— Верно рассуждаешь, — похвалил воина Конан. — А к самой болванке подъезжали?

— Подходили. Штука эта под своим весом потихоньку уходит в землю, хрустят сминаемые сучья, но больше никаких звуков от нее не доносится. Да, еще она немного теплая. А металл весь как будто источенный с поверхности — где глубокие ямки и бороздки, а где просто матовая оболочка. Но поверхность болванки без швов или разъемов. Монолит.

— Стучать пробовали?

— Нет. Побоялись.

— А это что там поблескивает?

Конан увидел, что на тусклом металле появился стеклянный отблеск, мигнул и снова возник.

— А не было ничего такого, — смутился воин. — Наверное, только сейчас появилось. Похоже, внутри кто-то есть. Какой-то это воздушный корабль получается.

Конан сделал знак воинам сопровождения и распорядился:

— Четверо вперед. Десяток пусть будет позади с луками наготове, остальные прикрывают нас с флангов.

Конан со свитой последовал за четверкой разведчиков, которые подъехали к небесному кораблю почти вплотную. В металлической громадине вдруг возникла темная полоса, ограничивающая прямоугольник на некотором возвышении над уровнем земли, в которую уходило дно корабля. Беззвучно скользнули в стороны толстые металлические пластины, медленно выдвинулась вперед площадка из блестящего металла, огражденная прозрачным бортиком, и из недр корабля вышел человек.

Он был невысокого роста, облачен в одеяние из плотного серого материала без швов и отверстий. Бледное лицо его имело черты вроде бы вполне обычные, но никто не принял бы его за уроженца любой из известных стран. Он громко произнес несколько слов на неизвестном языке, потом рядом с ним развернулось широкое белое полотнище, на котором тут же возникло яркое изображение обширных построек, наблюдаемых с дальнего расстояния.

Среди строений лежал воздушный корабль, в который вошли несколько человек. Вход плотно закрылся и корабль стал быстро подниматься над землей, пролетая над полями и озерами, оставил землю далеко внизу и устремился, все ускоряя движение, в непроглядную черноту, пробитую лишь светом звезд. Солнце, остававшееся сбоку, быстро исчезло где-то позади. Потом одна среди звезд превратилась в маленькое пятнышко и вскоре стало понятно, что это солнце. Другое солнце. Оно явно отличалось от первого более желтым оттенком. Корабль устремился еще к одному светлому пятнышку возле солнца, которое разрослось, надвинулось, и Конан узнал в появившейся картине равнину Аквилонии, окружающие ее горы, ее реки и города.

— Они из другого мира, — восхищенно произнес один из жрецов.

Тем временем на полотнище стали возникать простые картинки — солнце, корабль, человек, а человек из корабля стал громко и отчетливо называть их. Потом он обратился к зрителям, явно ожидая, что они тоже будут называть эти картинки на своем языке.

— Он хочет учиться нашему языку, — сказал один из воинов первого ряда, поворачиваясь к Конану.

— Конечно, — ответил киммериец. — Но если они совсем не знают нашего языка, то это будет довольно долго. Кому-то надо будет остаться здесь. Учить их язык и учить их нашему.

— Мы останемся, — вызвался один из жрецов.

— Хорошо. Я оставлю вам десяток воинов. Они будут вас охранять и устроят лагерь неподалеку. Но имейте в виду — я не хочу, чтобы они усвоили наш язык лучше, чем мы — их. Это даст им некоторое преимущество, поэтому обмен словами должен идти в обе стороны одинаково. Я бы вообще предпочел взять одного из них в столицу и вести переговоры там — медленно и вдумчиво. Но брать его силой мне не хочется, мало ли какими силами они могут управлять, если уж сделали звездный корабль.

Король обернулся к чиновникам канцлера:

— Вы тоже остаетесь здесь. Участвовать в изучении языка, но при этом вы должны понять цели чужемирцев. Зачем они прилетели к нам. Что их интересует. Каковы их планы. Каковы их возможности. Что мы можем получить от них, и чем за это придется расплачиваться. Вы должны следить, чтобы никто из наших людей не выболтал чужакам чего-либо лишнего. Я не знаю, что это может быть, но вы люди опытные и сами должны будете сообразить.

Конан распорядился половине своих воинов сопровождения оставаться здесь и ставить в некотором отдалении от звездного корабля полевой лагерь, везти из ближайшей деревни продукты и посуду, велел послать гонца в Тарантию, чтобы оттуда прислали еще пару десятков воинов. Киммериец не хотел выпускать действия пришельцев из-под плотного наблюдения.

Он медленно поехал по окрестным вырубкам, держа корабль в поле зрения и прикидывая возможные подходы к нему. Конан напряженно размышлял о том/ что может быть нужно людям, которые могут летать меж звезд? Что можно будет им противопоставить, если они окажутся завоевателями? Стрела и меч возьмут их так же, как и всех прочих людей. Но если они закроются в корабле, то никакая катапульта не прошибет стальную оболочку. А сила, способная двигать такую махину, сможет сокрушить любое воинство. И опустился корабль на холме, его не удастся, например, затопить водой. Мысли Конана становились все более мрачными. Обладающий силой способен навязать свою волю более слабым. Как можно будет им сопротивляться?

Несколько дней Конан провел в напряженной суматохе непрерывных дел. Праздник в главном храме столицы и прием гостей, донесения из провинций и переговоры с магистратом, обращения баронов со своими проблемами и беседы с людьми, назначаемыми королем на государственные должности. Киммериец убеждал и требовал, объяснял и орал на особо упрямых. Начальник стражи принес известие о готовящемся покушении на государя Аквилонии и своих немыслимых усилиях по установлению заказчиков. Наконец, король выбрал время съездить к кораблю пришельцев. Конан нагрянул без предупреждения, но остался доволен организацией охраны. Нападения врагов ждать не приходилось и солдаты, конечно, бездельничали, но оцепление было выставлено, и государя встретили в полной боевой готовности.

В обустроенном лагере сидели жрец с чиновником и, перебирая листы пергамента, бубнили непонятные слова.

— Язык учите? — спросил Конан, — И как уже продвинулись?

— Неплохо продвинулись, государь. Но чужемирцы учатся быстрее. Они, похоже, с одного раза запоминают слова и если переспрашивают, то только для того, чтобы точнее уяснить смысл нашего слова. А мы записываем их слова и потом учим.

— Так с ними уже можно будет нормально говорить, или еще нет?

— Можно. Они уже хорошо говорят по-нашему.

— И чего они хотят, говорили?

— Мы пока в основном занимались языком. А вот чего они просили, так это дать им разных наших растений и животных.

— Зачем? В пищу?

— Насколько мы поняли, нет. Им были нужны живые существа, а не мясо. Мы пока не стали им ничего давать — мало ли зачем им это нужно. Но они зачерпнули небольшой кусок земли и унесли ее внутрь корабля.

— Хорошо. Я сам с ними об этом поговорю. Как они себя называют?

— Тот, с которым мы учим язык, зовется Сути. А свой народ они называют Артис.

Конан прошел к звездному кораблю, где вторая пара аквилонцев вела разговор с пришельцем, старательно записывая каждое новое слово. Увидев приближающегося короля, они прекратили свое занятие и почтительно приветствовали государя. Сути со своей площадки обратился к нему:

— Я рад встрече с великим королем Аквилонии.

Говорил он вполне отчетливо, но чуткое ухо киммерийца уловило небольшую заминку перед каждым произносимым словом и некоторую безжизненность интонаций.

— Если вы настолько хорошо изучили наш язык, — сказал Конан, — то нам пора уже поговорить о серьезных вещах. Насколько я понимаю, полет между звезд — дело нелегкое и недешевое. Что вы хотели найти в нашем мире? Какая у вас цель?

— Мы хотели узнать, есть ли у других звезд миры, подобные нашему, — ответил Сути. — Познание мира — высшая цель деятельности разумных существ.

— Ну да, — Конан согласно покивал головой. — Но вот вы увидели наш мир. И что дальше? Вы хотите торговать? Тогда что из наших товаров может быть вам нужно? Я сомневаюсь, что вам нужны золото и драгоценные камни?