Довольно быстро они спустились в огромное застывшее жерло, хищно ощерившееся своими замшелыми зубами. Как ни странно это могло показаться, внизу воины не нашли старых следов — как будто Карракх и его подчиненные все это время передвигались только по воздуху.

— Это проделки снежных ётунов, — пришел к выводу Ингурд, оглядев поверхностный слой снега. — Великаны любят забавляться над людьми.

Конан повернул голову в его сторону.

— В детстве мне рассказывали о семье великанов, живущей в этой местности, — поспешил объяснить ванир. — Но разве мог я тогда знать, что десятилетия спустя воочию буду наблюдать за проделками сказочных существ? Повзрослев, я посчитал, что все сказания о великанах — не более чем выдумка.

— Что еще за семья великанов?

— Когда Имир взял в жены Хозяйку — Землю, на свет появились ётуны — злые и вредные существа, чинившие человеку одни неприятности. Сбивали странников с пути, заметали следы, устраивали горные обвалы. Нередко лакомились человечиной. Со времен Рагнарёка их осталось совсем немного, да и те, что сумели выжить, исчезли с глаз долой, оставив после себя одни лишь легенды. А вот, как оказывается, не только легенды… Поговаривали, будто Глотка Великана — место, которое с давних пор облюбовали последние представители этого древнего рода.

— Наверное, эти ётуны слопали Карракха, — ухмыльнулся Видар.

— Все возможно, — проворчал Ингурд, у которого слова асира вызвали немалое раздражение. — Сам я ни одного из них не видал, а рассказываю только то, что знаю.

— Продолжай, — сказал ему Конан. — Никто здесь не подозревает тебя во лжи.

— Так вот… о чем же это я? Ага, верно, в Глотке Великана, с давних пор жила семья ётунов: отец Боргельмир, мать Бестла и трое их сыновей — Сигин, Вальдор и Скакк. Они живут уже не первый век и большую часть времени проводят во сне. И лишь раз в год они пробуждаются на несколько дней, чтобы набить свои огромные животы и снова уснуть. Я опасаюсь, что нас угораздило заглянуть в Глотку Великана как раз, когда пробудились эти злобные твари.

— А вот мне кажется, что здесь кто-то специально расставил ловушку, — медленно произнес Хьёрса. — Не удивлюсь, если наш глупый капитан как раз…

— Тихо! — поднял руку киммериец.

Варвар, конечно, догадался, чего добивался асир, но призвал к тишине совсем по другой причине. Уже издали он заслышал хруст торопливых шагов и мог поклясться, что кто-то бежал в их направлении. Над землей давно расползся жидкий туман сумерек, однако, капитан наемников сумел разглядеть приземистую фигуру человека, спешившего к ним навстречу. Карракх! Один и напуганный до умопомешательства. Он бежал прочь из опасного места. Спасал свою жизнь. Конан окликнул его, но тот даже не повернулся в его сторону. Тогда варвар приказал схватить Заклинателя. Как ни странно, Хьёрса первым рванулся исполнять приказ — сорвалась задумка, дай волю отыграться на другом. Проявив излишнюю прыть, он кинулся под ноги невысокому шаману и, перевернув Карракха, бросил его на снег. Подоспели остальные, и вскоре Заклинатель драконов забился в сильных руках северян. Он никого не слушал и громко вопил. И лишь спустя пол-квадранса, убедившись, что его окружают свои, и никто не хочет причинить ему зла, колдун прекратил истерику и успокоился. Однако его руки дрожали все также сильно.

— Снег ожил! — прокричал он в ужасе, вспоминая недавние события. — Хищный лед набросился на воинов и проглотил их всех до единого! Смерть в снегу! Хищный лед!

— Успокойся, Карракх, — киммериец тем временем пробовал связать сбивчивый рассказ Заклинателя драконов и то, о чем ему недавно поведал Ингурд. — Кто напал на твоих людей?

— Кто-то или что-то большое и неповоротливое, похожее на огромный сугроб, спрыгнуло с валунов и схватило одного из наших. Потом вниз попадали еще две таких же глыбы и разорвали на части сразу троих человек. Что было потом, я не помню. Я сразу бросился бежать, забыв обо всем, и видит строгая Деркэто, страх отобрал у меня последние остатки разума…

— Где это произошло?

— Не так далеко отсюда. Сейчас я начинаю понимать, что все это время бегал кругами, начисто потеряв голову. Вон то дальнее скопление валунов — и есть злосчастное место, где произошла трагедия.

— Идем туда.

Отряд достиг каменной груды, ни разу не остановившись. Карракх в точности указал, где и как на них напали враги. Однако на снегу не осталось ни одного следа, указывавшего на то, что некоторое время назад здесь кипел бой.

— Если была драка, здесь должны остаться тела или хотя бы пятна крови, — высказал общее недоумение Реган. — Уж не приврал ли ты нам, приятель?

Вообще-то Карракх занимал в войске Родвара более высокую должность, нежели Ледяной Молот, что само собой требовало почтительного обращения, однако, учитывая все обстоятельства, капитан полностью утратил свою способность повелевать, превратившись в испуганную жертву.

Заклинатель Драконов лишь яростно замотал головой в ответ на вопрос асира.

— Клянусь своей жизнью.

— А ты уверен, что все произошло именно здесь, и ты ничего не напутал? — строго спросил Карракха киммериец.

— Все произошло здесь, о гнилые кости Тагала! Эти мгновения останутся в моей памяти на всю жизнь, а вид этого места с огромными снежными комьями, пережевывающими кости моих бойцов, будет еще долго терзать меня в кошмарах.

— Чтобы снег ел людей…? — с сомнением произнес Видар.

— Да, разломай твой бестолковый череп молот Тюра! — не выдержал Карракх. — Снег! Настоящий снег, за мгновение до этого казавшийся таким привычным — белым и холодным. Я разбираюсь только в драконах, а то, что устроило засаду на этих камнях, вообще не вписывается в рамки моих скромных представлений. Но одно я знаю точно — неведомое снежное чудовище за считанные мгновения расправилось с семерыми вооруженными воинами!

Внезапно Реган вскрикнул — что-то угловатое и тяжелое вцепилось в его правую руку у самого сгиба предплечья. Воин потянулся за своим молотом, и тут же могучая сила оторвала его от земли, выкручивая сустав. Асир снова вскрикнул, выпустил рукоять чудесного оружия из своих пальцев, захлебываясь в волнах нестерпимой боли и неловко попытался ухватиться левой рукой за сдавленное предплечье, которое вот-вот готово было треснуть.

Следом за Реганом в воздух взмыл Видар вместе со стоявшим рядом наемником. Вздувшиеся из-под земли бугры потащили их вверх, сокрушая кости.

Первым опомнился Конан. Киммериец подскочил к гигантской конечности и обрушил мощный боковой удар своего двуручного меча на плотную снежную массу. Снег податливо хрустнул, выбросив из-под стального лезвия пригоршню алой влаги, что-то звонко лопнуло, точно надломилась ледяная корка. Откуда-то снизу донесся безумный рев.

Другой ледяной нарост со снежными крапинками тут же метнулся к варвару, целя в голову. Конан ловко пригнулся и, пропустив над собой плотную конечность из слипшихся комьев, вонзил меч снизу-вверх, погрузив лезвие в стылую массу почти наполовину.

Тотчас из раны вниз по клинку сбежал ручеек светло-алой, жидкой крови. Капли попали на лицо киммерийца. Угловатая конечность судорожно дернулась, едва не сбив Конана с ног, но воин крепко держал рукоять.

Уродливые снежные боги, разгневанные дерзостью чужака, тотчас сосредоточили внимание на киммерийце. В сторону капитана наемников понеслось сразу четыре нароста. Лапы, державшие Видара и Регана, разжались и хищно устремились к новой жертве, оказавшей сопротивление. Воины Родвара, высвобожденные из снежных тисков, тяжко охнули и одновременно рухнули в снег.

Варвар высвободил меч и с хрустом перерубил отростки лапы, метившей ему в грудь. Новый рев, на этот раз полный злобы и боли, огласил Глотку Великана. Не останавливаясь, Конан провернул в руках клинок, и рассек снежную плоть нового противника, которая тут же окрасилась из молочно-белой в красную, окропленную брызгами крови. Что-то тяжелое, возникшее прямо у ног и выросшее до размера двух человеческих ростов, резко ударило Конана в грудь, так что тело варвара мгновенно отреагировало спазмом дикой боли. К счастью удар оказался не смертельным и даже не травмирующим.