Сарьон покачал головой.

— Я не представляю...

— В суматохе мы сбежим! — настойчиво прошептал Джорам. Он быстро глянул на Симкина и Мосию — похоже, оба его друга сразу сообразили, что он задумал.

В это мгновение с улицы донеслись крики и шум — судя по всему, со стороны кузницы. Где-то заплакал ребенок. Все окна в поселке были наглухо закрыты ставнями, двери заперты на засовы.

— Начинается! — испуганно воскликнул Андон.

Старик поспешно вскочил и трусцой выбежал на улицу. Джорам и Мосия бросились за ним. Каталисту ничего не оставалось, кроме как подобрать длинные полы своей рясы и пуститься вдогонку за остальными.

— Ага! Может быть, мне все-таки удастся поприсутствовать на похоронах, — весело заметил Симкин, легко и непринужденно следуя за каталистом.

— Вот он, каталист! Я же говорил вам, что старик его приведет!

Сарьон услышал эти слова и краем глаза заметил какое-то быстрое движение. Потом вскрикнул Мосия, а Симкин начал возмущаться:

— Отпусти меня сейчас же, грязная волосатая скотина!

Все смешалось в суматохе, последовала недолгая бесплодная борьба, и мрачный голос сказал:

— Делайте, как вам велят, и останетесь целы!

Кто-то схватил Сарьона за запястье и вывернул ему руку за спину. Жгучая боль пронзила руку от локтя до плеча. Сарьон вскрикнул. Однако, к своему удивлению, каталист обнаружил, что происходящее его не испугало, а скорее разозлило. Наверное, потому, что он чувствовал страх своих пленителей. Он слышал страх в их хриплых, резких голосах, в тяжелом, шумном дыхании. Он чувствовал запах страха — отчетливый запах, смешанный с испарениями пота и фальшивой храбрости, которую наемники Блалоха вливали в себя из винного бурдюка.

Нападение было быстрым и внезапным. Приспешникам колдуна, может, и не хватало сообразительности в некоторых вопросах, однако они были люди опытные и умелые в своем деле. Их послали за каталистом, а они увидели, что в тюрьму как раз вошел Андон, и правильно рассудили, что старый чародей наверняка приведет Сарьона прямо к ним в руки. Затаившись возле дороги, бывшие наемники покойного колдуна подождали, когда вся группа подойдет поближе, — и схватка закончилась, не успев начаться.

Зажатый в лапах здоровенного верзилы-наемника, Джорам никак не мог дотянуться до своего меча. Мосия лежал на дороге лицом вниз, из раны на голове юного мага струилась кровь, а разбойник не давал ему шевельнуться, поставив ногу в тяжелом сапоге на спину юноши. Стражники грубо отшвырнули Андона в сторону, старик упал и теперь беспомощно моргал, глядя в небо. Один из солдат выкручивал руку Сарьону. Что касается Симкина, то он исчез. Наемник, который набросился на щегольски разодетого парня, теперь в недоумении таращился на свои пустые руки.

Один из наемников, очевидно главарь, огляделся по сторонам и убедился, что сопротивление подавлено в зародыше. Удовлетворенный осмотром, он подошел к Сарьону.

— Каталист, даруй мне Жизнь! — потребовал бандит, старательно пытаясь подражать холодному высокомерию Блалоха.

Но это были обычные разбойники, а не вышколенные Дуук-тсарит. Сарьон видел, как бегает взгляд главаря — бандит поглядывал то на каталиста, то на пустынную улицу, в сторону кузницы. Оттуда доносились шум и крики, там явно что-то происходило. Чародеи готовились к сражению. Сарьон покачал головой, и главарь бандитов потерял всякое терпение.

— Будь ты проклят, каталист! Дай мне силу — немедленно! — крикнул он срывающимся голосом. — Сломай ему руку! — приказал главарь тому наемнику, который держал Сарьона.

— Кровь Олминова, каталист! Не строй из себя глупца! — сказал Джорам. — Делай, как тебе говорят. Дай ему Жизнь!

Разбойник, который выворачивал Сарьону руку, еще раз дернул, посильнее. Прикусив губу, чтобы не закричать от боли, каталист недоверчиво посмотрел на Джорама, и заметил, что юноша со значением показывает взглядом на Мосию.

— Да, отец... — пробормотал Мосия, прижатый сапогом стражника к грязной и пыльной дороге. Он никак не мог видеть Джорама, но все-таки уловил намек, скрытый в его словах. — Сделай, как они говорят. Дай Жизненную силу!

— Хорошо, — согласился каталист и опустил голову, изображая смирение и покорность. Лицо главаря наемников просияло от радости и облегчения — это было почти трогательно.

Отчаянно стараясь не обращать внимания на боль и сосредоточиться, Сарьон начал повторять молитву, которая вытягивала магию из мира и собирала в его теле. К счастью, эту молитву он выучил еще в раннем детстве, поэтому не пришлось думать о словах. Сейчас у Сарьона не было ни времени, ни желания отмерять количество Жизни, которое он мог бы безопасно передать молодому магу, даже если бы он был способен производить математические расчеты в таком неприятном положении. Сарьон полностью открыл канал, позволив Жизненной силе течь в Мосию привольно и свободно. От этого сам каталист вскоре лишится сил — однако сейчас у него не было другого выбора. Нужно было использовать этот шанс, потому что другой возможности уже не представится. «Если у нас ничего не получится теперь, то все равно это уже не будет иметь никакого значения, — подумал каталист с холодным спокойствием, которое поразило его самого. — Люди Блалоха так злы и напуганы, что убьют нас на месте, не раздумывая».

Магия мира потекла в каталиста, отвечая на его молитву.

Вновь почувствовав священное единение с миром, Сарьон, сам того не желая, испытал непередаваемое блаженство. Блалох лишил его этого наслаждения. После того как каталист дал Жизненную силу Блалоху — силу, которую колдун употребил для убийства, — Сарьон возненавидел этот трепет в крови, эту музыку магии мира, пронизывающую каждый его нерв. Но сейчас он был слишком напряжен, слишком жаждал расправиться с врагами, чтобы обращать на это внимание. Однако Сарьон снова наслаждался ощущением наполняющей его магии, несмотря на то что вскоре он должен был отдать эту энергию другому. До предела наполнившись магией, Сарьон открыл канал и направил Жизнь в Мосию.

Жизненная сила перетекла от каталиста к лежащему на земле юноше одной ослепительной вспышкой голубого света — такое случается, только когда каталист полностью отдает магу всю свою силу. Воздух потрескивал от магии. Разбойник, который удерживал Сарьона, отшатнулся, чуть ослабив хватку. Но в это мгновение главарь понял, что их обманули. В свете заходящего солнца сверкнуло лезвие ножа.

Сарьон непроизвольно вскинул руку, чтобы защититься от удара, и вдруг услышал угрожающий рев. Бандит, который держал каталиста, крикнул, предупреждая об опасности, и главарь быстро развернулся к Мосии, сжимая в руке нож. Такой безвредный с виду молодой человек внезапно переменился. Его тело покрыл густой мех, зубы превратились в страшные клыки, руки стали звериными лапами, вместо ногтей выросли длинные острые когти. Оборотень прыгнул на разбойника и повалил его на землю. Бесполезный нож отлетел в сторону. Поверженный бандит издал несколько душераздирающих воплей, которые вскоре захлебнулись в ужасном бульканье.

Оставив свою жертву, оборотень повернулся к Сарьону. В красных глазах зверя горела дикая ярость, и каталист непроизвольно осел на землю, содрогаясь от страха. Из пасти чудовища капала слюна, смешанная с кровью, из мохнатой груди вырвался грозный рев. Но оборотень смотрел не на Сарьона, а на разбойника, который прятался за каталистом, пытаясь использовать тело каталиста как живой щит. Бандит схватил Сарьона за плечи и толкнул прямо в ужасную пасть чудовища. Но оборотень легко отпрыгнул в сторону. Сарьон неуклюже упал, ударившись о землю ладонями и коленями. Зверь прыгнул мимо него, и каталист услышал позади пронзительный вопль ужаса, а затем — хруст и торжествующий рев.

Избитый и обессиленный каталист смотрел на кипевшую вокруг него битву чуть отстраненно, словно видел кошмарный сон. У него кружилась голова, все болело, он никак не мог сейчас реагировать на происходящее. Сарьон видел, как Джорам ногой выбил кинжал у человека, который держал его, и ударил бандита кулаком. Но опытный наемник успел увернуться и двинул юношу кулаком в челюсть. Джорам откинулся назад, хватаясь за меч. Наемник воспользовался своим преимуществом и снова напал на юношу, но тут вдруг из ниоткуда появилась метла и принялась яростно колотить стражника.