Лесь же был переполнен с ног до головы невероятным возмущением. После нескольких посещений раздевалки и комнаты архитекторов он принял драматическое решение. Он натянул на фартуки куртку, надел на босые ноги туфли, причём вздрогнул от омерзения, ибо туфли его внутри были скользкими и противными, схватил в руки свёрнутые в комок брюки, плащ, галстук и рубашку и выбежал из бюро. Внизу он осторожно выглянул из подъезда и, выждав момент, когда на улице было мало прохожих, выскочил и перебежал на другую сторону улицы. Он надеялся схватить какой-нибудь транспорт на той стороне, потому что улица была с односторонним движением. К стоянке такси он не смел и приблизиться, опасаясь наткнуться на какого-нибудь милиционера. Он спрятался в подъезде и, время от времени выбегая из него, попытался задержать все, что двигалось.

Два свободных такси при виде выскакивающего из подъезда странно одетого парня внезапно ускоряли ход. Остальные машины, проезжавшие мимо Леся, тормозили, а затем, когда он направлялся в их сторону, удирали в невообразимой спешке. Немногочисленные граждане оглядывались, останавливаясь на безопасном расстоянии.

Леся начало охватывать отчаяние. Его ноги мёрзли в скользкой внутренности туфлей, плохо свёрнутая одежда падала у него из рук и, это самое неприятное, сзади, с другого конца подъезда, собралась толпа детей, которые живо комментировали это сенсационное явление.

Привлечённая необычным поведением детей, вышла дворничиха, чтобы увидеть, что там привлекло их внимание. При виде мечущегося взад и вперёд человека, одетого в куртку, из-под которой вылезало что-то вроде бежевого белья и голые ноги, размахивающего находящимися в руках страшными, висящими во все стороны лохмотьями, он захлебнулась от страха.

— Сумасшедший! — раздался за спиной Леся пронзительный, истерический крик. — Спасите!!! Милиция!!!

Лесь оглянулся, испугался, замешкался, а потом вдруг выскочил из подъезда, бросившись на группу прохожих, преграждающих ему путь к стоянке такси. На мгновение у него мелькнула мысль, что те могут его задержать, поэтому, не соображая, что делает, он рванулся прямо на них, оскалив зубы и зверино рыча.

В долю секунды группа людей разбежалась, охваченная паникой. Великолепным спринтом Лесь преодолел расстояние до стоянки такси на площади Малаховского, прекратив рычание, но по-прежнему с оскалом на лице, молясь при этом, чтобы на стоянке было хоть одно такси.

Неизвестно, разбежались бы таксисты при виде Леся в панике, бросая свои машины, но, на счастье Леся, случайно, на стоянке находился таксист, у которого был роман с замужней женщиной. Удивительная внешность Леся связалась у него с трагической судьбой убегающего от разъярённого мужа любовника, тем более, что ужасающая спешка тоже хорошо вписывалась в его концепцию. Водитель распахнул понимающе дверцы своего авто перед Лесем.

— Скорее садитесь! — крикнул он доброжелательно.

И сразу сорвался с места.

Предоставленная самой себе Касенька приступила к наведению порядка в доме, а также к наведению порядка в своих мыслях, которые, под влиянием знакомства с Барбарой, подверглись повороту если не вверх ногами, но где-то на 90 градусов. Убеждение, что в прошлую ночь она показала необычную сторону своего характера, немного в ней ослабло. Она не знала реакции Леся на эту разновидность протеста против его возмутительных выходок, и поэтому не могла принять решения относительно дальнейшего своего поведения. Она колебалась и сомневалась, перекладывая различные предметы на свои места, не зная, приступить ли сразу к дополнению начатой перед утром Великой Сцены, или сперва посмотреть на реакцию мужа относительно её вступления. Характер склонял её к выжиданию, опыт, однако, заставлял её усомниться в положительном влиянии равновесия, спокойствия и рассудительности на поступки её мужа. Разозлённая и возмущённая, недовольная собой, переполненная беспокойством и неуверенностью, Касенька ждала прихода мужа.

Лесь, ужасно расстроенный разговором с водителем, который, шутливо защищая дела нелегальных любовников, подверг унижению рогатых мужей, влёте в квартиру, горя желанием мщения. Все ещё сжимая в руках ужасные лохмотья, он достиг порога комнаты, где увидел невинную идиллическую картину: старательно складывающую его рубашки Касеньку и играющего возле неё ребёнка. Он остановился как вкопанный, диким взором отыскивая скрывающегося в каком-нибудь углу наверняка Януша.

— Где он?! — мрачно и богатырски прорычал он, согласно с требованиями классической трагедии.

Как удивительный вопрос, так и внешний вид Леся застал врасплох Касеньку до такой степени, что она замерла над рубашками, глядя на него в оцепенении, не в силах вымолвить ни слова.

— Где он?!!! — заорал Лесь и снова осмотрел комнату страшным взглядом и вдруг увидел ребёнка. — Где эта свинья?! При ребёнке?!!!

Оригинальное соединение ребёнка и свиньи потрясло Касеньку окончательно и вернуло ей голос.

— Посмотри на себя! Как ты выглядишь! — крикнула она в удивлении и с угрозой. — Почему не переоделся? !

— Стыда у тебя нет!!! — ответил на это Лесь в справедливом возмущении.

Касенька подумала, что Лесь таким способом выражает возмущение долгой проволочкой с одеждой, и почувствовала что-то вроде угрызения совести, поэтому воспитательная деятельность отодвинулась несколько в сторону. С врождённым чувством справедливости она признала, что в этом была и её доля вины…

— Хорошо, хорошо, — сказала она с лёгким беспокойством. — Может быть, это продолжалось и долго, но ты сам в этом виноват. Мы не могли найти твои рубашки. Но Барбара уже выехала полчаса тому назад!

Лесь снова открыл было рот, чтобы обрушить на Януша очередной поток ругани и запротестовать против перекладывания вины на его голову за распущенные действия жены, но его поразило имя Барбары.

— Что? — спросил он в полном недоумении. — Какая Барбара?

— Ну, Барбара приехала сюда вместо Януша. Она и забрала твою одежду.

— Как это?!. А Януш? Януша не было?..

— Говорю же тебе, что приехала Барбара. Они поменялись. Я вижу, что ты её не дождался. Брось эти грязные лохмотья и пойди умойся.

Это добило Леся окончательно. Вместо того, чтобы дождаться в бюро Барбару, везущую ему одежду, ту одежду, которая могла бы их соединить каким-то интимным узлом, вместо того, чтобы из её рук получить галстук, рубашку, брюки и надевать на себя, вместо того, чтобы, одевшись, провести с ней наедине несколько мгновений, он бродил по городу, как испуганный кретин, в одежде циркового клоуна! Какое же проклятие пало на его голову!

Вид Касеньки, непонятно оживлённой и относящейся к нему по-доброму, более внимательно, чем можно было бы ожидать, утвердил в нем подозрения. Януша здесь и в самом деле не было, но что, собственно, делала его жена до поздней ночи? Где была? Почему ведёт себя иначе, чем прежде?.. Не намеревается ли она… не решила ли… не пришло ли ей в голову бросить его?!.

При мысли, что в знаменательную пору его жизни в жене могла произойти страшная перемена, Лесь утратил способность говорить. Оглушённый количеством случившихся событий, ошеломлённый разнообразными впечатлениями, он чувствовал себя абсолютно не в состоянии достичь истины, доискиваться правды и развязывать узел супружеских проблем. Лучше переждать… Если бы можно было, по крайней мере, рассказать о радостной тайне, огласить миру победу его таланта, если бы можно было открыто триумфовать!.. Но нет, нельзя, ничего нельзя, потому что проклятый выигрыш в тото-лотко сдирает у него со лба свежий струп! И в самом деле, это должно быть, какое-то проклятие!..

Лесь пришёл на следующий день в бюро в чёрном вечернем костюме, бальной бабочке и лакированных туфлях, потому что один комплект его одежды находился в стирке, а другой — в руках Барбары, которая, не в состоянии проникнуть в закрытое помещение бюро, известила об этом по телефону Касеньку. Он хотел было показаться в этом одеянии дворничихе напротив, которая своим истерическим криком спугнула его вчера из подъезда, сомневаясь в состоянии его мозга, но он преодолел искушение, ибо у него были более важные дела, чем мнение местных дворничих. Он опасался немного, что его коллеги станут глупо упираться, желая собственными глазами увидеть счастливые билеты, и, после некоторого размышления, решил заткнуть им рот деньгами. Билеты были на предъявителя, поэтому теоретически он мог эти деньги получить сам без всяких препятствий…