Закон Кармы поддерживает моральный порядок во Вселенной. Именно благодаря связи между причиной и следствием в мире ценностей поддерживается моральный порядок во вселенной, отсутствие которого сделало бы человеческое существование опасным. Во вселенной без морального порядка старания человека были бы жертвой сомнения. Любое серьезное стремление стало бы невозможным без связи между средством и целью, без уверенности в том, что закон Кармы не обойти. Непреклонность закона Кармы является условием значительных поступков. Каким бы безжалостным ни было действие Кармы, она воздействует на душу не как подавляющая внешняя сила, но как нечто неотъемлемое от рациональной основы жизни. Кармическое определение есть условие ответственности.
Махатма Ганди
Махатма Ганди (1869–1948) считается наиболее выдающимся примером карма-йогина в действии в современной Индии. Он работал без устали над собой и ради процветания индийской нации. Благородному идеалу карма-йоги Ганди посвятил всю свою жизнь. Он делал это без озлобления, с именем бога на устах. Он избрал свою судьбу, веря, что ни одно его духовное усилие не пропадет, как торжественно обещает Господь Кришна в Бхагавадгите, которую Ганди читал ежедневно. Ганди верил и в неизбежность кармы, и в свободу человеческой воли. Поэтому основным методом его борьбы было ненасилие.
В касте неприкасаемых всегда находились люди, недовольные своим положением в обществе, ведь они не могли даже входить в храмы и были вынуждены молиться снаружи. Так, в XIV веке Цокхамела отверг идею осквернения, утверждая, что никто не рождается чистым, однако дальше этого он не пошел. В конечном итоге он примирился со своей кармой – последствием дурного поступка в предыдущей жизни, и принял свою судьбу. Ганди внес решающий вклад в дело борьбы против социальной изоляции неприкасаемых. Венцом этой борьбы стала его знаменитая тюремная голодовка в 1932 году, в результате которой был подписан пакт о формальном признании неприкасаемых неотъемлемой частью индусской общины. Многие неприкасаемые приняли необуддизм и заявили, что не верят в основные догматы индуизма – карму и переселение душ.
Ганди никогда не делал различия между простым служением и престижной работой. Через разные формы служения он уничтожил это иллюзорное маленькое «я». Он сам чистил туалеты, сам чинил свои туфли, сам молол зерно и брал на себя работу других, когда они были не способны ее сделать. Уборка и очищение туалетов были для него высшей йогой, ритуалом поклонения. Многие высокообразованные люди приходили учиться у него йоге, надеясь получить наставления по медитации, сидя в уединенной келье. Они были разочарованы, когда для начала их просили почистить туалеты и немедленно покидали своего учителя. Один новичок постыдился работать на обмолоте, тогда Ганди сам сделал эту работу на его глазах, и уже на следующий день этот человек послушно работал.
Хотя Ганди почитается в Индии как проповедник ненасилия, его позиция нередко вызывала неприятие. Шри Ауробиндо считал, что в отношении Ганди к ненасилию скрыт компромисс, ибо оно не может соблюдаться по отношению к грабителям и иностранным нашествиям. Хотя сам Ганди писал в заметках о режиме Гитлера, что страдания епископа Нимеплера, выступавшего против нацизма, не напрасны, ибо он покрыл себя славой. Если верить Борхесу, тонко разбирающийся в кармических проблемах Ганди возражал против открытия больниц, поскольку благотворительность лишь оттягивает искупление грехов. Русский ученый В. Сидоров так пояснял, почему в книгах Рерихов титул махатмы носят и проповедник ненасилия Ганди, и практик революционного насилия Ленин – ведь накануне битвы Кришна советовал Арджуне не смущаться необходимостью уничтожения всех своих родственников и миллионов людей. Такова их карма и «насилия» здесь нет.
Шри Ауробиндо
Шри Ауробиндо получил блестящее европейское образование в Англии, участвовал в борьбе за независимость Индии и лишь после 30-ти лет начал практиковать йогу. После создания ашрама в Пондичери он вел затворническое существование с 1910 года вплоть до своего ухода в 1950 году. В это время им была создана интегральная йога, в которой были синтезированы известные с древности учения йоги труда, йоги знания и йоги любви. Единство этих трех путей было провозглашено еще в Бхагавадгите, поэтому и описание принципов карма-йоги приводится в соответствие с эпосом. Однако Шри Ауробиндо в истолковании философского смысла поэмы стоит на совершенно иных позициях, нежели его современник Ганди, и закономерно приходит к иным выводам.
Карма-йога, подобно другим путям, приводит к освобождению от иллюзорного мира и к уходу в область Высшего. Но и здесь мироисключающий результат неизбежен. Конец пути может в равной степени сводиться к постижению Божественного во всех событиях, во всех проявлениях активности и к свободному участию души в космическом действии. Если именно так следовать пути труда, то он приведет к возвышению всей сферы человеческой воли до божественного уровня и к оправданию усилий, направленных на достижение совершенства человеческого существа. Выбор истинного действия и управление им напрямую зависят от все более и более сознательной формы проявления, которая предоставляет себя высшей воле. Цель состоит в освобождении души от ее привязанности к материальному и к последствиям мирской активности.
Не только освобождение, но и очищение стало целью карма-йоги. Божественное работает через нашу природу и в согласии с ней. Если же она несовершенна, труд Бога также будет незавершенным, запутанным и неподходящим к внешним условиям. Когда же путь труда нарушается ошибками, ложью или духовной слабостью, воля Бога продолжает исполняться, но уже не в соответствии с силой и чистотой своего источника. Если бы нашей целью было только освобождение души внутри нас и неподвижное существование в качестве свидетеля всего происходящего, тогда несовершенство в действии не имело бы такого значения. Но в интегральной йоге это лишь один шаг на пути, а не окончательное достижение. Для нас божественное должно существовать не только в неподвижности духа, но и в движении природы. Поэтому мы должны чувствовать присутствие и силу Бога в каждом своем решении и приведении его в исполнение.
Справедливость для Шри Ауробиндо – нечто совершенно иное, нежели то, чем считает ее большинство людей. Она существует только в том смысле, что добродетельные люди движутся к божественному состоянию, а порочные приближаются к демоническому. Однако к карме как справедливости, действующей сама по себе, Шри Ауробиндо относился весьма скептично. Однажды вечером он беседовал на эту тему с учениками.
Ученик: Согласно джайнизму, закон кармы неумолим. Даже просветленные не могут избегнуть его; им воздается в соответствии со строгой математической зависимостью.
Шри Ауробиндо: Это – великая вещь, но она слишком чудесна и строга для того, чтобы быть истинной. Скажем, поддержание скверного здоровья сына, прожившего недолгую жизнь, стоило отцу очень недешево. Говорят, что в прошлой жизни отец задолжал сыну, а тот посредством болезни заставил отца выплатить долг сполна, после чего умер. (Смех.)
Ученик: Существует неотвратимая карма, и она словно узел, который невозможно развязать – узел на сожженной шелковой ниточке.
Шри Ауробиндо (глядя на свою недавно сломанную ногу): Может быть, это она и привела к случившемуся.
Ученик: Незаслуженное страдание физического сознания в случае с Вами представляется непостижимым.
Шри Ауробиндо: Откуда вам известно, что оно незаслуженно! Возможно, оно было явлено для того, чтобы подарить мне знание острой боли. Обычные боли я уже мог превращать в блаженство, но подобного опыта у меня еще не было. Значение этого события нам откроется позже. Разумеется, я воспринимаю его как нечто, имеющее отношение к битве.
Ученик: Когда же вы излечитесь?
Шри Ауробиндо: Не задавайте мне таких вопросов. Этого я знать не могу, ибо если я что-то отвечу вам, то враждебные силы сразу ринутся, чтобы помешать этому. Именно поэтому я не желаю пророчествовать. Когда речь заходит о возможностях, я избегаю привязывать себя к их результатам. Поступать подобным образом означает обрекать себя на определенную линию поведения, которое может иметь своим результатом нечто отличное от желаемого. Я не смогу осуществить то, за что борюсь, и достигнутым окажется не Высшее, а нечто частное.
