Второго скорее не завели, а затащили два солдата. Посадили на стул. Голова, левое плечо и грудь плотно перевязаны бинтами. За ними шёл врач.

– Говорить то он сможет? – с сомнением покосился на боевика Гришковец.

– Всё в порядке, – врач отмахнулся, – у него только вид такой жуткий. Удивительно даже, три ранения и все по касательной. Ничего серьёзного. Даже крови совсем немного потерял. Очень быстро его перевязали. Единственно, по черепу пула скользнула, да и то – два дня головной боли и всё в порядке. Я специально зашёл это сказать. Он сразу начал косить, что, дескать – контузия! Ничего не помню! Это всё ерунда. Практически целенький! Я вам ещё нужен?

– Сейчас доктор, минутку, – майор повернулся к боевику, – так как? Добровольно говорить будем?

– Я не помню ничего, до сих пор всё перед глазами пляшет.

– Понятно. Доктор, вы можете применить какие либо психотропные или наркотические препараты, чтобы ему язык развязать?

– Нет. У меня препараты лечебные, да для местного обезболивания, а тут необходимы специализированные. Тут мне помочь нечем. Кроме того необходим навык применения.

– Ясно. Что ж, готовьте этого красавчика к отправке в центр, пусть там с ним разбираются. Нам, благодаря Фёдору Васильевичу общая картина понятна. Да и Вы, Фёдор Васильевич. Вам лучше в центр проверки лояльности проехать, чтобы никаких сомнений не было.

– Этот гад мою мать убил, – Федор подошёл к боевику, – просто так застрелил, от нечего делать!

Фёдор успел только замахнуться. Пограничники быстро перехватили руку, схватили с двух сторон. Огромный, здоровенный мужчина сморщился и бессильно заплакал.

Когда в комнате остались Гришковец и Неверов, майор устало опустился на стул.

– Ты назначь кого ни будь доставить Фёдора и этого гада в Киев. Хоть лейтенанта Борова. Обязательно с двумя солдатами. Доложи всё в ГБ и сдай их там. Пусть разбираются. Со мной, потом чтобы связались. В штаб я сам доложу.

По всей центральной, западной Украине, в Крыму, и даже на севере, в Черниговской области прокатилась серия террористических актов и диверсий. России пришлось перенести проведение референдумов с ноября на конец августа. Изначально предполагалось проведение референдумов одновременно во всех территориях, странах и республиках. Активность националистов на Украине, в Монголии, и даже в Киргизии, Казахстане (южный джус) этому помешала. Что говорить, даже в России снова поднималась исламистская волна, особенно на Кавказе. На всей территории России проведение референдумов, опросов к августу в основном наладили. Полностью завершено формирование автоматического обсчёта мнения населения. Исключение составляли часть старых городов, повреждённых в ходе войны, совсем уж дикие места крайнего севера и другие окраины. В процентном соотношении неохваченными регулярными опросами, без эффективного самоуправления оставалось 12 – 15% населения страны.

В середине августа состоялся всероссийский референдум о присоединении к стране территорий, стран и народов, выразивших намерение влиться в семью народов России. Он принес неожиданный результат. Подавляющее большинство граждан страны высказалось против автоматического присоединения или воссоединения. Правительство России приняло решение о проведении опросов и референдумов для каждого отдельного случая. Ответом на обострение национального фактора в собственно российских национальных республиках, начался подъём и собственно русского национального самосознания. Согласно опросам, русское население страны не желало никакого объединения в новую интернациональную страну. Единственно, что оно допускало, это присоединение русскоязычных областей Украины, Белоруссии и Казахстана. Все остальные страны и народы могли присоединяться, по мнению граждан, в качестве ассоциированных членов. Их жители не могли быть гражданами России.

Дело в том, что автоматизированная система опросов не предлагала заранее кем-то сформированное мнение, за которое можно было только проголосовать. Единая система действует принципиально иначе. Опрашиваются все без исключения граждане страны. Выявляются все без исключения мнения по вопросу. Это мнения группируются по смысловым блокам. По этим блокам, собственно и ведётся первичный опрос. Выявленные реальные приоритеты и мнения населения формирует политику на местах и, в случае всеобщего референдума – политику государства. В начальный период формирования гражданского рангового общества, правительством не ставилась задача народного самоуправления в среднем звене. Это могло привести к неуправляемым процессам. В конечном итоге, к серии гражданских или национальных войн внутри страны. Парадоксальный результат российского референдума заставил правительство отказаться от планов присоединения большого количества окружающих территорий и народов. Кроме этого правительство приняло решение о проведении опросов о политическом, социальном и экономическом устройстве страны. Страна снова стала перед выбором пути.

Возвращаясь к Украине – по согласованию с областным и районным руководством, приняли решение ускорить проведение референдумов, начиная с третьей декады августа до середины сентября, в зависимости от готовности избирательных комиссий на местах. Практики и, тем более, возможностей опросов и обсуждений на территории Украины, да и в других странах не имелось. Задавался лишь один вопрос: «Я голосую за вхождение в состав России». И только два ответа – ДА и НЕТ. Ненужное зачеркнуть. В это же время проходили референдумы и в Белоруссии, и в Казахстане.

В середине сентября майор Гришковец получил приказ передислоцировать часть, которой он командовал. Вся западная Украина, Черниговская, Хмельницкая области, и, что неожиданно, Закарпатье проголосовали против присоединения к России без дополнительных условий. Пограничные части, украинское ополчение и регулярные украинские части отводились восточнее. Перед ними ставилась задача обустройства постоянной стационарной границы по старым административным границам Винницкой и Житомирской областей. Черниговская область преобразовывалась в национальный анклав с внутренним самоуправлением. Центральные области проголосовали за присоединение, но с небольшим преимуществом. К России присоединилось и Приднестровье, чему мало кто удивился. Мало удивления вызвало присоединение Белоруссии. Целиком. Казахстан, несмотря на просьбы России голосовать по областям, голосовал всей страной. В результате создалось определенное напряжение на юге страны. Часть населения была против воссоединения, но опять же – против безоговорочного присоединения.

На западную границу, на стык границ – Белоруссии (теперь снова России), Литвы и Польши продолжали стягивать войска. Организация новых границ между Молдавией и Западной Украиной затягивалось. Многие украинцы ещё не определились, многие имели родственников, друзей, знакомых, просто свои интересы на сопредельной стороне. Но бандеровцы и ОУНовцы делали всё возможное и невозможное для быстрейшего разграничения интересов. Обустраивались границы и на юге страны – в Средней Азии и на Кавказе. Закончились работы по обустройству границ на Дальнем Востоке. Неожиданно для многих, Халифат захватил весь Азербайджан и Армению. Большая часть армян перешла в Россию. Российская армия покинула свою базу в этой стране. Войска расположившись в Южной Осетии и Абхазии. Грузия, вместо того, чтобы просить помощи у России – обиделась ещё больше. Как раз в Грузии была применена политика буферной зоны впервые. Новый массированный обстрел Цхинвала из тяжёлого оружия дал Правительству России повод для применение войсковой операции. Весь процесс, это нельзя было назвать войной, вывешивался в Сети, показывался по телевидению, освещался в прессе и по радио. Всё отслеживалось со спутников, беспилотников. Задействовали массу фронтовых корреспондентов. Камеры цепляли к танкам, бронетранспортёрам, просто к каскам солдат, на боеголовки ракет.