- Ну и опытный у вас парень, - восхищённо сказал милиционер, - рассказал, где живёт, кто папа-мама, где они работают, адрес назвал полностью. Вот, принимайте, - и он передал мне с рук на руки безмятежно спящего сына.
Я крепко прижала к груди своё сокровище, отнесла в спальню. Когда я его раздевала, сын на секунду открыл глаза, пролепетал: «Мама!» - и вновь заснул. Подруги ушли домой, а я весь остаток ночи сидела рядом с ним и плакала.
Наутро Тёмка смущенно пришёл ко мне в комнату и попросил прощения, глядя в пол.
Я сурово нахмурилась и хотела отчитать его, но только тихо попросила:
- Пожалуйста, так больше не делай.
Сын обнял меня за шею и пообещал:
- Чес-слово, мамулечка, больше не буду!
Не знаю, насколько крепко держал он свое слово, по крайне мере, хотелось верить, что больше не путешествовал в одиночку. Впрочем, возможно, экскурсии по городу его перестали интересовать, потому он всегда являлся домой вовремя.
Однако наша компания разведённых и совершенно свободных женщин не могла жить без потрясений. Как-то незаметно подросли и оперились наши дети-птенцы. Вот и дочь Анны, Галка, выросла, стала красивой девушкой, и сердце матери постоянно болело, как бы чего с ней не случилось. На беду, дочь уродилась в Анну, была влюбчивой, как и она. Потому наша подруга, да и мы заодно, переживали, что девчонка влюбится в кого-нибудь так, что потеряет над собой контроль. Мы все прекрасно помнили, как она влюбилась сразу во всех «Иванушек-Интернейшен» и чуть не попала в лапы одного любителя молоденьких-красивеньких. Слава Богу, мы вовремя пресекли это безобразие и навсегда отучили ловеласа-перестарка бегать за девчонками, а её - от наразборчивости в любви. Правда, метод мы избрали довольно жестокий - выпороли обоих в самом прямом смысле, но ведь нам был важен положительный результат, и мы его добились.
И вот наступил момент, когда Галка стала почти взрослой, то есть окончила одиннадцатый класс и получила, естественно, аттестат о среднем образовании. В знак своего, так сказать, совершеннолетия, она категорически запретила матери идти на выпускной вечер, который их класс решил отметить в ресторане. Анна вздохнула, выделила из своего скромного бюджета нужную сумму, скрепя сердце отпустила дочь праздновать, однако ведь и она жаждала отметить такое великое событие и кликнула нас на девишник.
Время близилось к полуночи, мы уже давным-давно распили бутылку вина, съели все закуски, просмотрели все телепередачи, а Галки не было.
Светочка, самая тощенькая, кстати, бездетная женщина, уехала, а я осталась, потому что мы с Анной жили почти рядом - на одной улице. Да и тема неисчерпаемая - дети - нас сближала.
Анна, женщина дородная, исходила потом от неизвестности, где сейчас находится её ненаглядная девочка. Наконец она, вся в нервах, часа в два ночи полезла в ванну, сказав, что так скорее успокоится, а я продолжала сидеть перед осточертевшим телевизором - при всей своей любви к подругам, я не любила долго находиться в гостях. Мне уже к исходу второго часа становилось скучно, тем более что трезвела быстро. Впрочем, я никогда не пила крепкие спиртные напитки, и не мудрено, что голова у меня светлела буквально через час.
Анна плескалась в ванной, даже что-то пела: у неё из нашей компании - самый сильный и звонкий голос. И тут раздался звонок. Я поспешно открыла дверь и увидела на пороге Галку, а двое пареньков, которые привели её, тут же стремглав убежали.
Я охнула: Галка была так пьяна, что удивительно, как она добралась до дому. Зато в глазах плескался противоречивый коктейль из чувств. Там была гордость, что она приобщилась к взрослому племени через выпивку, мол, и я могу, и в то же время прямо-таки через край выплескивался страх, что её могучая мамочка может за это провести известную ей экзекуцию.
- Тетя Жанна, - пролепетала девчонка и шумно вздохнула, - я накирялась как распоследняя метёлка, и пьяная, как свинья, а может, и хуже.
- Вижу, - ответила я. - Можно сказать и так.
- А где мама?
- В ванной нервы лечит.
- Ага, она всегда так делает, - согласно кивнула Галка и рухнула мне на руки - едва успела ее подхватить.
- Эй, держись, - сказала я, но тут же поняла, что сказала в пустоту - Галка крепко спала.
Я поспешно отволокла её в спальню, брякнула на постель, торопливо раздела, укрыла одеялом и поспешила на свое место перед телевизором. И вовремя, потому что Анна в этот момент вплыла в комнату и сразу забурчала, дескать, где эта несносная девчонка.
- Да пришла уже, - вступилась я за Галку, - легла сразу спать.
- И даже не поужинала? - удивилась Анна.
- Господи, какой ужин, если человек из ресторана пришёл? - засмеялась я. - Вот устала она - это правда, да и как не устать, если, наверное, весь город обошли пешком, сама ведь помнишь, как куролесили в выпускной вечер.
Но это - мы, а вот какую головомойку Анна устроит утром своей доченьке, мне даже думать было страшно, однако девчонку было жаль, и я предложила:
- Ань, давай у тебя переночую, а то домой неохота идти - парни разъехались.
- Ночуй, - равнодушно откликнулась подруга и раскинула для меня раскладушку в своей комнате.
Утром я проснулась первая: Анна свои нервы успокаивала ещё и богатырским сном, так что я совершенно не боялась, что проснётся раньше меня. Услышав какое-то шабарканье в кухне, я пошла туда. Там бродила, словно лунатик, Галка.
- Ты чего? Спала бы ещё, мать тоже спит, на работу ведь не надо, - посоветовала я.
Она глянула на меня потухшими бесцветными страдальческими глазами и пожаловалась:
- Тетя Жанна, голова у меня просто раскалывается.
- Конечно, а как может быть иначе, если ты приползла вчера на бровях, - съехидничала, однако надо девчонку выручать: мать, увидев зелёную опухшую рожицу, влепит ей по мягкому месту от всей своей широкой души, заключённой в обширное тело. - Чем это ты вчера накачалась?
- Ой, и вспоминать не хочется, - печально промолвила Галка, - сначала шампанское, потом вино какое-то, потом ребята водку купили, мало им, понимаешь, показалось! - она возмущенно распахнула глаза, словно это не она приплелась домой пьяная в сопровождении одноклассников.
- А ты… - осторожно задала ей новый, очень важный, вопрос: - кроме выпивки никак больше не приобщилась к взрослой жизни? - и, затаив дыхание, посмотрела ей в глаза.
- Тётя Жанна! - возмутилась девчонка. - Я похожа на дуру?
- Нет, не похожа, - облегчённо вздохнула я, однако и покритиковала, - но завихрений в твоей голове больше, чем умных мыслей, - затем посоветовала: - Иди-ка умойся, а потом лечиться будем.
Я поставила на газ чайник, налила тёплую воду в пол-литровую банку и заставила Галку выпить её до дна. Потом прогнала в туалет, велев: «Пальцы в рот, и никаких капризов!» Впрочем, подталкивать не пришлось - Галка помчалась в туалет вприпрыжку, зажимая рот, и вернулась на кухню, шатаясь.
- Ой, как мне дурно, ну и мандыгар, - пробормотала она, рухнув на табурет. - Ой, как мама увидит меня такой, у-у! - она позеленела ещё больше.
Я осмыслила новое сленговое словечко «мандыгар» и пришла к выводу, что если его перевести с молодежного на нормальный русский литературный язык, то это, наверное, значит обычное похмелье. А то, что Галка страдала жесточайшим похмельем, не было ни секунды сомнений.
- Ладно, как говорят хохлы, перемаем и это лихо, - утешила я девчонку и подала ей чашку кофе.
Та хлебнула и чуть не выплюнула питье.
- Что это за гадость? - возмущенно отставила она чашку в сторону.
- Гадость ты вчера пила, - внушительно сказала я, - а это - лекарство. Кофе с солью. Пей, не отравишься! Зато похмелье снимет как рукой. Есть хочешь?
Девчонка мученически глянула на меня и отрицательно затрясла головой:
- Не-а… Не лезет ничего.
- Ну и не надо, ты выпей кофе и ступай спать. Проспишься, и всё будет хорошо.
Проводив новоявленную пьянчужку в постель, я тоже выпила кофе с булочкой, правда, настоящий, не солёную гадость - в этом я была солидарна с девочкой. Потом вновь улеглась на раскладушку, решив тоже отоспаться - воскресенье как-никак.
