– Чёрт! – Я резко ударила по тормозам, и нас швырнуло вперёд. – Ты хочешь сказать, что пацан утонул?!

– Я хочу сказать, что шансов выжить в такой реке у него было мало.

– Это я, я, я, я во всём виноват, – схватился за голову Бизя. – Я учил его ничего не бояться, я учил его уходить от преследования по воде, но я имел в виду мелководье! И потом, это была теория! В чистом виде теория, и я не думал… Это я во всём виноват.

– Не казни себя, – перебил его Сом. – Парень, который дрессировал крокодилов, не мог поступить иначе. Короче, взял я вещички и вернулся в дом. Захожу в сени, чувствую, в комнате кто-то есть. Замер, прислушался и услышал такой разговор.

Женский голос кричит:

– Это ты, сволочь, плохо караулил мальчишку!

А мужской голос отвечает:

– Я виноват только в том, что не прикрутил этого щенка цепью к кровати, но вы сами не позволили мне это сделать! Ты и твой ломоть сахарный!

Тут баба как заорёт:

– Теперь нам не видать выкупа, сволочь! Мы нищие!

А он:

– Теперь нам свободы не видать, дура.

И тут меня, братцы, кто-то по башке ка-ак шарахнет! Я сознание потерял. Очнулся, руки-ноги связаны, во рту кляп, а дом снаружи полыхает, словно спичка. Я дыму глотнул, с мамой попрощался, и опять сознание потерял. Остальное вы знаете.

– Ни мужика, ни женщины ты, конечно, не видел? – без всякой надежды уточнила я.

– Нет. Говорю же, я затаился.

Я нажала на газ и потихоньку поехала в правом ряду, вися на хвосте у какой-то фуры.

– Следы заметали, гады, – зло сказал Бизя. – Решили дом спалить вместе со свидетелем. Элка, ты должна немедленно нам всё рассказать о своих догадках! Твоё молчание – преступление. Ты же не детектив пишешь, где убийцу можно назвать только на последней странице! Кто это был?! Черкасовы? Какое отношение они имеют к семье Громовых?! И ещё там был кто-то третий – тот, кто ударил Сома по голове. Кто это, Элка?!! И что ты несла про нож, который нашла у Арно в столе?! – Бизя интенсивно потряс меня за плечи.

– Прикури сигарету, – попросила я.

Он схватил мою сумку, с видимым удовольствием прикурил и вставил сигарету мне в рот.

– Говори, Элка! Ты сказала, что знаешь, кто убил Настю и украл Прохора.

– Я сказала – догадываюсь.

Он замолчал, тяжело дыша мне в ухо.

– Ты издеваешься, да? – наконец, произнёс он. – Ты по-прежнему делаешь из меня тупой предмет обихода?! Пока ты молчала, Прохор погиб!

– Потому что ты учил его ходить по воде!

– Потому что ты строишь из себя криминального гения! Ты была обязана делиться со мной всеми своими подозрениями и догадками, а ты… ты…

– Я ничего не обязана!

– Братцы! – взмолился Сом. – Может, вам и правда некоторое время пожить отдельно?..

– Мы и живём отдельно! – хором заорали мы. И Бизя твёрдо добавил: – Мы абсолютно отдельно живём.

– Молчу, молчу, – пробормотал Аркадий. – Мне бы так с кем-нибудь отдельно пожить…

Я затормозила у калитки дома, во дворе которого цвели петуньи. Пейзаж портил вертолёт возле трансформаторной будки.

– У нас гости? – выглянул Сом в окно.

– Бедный родственник зарулил на файв о клок. Пошли, познакомлю, – буркнула я, выходя из машины.

– Файв о … как? – Сом с трудом выбрался из салона.

– Беда пытается блеснуть интеллектом, – пояснил Бизя.

Сазон сидел за столом и самозабвенно обгладывал баранью ногу.

Вася расположился напротив и смотрел на Сазона во все глаза.

– А поворотись-ка, сынку! – заорал дед, когда наша компания ввалилась на кухню. – И ты поворотись, доча! И ты, толстый, тоже покажь мне профиль и фас!

– Это кто? – упёр Вася указательный палец в Сазона.

– Сазон Сазонович Сазонов, – вздохнув, представил деда Бизон. – Подполковник в отставке, удачливый бизнесмен, чуть-чуть мафиози и вообще – царь зверей.

– Я так и подумал. Он у меня всё мясо сожрал. Я ногу баранью запёк, огурчик порезал, петрушечку покрошил, вдруг – бац, атака с воздуха и капец ноге. – Вася подскочил и обежал вокруг стола, с беспокойством глядя на то, что остаётся от бараньей ноги.

– Здорово, дед! – похлопал Бизя Сазона по плечу. – В любом случае, я рад тебя видеть. Как ты адрес-то нашёл?

– Я эту деревню как свои пять пальцев знаю.

Сом сел прямо на пол, и я тоже, потому что хотелось расслабиться и подумать. Мы заняли половину кухни, и Бизе пришлось перешагивать через нас, пристраиваясь на стул.

Вася продолжал суетиться вокруг стола, то с одной, то с другой стороны рассматривая, как Сазон обгладывает огромную кость.

– Не мельтеши, – поймал его за рукав Сазон. – Сядь и вникай в ситуацию.

– Я уже вник. По самые уши, – огрызнулся Вася, но всё же сел – тоже на пол, отчего кухня оказалась заполнена уставшими, не очень чистыми и отчасти израненными телами.

– А теперь по порядку рассчитайсь! – гаркнул Сазон, плеснув себе из фляжки в стакан жидкость с запахом коньяка.

– Первый, – вяло откликнулся Вася.

– Этот парень всегда такой буквальный? – приподнял брови Сазон.

– Не знаю, я только вчера с ним познакомился, – усмехнулся Бизя. – Слышь, Васька, у тебя совсем никакого креатива в голове?

– С вами пообщаешься, вообще без головы останешься, – буркнул Вася. – Сазон Сазонович, вы мне хоть огурчик оставьте! Разве цари зверей огурцы жрут?

– Цари зверей всё жрут, – запихивая петрушку в рот, сообщил дед. – Други мои, вы бы всё-таки рассчитались на первый-второй, а то я ни хрена в вашей боевой обстановке не секу. Втёмную, можно сказать, воюю. Вот толстяк у нас, например, кто?

– Что я должен сказать, чтобы не показаться буквальным? – уточнил у меня Сом.

– Говори как есть, – махнула я рукой.

– Я пожрать люблю, – стараясь быть креативным, представился Сом.

– Значит – друг, – кивнул Сазон, залпом выпивая жидкость с цветом и запахом коньяка. – Итак, имеем – сынку, Элку, буквально Васю и любителя пожрать.

– Его зовут Аркадий, – уточнила я. – Можно – Сом. Вообще-то, он повар. А Вася у нас оперуполномоченный из Саратова.

– Ох, ну ни хрена себе, рота подобралась! А теперь с подробностями докладываем боевую обстановку.

Полчаса мы наперебой рассказывали деду о событиях, которые нас сплотили. Дед не перебивал, и только подливал себе в стакан жидкость, похожую на коньяк.

– Да-а, – протянул Сазон, когда мы закончили. – Вот за что я тебя люблю, сынку, так это за то, что ты всегда находишь горячие точки. Вот, где ты – там Ближний Восток. Захочется пострелять – езжай к сынке в гости, не ошибёшься. Значит, говорите, пацан в речке утоп? А Чусов тут не при чём?! Зря я его бомбил?!

– Я не говорил, что Чусов тут не при чём, – вскочил Бизя. – И что Прохор утонул, тоже не факт! Пока тело не будет найдено, я в это не поверю!

– Вот что, рота, – вздохнул Сазон, – пока меня не загребли за артобстрел, нужно попытаться что-нибудь сделать. Пацана искать в мутной воде – гиблое дело, поэтому я предлагаю нанести авиаудар по этой парочке Черкасовых. Где их можно найти?

– Думаю, что уже нигде, – покачала я головой. – Черкасовы наверняка смылись из города.

– Элка о чём-то догадывается, но говорить не хочет, – пожаловался деду Бизон. – Ждёт финала, чтобы выскочить на сцену и эффектно объявить, кто есть главный негодяй.

– Доча, карты на стол! – громыхнул кулаком по столу дед, и я поняла, что пора сдаваться, и что скрывать свои догадки больше нельзя – это неправильно и опасно.

– У меня нет доказательств, – пробормотала я, доставая сигареты из сумки. – У меня нет никаких доказательств, и всё, что я сейчас скажу, просто плоды моей писательской фантазии.

– Доча, у тебя охренительная фантазия, которая охренительно сочетается с реальностью, – подбодрил меня Сазон и захрустел огурцом.

– Огурец оставьте! – подскочил Вася.

– Зачем тебе, Вася, такой порнографический фрукт? Сядь и вникай в ситуацию. Давай, доча, выкладывай синопсис своего нового детектива!

– А ваш дедуля всех канареек на волю выпустил, – мстительно наябедничал Вася. – Они улетать не хотели, так он их феном выдул!!