисицы, полу-собаки, с тонкими ногами и пушистым хвостом. Живет на берегу, хотя иногда совершает большие переходы и по льду. Кормится полярной полевой мышью-пеструшкой. Обладает пушистым, мягким мехом, который зимой бывает белым, летом же приобретает землисто-серый оттенок. Встречается зимой песец и с голубоватым отливом меха (так называемый, голубой песец), но это бывает сравнительно редко. Ловят песца капканами, приманкой служат мясо и жир.

Живущие на восточном берегу Чукотского полуострова чукчи и эскимосы промышляют также и боем кита. Но китобойный промысел в этом районе, некогда очень богатый, теперь значительно сократился. Истребляемый охотниками и сильно убывший в числе кит в настоящее время водится, главным образом, севернее Берингова пролива. Охота на него производится американскими китобоями на специально построенных китобойных судах. Не владея подобными судами, местные жители не в состоянии уходить на далекий промысел. Вообще же береговые, в частности восточно-береговые, чукчи и эскимосы хорошо плавают по морю, проходя, часто под парусами, большие пространства на своих утлых байдарах. Только в последнее время у некоторых чукчей и эскимосов появились вельботы—устойчивые мореходные деревянные шлюпки (лодки), которые приобретаются ими у американских китобоев.

Плавания свои береговые жители совершают не только вдоль побережья, но часто пересекают и Берингов пролив, и нередко наших чукчей можно встретить в различных пунктах Аляскинского побережья. Эскимосы же района залива Провидения (одного из морских заливов Чукотского полуострова) совершают даже путешествия по открытому Берингову морю до острова Лаврентия, отстоящего от них на много верст. По их рассказам, эти походы совершаются ежегодно, с тех пор, как 70 лет тому назад в войне с эскимосами с острова Лаврентия эскимосы Прбвиденские остались победителями. С того времени между ними установились обязательные браки, заключаемые и поныне. Для этой цели выбирается по возможности тихая погода, когда женихи из Провидения и невесты с Лаврентия совершают эти своеобразные „свадебные путешествия".

Помимо описанного нами выше зверобойного промысла, которым существуют береговые чукчи, следует остановиться и на оленеводстве, являющемся основным занятием оленных чукчей. Оленные чукчи не живут на одном месте, а кочуют, выбирая места с лучшим подножным кормом для оленей. К морю они со своими табунами выходят летом, стремясь уйти от многочисленных в тундре комаров и мошек, заедающих оленей, к морскому берегу, где свежий и частый ветер отгоняет насекомых.

Все основные потребности оленных чукчей покрываются оленем. Мясо его, внутренности и даже кровь идут в пищу. Из шкур его шьется вся чукотская одежда, на шкурах спят, ими же покрывают жилье. Шкуры годовалых оленей (пыжики) и новорожденных (выпоротки) идут в обмен на нужные товары. На оленях совершаются также все переезды. Оленеводческое хозяйство является вообще чрезвычайно выгодным делом, так как олени никакого особого ухода за собой не требуют. Кормятся они сами тундровым мхом, добывая его также и зимой из-под снега. Владельцу остается только своевременно, по мере того как мох съедается, менять стоянку да охранять оленей от волков. Для табунов опасны лишь заразные заболевания, передающиеся от одного оленя к другому, а также гололедица, то-есть такое время, когда снег после неожиданной оттепели и наступивших затем морозов покрывается ледяной корой, которую молодые олени не в силах продолбить копытом. Заразные болезни, при совершенном отсутствии врачебной (ветеринарной) помощи, губят иногда большую часть оленьего стада. В гололедицу же гибнет весь осенний приплод.

Насколько прибыльно может быть оленное хозяйство, при мало-мальски правильной постановке, показывает следующий пример. Лет тридцать пять тому назад американское правительство решило начать разведение оленей на Аляске. С этой целью оно в 1892 году приобрело, в виде опыта, на Чукотском полуострове 170 оленей. Опыт оказался удачным, и в течение последующих 10-ти лет, до 1902 года, оно приобрело и перевезло на Аляску всего 1280 оленей. А еще через 20 лет, то-есть в 1922 году, на Аляске насчитывалось уже около 200 тысяч оленей, помимо которых около 100 тысяч оленей пошло за- все время на убой.