Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Хе-хе, — усмехнулся доктор Фелл. — Этот документ обладает ароматом педантичности, Мелсон, вызывая у меня желание сохранить его. Хм, да. Но он честно указывает на проблески здравого смысла, которые у меня появились. Позволю вам подумать над этим, пока я одеваюсь. Потом мы отправимся в дом Карвера.

Глава 13

ЧАСЫ-ЧЕРЕП

Было половина одиннадцатого, когда они подъехали в автомобиле Хэдли к дому часовщика. У двери собралась толпа, которая почтительно отходила назад по требованию полисмена и приближалась снова, повторяя этот процесс с молчаливой регулярностью одного из маятников Карвера. Группа репортеров, пререкавшихся с сержантом Беттсом, встретила машину вспышками камер. При виде доктора Фелла пресса с одобрительными возгласами устремилась в атаку. Хэдли с трудом увел доктора, который проявлял тенденцию встать на переднем сиденье и вежливо отвечать на любые вопросы. «Будет подготовлен бюллетень», — кратко заявил Хэдли, когда Беттс расчистил для них проход. Подталкиваемая вперед, монументальная фигура доктора Фелла в черной накидке и широкополой шляпе, приветственно поднимаемой над головой, улыбалась через плечо среди щелчков фотоаппаратов и хора приглашений в ближайший паб. Выглядевшая нервной Китти открыла парадную дверь и тут же закрыла ее за посетителями.

В тускло освещенном холле было холодно и тихо. Хэдли повернулся к смуглому молодому человеку с заостренными чертами лица, который вошел в дом следом за Беттсом.

— Вы Престон, не так ли? Вам известны указания — провести тщательный обыск комнат этих женщин, используя все известные вам приемы?

— Да, сэр, — кивнул молодой человек с довольным видом, предвкушая увлекательную процедуру.

Хэдли повернулся к девушке.

— Где все, Китти? Надеюсь, встали и пребывают дома?

— Не все, — ответила Китти. — Мистер Карвер и миссис Стеффинс встали. Мистер Хейстингс, который провел ночь на диване в гостиной мистера Полла и чувствует себя гораздо лучше, — здесь Китти нервно хихикнула, — вышел подышать свежим воздухом с мисс Элинор. Остальные еще не появлялись.

— Я повидаю миссис Стеффинс, — с неохотой решил Хэдли. — Говорите, она в столовой, на задней стороне дома? Хорошо. — Поколебавшись, он спросил: — Хотите присутствовать. Фелл?

— Нет, — твердо ответил доктор. — Сейчас требуется маленькая causerie[32] с Карвером. Кроме того, я хочу повидаться с любителем пирушек Кристофером Поллом, завершив знакомство с обитателями дома, если только ему не нужно срочно опохмелиться. Пошли, Мелсон. Думаю, это вас заинтересует.

Он постучал в дверь гостиной, где прошлой ночью проходило совещание, и ему ответил спокойный голос Карвера. В белой комнате горел камин, спасая от утреннего холода. Стол, стоявший вчера в центре, Карвер передвинул ближе к окнам, склоняясь над каким-то предметом с ювелирной лупой в глазу. Остатки завтрака и чашка с блюдцем были сдвинуты в сторону. Часовщик поднялся с некоторой досадой, но она исчезла, когда его светлые глаза устремились на доктора Фелла. Высокий и сутулый, в домашней куртке и шлепанцах, он даже проявил удовольствие при виде посетителей. Фоном его фигуре служили старинные часы в стеклянных контейнерах вдоль окон.

— Доктор Фелл и доктор… Мелсон, не так ли? — заговорил Карвер. — Превосходно! Я боялся, что это… Садитесь, джентльмены. Как видите, я пытался отвлечься. Этот маленький диск… — он прикоснулся лупой к плоским часикам, чей бронзовый корпус украшала фигурка негра в тюрбане и некогда ярком восточном костюме с собакой, стоящей рядом с ним, — произведен во Франции. Английские мастера пренебрегали подобными вещицами, считая их всего лишь игрушками. Я не согласен с жалобой Хэзлитта[33] на «причуды и фантазии французов, чьи часы предназначены для чего угодно, но только не для того, чтобы показывать время», называвшего подобные изделия шарлатанством. Мне нравятся фигурки, двигающиеся одновременно с боем, и у меня есть несколько замечательных образцов — от юмористических до жутких. Например… — его лицо озарил энтузиазм, а большой палец прочертил в воздухе рисунок, — на корпусе изображается фигура старика с косой, символизирующая Время, который сидит в лодке с Эротом на веслах и девизом «L'amour fait passer le temps»,[34] переделанным в «Le temps fait passer l'amour».[35] С другой стороны, я видел в Париже не слишком приятное изделие Гренеля с фигурками, изображающими бичевание Спасителя, где каждый час отбивался ударом плетей. — Он сгорбился. — Я не наскучил вам, джентльмены?

— Вовсе нет, — дружелюбно отозвался доктор Фелл и достал свой портсигар. — Я обладаю лишь поверхностными знаниями об этом предмете, но он всегда меня интересовал. Вы курите? Отлично! Я рад, что вы упомянули девизы. Это напомнило мне кое-что, о чем я собирался вас спросить. Едва ли вы написали девиз на часах, которые изготовили для сэра Эдвина Полла?

Энтузиазм на лице Карвера сменился усталым терпением.

— О, я и забыл, сэр, что вы связаны с полицией, но мы постоянно к этому возвращаемся, не так ли? Да, там есть девиз. Это не совсем обычно для такого рода дисков, но я не мог удержаться, чтобы не потрафить своему мелкому тщеславию. Взгляните сами.

Он подошел к двери стенного шкафа у камина, открыл ее и кивнул им. Мелсон и доктор Фелл, встав сбоку от шкафа, чтобы тусклый свет падал внутрь, уставились на поблескивающий позолотой и лишенный стрелок тяжелый механизм на полу. Он выглядел изуродованным, почти как живое существо, напоминая об ужасах прошлой ночи. С чувством, напоминающим шок, Мелсон прочитал надпись готическим шрифтом, окружающую циферблат сверху: «Я позабочусь, чтобы справедливость восторжествовала».

— Всего лишь тщеславие, — повторил Карвер, откашлявшись. — Вам нравится? Возможно, это слегка банально, но мне кажется, только часы, как символ вечности, могут установить справедливый порядок будущего. Как видите, вся сила девиза в использовании слова «позабочусь». Решительному «добьюсь», свойственному судьбе или мстителю, здесь не место. Бесстрастное и терпеливое «позабочусь» подходит куда лучше. Как и моего друга Боскома, меня интересуют тонкости…

Доктор Фелл бросил взгляд через плечо и медленно закрыл дверь шкафа.

— Вас интересуют тонкости, — повторил он. — И это все, что эта надпись значит для вас?

— Я не полицейский, — ответил часовщик. — Можете думать об этом что хотите, мой дорогой доктор. Но раз уж мы затронули эту тему (надеюсь, не надолго), то я могу задать вам вопрос?

— Да?

— Вы добились какого-нибудь прогресса с этим весьма скверным предположением, на которое намекал мистер Хэдли прошлой ночью? Я не подслушиваю у дверей, но понял, что возникли какие-то трудности относительно установления местопребывания всех леди из этого дома во время… происшествия в универмаге «Гэмбридж» 27 августа. Вы меня понимаете?

— Понимаю. И отвечу вопросом на вопрос. Когда Хэдли спросил вас о местопребывании всех в тот день, вы сказали, что не можете вспомнить. Строго между нами, мистер Карвер, — доктор Фелл подмигнул часовщику, — это была не совсем правда, верно? Панегирики миссис Стеффинс покойному Хорасу едва ли позволили бы вам забыть эту дату, а?

Карвер колебался, сжимая и разжимая кулаки. У него были большие руки с плоскими узловатыми пальцами, которые тем не менее казались деликатными, и ухоженными ногтями. Он все еще держал незажженную сигару, которую дал ему доктор Фелл.

— Строго говоря, не совсем.

— А почему же вы предпочли ее забыть?

— Потому что я знал, что Элинор не было дома. — Его тон стал менее официальным. — Я очень привязан к Элинор. Она давно живет с нами. Конечно, я почти на тридцать лет старше ее, но одно время надеялся… Я очень люблю ее.

— Допустим. Но почему всего лишь тот факт, что она опоздала домой к чаю, заставил вас забыть весь день?

вернуться

32

Непринужденный разговор (фр.).

вернуться

33

Хэзлитт, Уильям (1778–1830) — английский критик и эссеист.

вернуться

34

Любовь перевозит время (фр.).

вернуться

35

Время перевозит любовь (фр.).

29
{"b":"119638","o":1}