— Эй, послушайте! — лихорадочно просопел он, падая на пень от дерева, — У нас есть шанс! Я сейчас расскажу вам. Ну и дела, говорю я вам!

— Переведи дух, а то задохнёшься, — заботливо посоветовал Лесь.

— Нельзя так мчаться на гору, — заметил критически Каролек. — Это очень мучительно.

— Разумеется, под гору было бы легче, — презрительно отозвался Януш, ещё несколько запыхавшийся. — Возможно, что кто-то из вас будет лететь вниз, если что-то кому-то не нравится. Но я все решил за вас.

— Что ты снова скомбинировали? — забеспокоилась Барбара, помня ещё о своей прошлой роли соблазнительницы.

— О боже, во что он нас снова втягивает? — отчаянно простонал Каролек.

— Делать он катастрофа? — заинтересовался Бьерн.

— Тихо! — потребовал Януш. — Знаете ли вы, что тут через две недели будут исторические празднества? Знаете?

Четыре пары глаз смотрели на него недоверчиво и с беспокойством, а четыре рта предусмотрительно молчали.

— Ну, так знаете или нет? черт бы вас побрал?! — занервничал Януш.

— Знаем, — осторожно сказал Каролек. — И что?

— А то, что мы примем в этом участие. Председатель на коленях меня упрашивал и руки целовал, чтобы мы играли в представлении. У них нет актёров. Я сначала сказал, что об этом и речи быть не может, слишком много работы, но потом мне ударило в голову, что это неплохая мысль…

— И что?!. — простонала Барбара, так как Януш прервал своё речь и триумфально засопел.

— И я от имени всех согласился. Будем звёздами!

Ошеломлённые принесённой новостью, все словно в рот воды набрали. Януш посмотрел на друзей подозрительно и на всякий случай отодвинулся на другой конец пня. Несколько заинтересованный непонятным разговором Бьерн присматривался ко всем со все возрастающим любопытством.

— И на самом деле он, вероятно, полетит вниз, — сказал Каролек мрачным и безнадёжным тоном.

— Допустим, что он рехнулся, — с презрением засвидетельствовала Барбара. — Разве нам здесь делать уже нечего?

— А одного тебя не хватило бы? — ласково спросил Лесь. — Мы все должны?

— Вы — трубы, — нетерпеливо заявил Януш. — Иерихонские. Неужели непонятно, что я согласился не за так?

Наступило некоторое оживление, и появилась надежда.

— Я делал все, что мог, — тянул Януш с удовлетворением. — Мария Каллас меньше бы капризничала! И в конце концов мы сошлись на том, что за участие в представлении он даст карту!

— Ха! — крикнул Каролек возбуждённо.

— Ты шутишь! — воскликнула недоверчиво Барбара. — Боже, чудо! — радостно всхлипнул Лесь.

— Он дать карта? — удивился Бьерн.

— Бы должны целовать мне пятки, — продолжил Януш. — В конце концов это представление — ничего особенного, каждый скажет пару слов и покричит. А за ту карту стоило бы даже выступить в опере!

— Я лично лучше выступил бы в цирке, — убеждённо промолвил Каролек. — Пусть будет так, хоть мне это и не по душе. Действительно чудо — половина работы будет сделана. А я уже думал, что нам придётся сидеть здесь до поздней осени…

Януш снова пересел на пне ближе к товарищам.

— Завтра начинаем пробы, а он утром даёт нам карту. Бобек поедет во Вроцлав и закажет отпечатки и транспаранты. Ему нужно будет написать на бумаге, а там, в светокопировальне, прочитают, чтобы не было недоразумений. Надо будет сделать две копии: одну для нас, а вторую — для того Гарпагона, иначе он нам отравит жизнь…

Придя в себя от первого шока весь персонал бюро оценил размеры полученного успеха. Обладание желанным документом стоило всяческих жертв. Просты ми словами они уведомили Бьерна о предстоящем задании и приступили к обсуждению подробностей драмы.

— Ты должна играть несимпатичную аристократку проинформировал Януш Барбару. — Как мне удалось установить, так как я видел только кусочки текста, добродетель проникла к тебе в голову, и ты волочишься за неким пролетарием и то и дело делаешь замешательство вокруг. Лесь будет играть графа и должен любить тебя без взаимности…

— Как это?! — вырвалось у Леся с горечью. — Опять?!.

— Один из нас — ты или я, ещё неизвестно, должен играть того пролетария, — продолжая Януш. — А второй будет свояком или чем-то вроде, который в конце концов бьёт того графа по морде.

— Я хочу бить того графа по морде, а не хочу, чтобы она бегала за мной, — прервал Каролек с неожиданной энергией.

— Идиот, — сказала Барбара с обидой и недовольством. — Боже мой, что это за произведение искусства? Кто его написал, откуда они его взяли? В жизни ничего подобного не слышала!

— Никто не слышал, — согласился Януш с подозрительной торопливостью. — Это местный продукт, написал его инспектор культуры — тот, который где-то там пощипывал, а председатель и секретарь партийной организации произвели поправки. Пролетарий тоже обольщает для себя невесту-пролетарку, а в качестве этой невесты должна быть одна девушка из местного обувного магазина.

— Тогда я тем более должен бить графа, — решительно осведомил всех Каролек. — Я могу начать даже немедленно…

— Я очень тебя прошу, — согласился Януш с подозрительной торопливостью. — В таком случае я буду играть роль пролетария.

— И это за тобой я должна бегать? — заинтересовалась Барбара. — Тогда разреши узнать, почему ты меня не хочешь?

— Пахнешь гнилью. Являешься дочкой не просто помещика, но и капиталиста. В конце концов в результате такой распущенности кончаешь жизнь самоубийством, прыгая с башни.

— А что граф? — поинтересовался Лесь.

— Напрасно погибнет. Получит по морде, потеряет равновесие и влетит в шахту, которая залита водой. И вообще все гибнут, остаются лишь я да девушка из обувного. Я только не очень понимаю, как вода могла попасть в шахту, которая находится здесь, над нами…

— Вход находится над нами, — опроверг Каролек. — Дно, вероятно, было ниже…

— Здесь вообще несколько входов!

— Подождите, а почему она не хочет графа? — прервал Лесь с явственным выражением претензии.

— Я же уже говорил, что её обуяло распутство, а граф имеет слабое здоровье…

— Я раздеваться не буду! — внезапно прервала Барбара. — И выбейте это у себя из головы. И так та уборщица каждый раз плюётся при моем виде!

— Может, это просто какой-то нервный тик?.. — буркнул Каролек.

— Что это тебе пришло в голову? — одновременно сказал Януш с горечью. — Это совершенно нравоучительная пьеса для молодёжи. Классовая борьба или что-то вроде.

— Ну хорошо, но почему того графа так лупят по морде? — упирался Лесь с горечью. — Мало, что без взаимности, мало, что слабого здоровья, так ещё по рылу получает…

— А он в свободное время пристаёт к той девушке из обувного. Свояк пролетария, то есть Каролек, является братом девушки, поэтому, сам понимаешь…

— Как это? — забеспокоился Каролек. — Ты раньше об этом не говорил!

— Разве? Вероятно, выпустил из виду. Но все равно, решайся. Подкатываться к той девушке или заботиться о её чести?

— Ладно, лучше заботиться о её чести. Я согласен. Итак, в принципе мы все обговорили, можем играть сразу, без проб. А пропос, а где они репетируют? Нигде ничего не видно. Тайно, что ли?

— Пока что в госхозе, за той горкой. Проходят общие сцены, делают попеременно забастовку в шахте и бал в замке. Так как мы отсутствуем, то инспектор читает сам все роли, но у него затруднения. Завтра, после работы мы едем в госхоз и начинаем выступать…

Председатель местного Совета посреди тяжких вздохов и многочисленных предостережений, не скрывая опасений, беспокойства и полного отсутствия доверия, лично упаковал святую реликвию и торжественно вручил её Янушу.

— Господа, — торжественно произнёс он, — если бы с ней, не дай бог, что-нибудь произошло… Сами понимаете… Может быть, какой-нибудь эскорт…

Персонал бюро, который очень торопился, как один человек, торжественно поклялся, что ей ничего не будет. Посвящённый во все письменные инструкции Бьерн был препровождён к автобусу.

— А он сможет? — забеспокоился Лесь, подпавший под влияние опасений председателя местного Совета. — Может быть, ему лучше ехать прямо в Варшаву и там сделать отпечатки в бюро?