– Навестим вторую машину, – едва усевшись, сказал Хамзат. – Они ждут – не дождутся возможности с нами пообщаться. Твоя очередь общаться…

Таймасхан поехал быстрее, хотя откровенно гнать после взрыва – означало навлечь на себя подозрения. В «БМВ» взрыв не видели, хотя наверняка слышали. Но дорога была слишком узкой, чтобы на ней разъехаться, и «БМВ» ждала на перекрестке, когда проедет «Волга», чтобы двинуться в обратном ей направлении. Таймасхан взял в руки пистолет. Перед перекрестком он добавил скорости и стрелять начал с левой руки до того, как машины поравнялись, через лобовое стекло. Только два выстрела, и оба точно в голову. И, скорости не снизив, проехал мимо. А уже за перекрестком добавил газу, хотя тоже не стал гнать.

– Для начала с Далгата хватит, – сказал Таймасхан. – Потом позвоним ему и поговорим – чего он добивается и хочет ли продолжать войну. Это тоже важный вопрос. Если хочет, придется его уничтожить. Сейчас куда?

– На выезд из города. Но выезжать не будем. Перед «гиббоновским» постом направо…

Кажется, ни Хамзат, ни Таймасхан даже возбуждения от маленькой победы не испытывали. Для них это было привычным и проходным эпизодом, даже обсуждать его интереса не было.

Будни… А праздники еще впереди…

Подполковник Судоплатов дожидался встречи с представителем ФСБ в своем небольшом кабинете, где кроме него обычно сидели еще три офицера отдела, но сейчас, по причине воскресного дня, оба они на службе отсутствовали, а потому никто не мешал Андрею Вячеславовичу сосредоточиться на воспоминаниях. Но сколько он не тормошил свою, в общем-то, отличную память, Хамзата Хайдарбекова вспомнить не смог. Из тех трех Хамзатов, которых подполковник знал, он вспомнил фамилию только одного, умершего, а фамилии двух других даже и не знал никогда. По крайней мере, память ничего не подсказала.

Но одни воспоминания, как это обычно бывает, повлекли за собой другие, и в первую очередь вспомнилась последняя командировка, которую удачной назвать нельзя, потому что во время уничтожения банды полевого командира Джамбулата Гарсиева рота понесла потери. И хотя благодаря уничтожению банды операция признана успешной, сам, тогда еще капитан, Судоплатов чувствовал себя совсем не на коне, хотя его и повысили в звании, и перевели на более высокую должность в штабе бригады. Тогда, уже на завершающем этапе операции, двое из бандитов сумели прорваться, причем один обладал удивительной способностью стрелять из пистолетов, из двух сразу, быстро и точно. К сожалению, пленных, кроме самого раненого эмира, который давать показания отказывался категорично, в тот раз захвачено не было, поэтому никто не мог назвать списочный состав банды, и фамилии беглецов остались неизвестными. Джамбулат Гарсиев не назвал даже фамилии тех, кто был убит. Дело еще осложнялось тем, что эта банда формировалась не по принципу привязанности к одному общему месту жительства или родства, как это часто бывает, а только по личностным отношениям эмира с другими людьми. Но поиск застопорило и само прекращение существования банды. Эмира осудили, посадили, на этом дело посчитали закрытым…

А сам Андрей Вячеславович после написания подробного рапорта, который был представлен на суде в качестве официального документа, никакого отношения к поиску уже не имел и, через три дня завершив командировку, больше в Чечню не попал ни разу. Тем не менее, и семь лет спустя горький осадок от гибели шестерых солдат оставался таким же горьким, и подполковник Судоплатов помнил почти каждое слово из писем, которые писал матерям погибших солдат капитан Судоплатов. Слишком трудно каждое слово давалось, чтобы забыть эти слова…

Воспоминания подполковника прервались звонком по прямому телефону из кабинета командира бригады.

– Подполковник Судоплатов. Слушаю, товарищ полковник…

– Прибыл майор из ФСБ. Его сейчас ко мне провожают. Заходи, пообщаемся со смежниками… И ответ на запрос из Москвы пришел. Есть интересный след на твоего Хамзата Хайдарбекова. Он проходит по картотеке ГРУ.

– Иду, товарищ полковник…

Через минуту пришлось опять открывать обитую дверь и спрашивать разрешения войти. Майор ФСБ оказался низкорослым крепышом с суетливыми движениями, активной жестикуляцией и неспокойными глазами. Странно было ожидать от такого человека вдумчивых действий, но представителей чужого ведомства обсуждать – дело неблагодарное.

Познакомились – Владимир Анатольевич Соломатов, сотрудник особого отдела. Пожав руку подполковнику, он свои руки разбрасывал при каждом слове в стороны и делал это так быстро, что приходилось удивляться, как воздух не свистит от таких движений.

– Нам агентурные данные поступили, – с места в карьер взял майор. – Хамзат Хайдарбеков, отчество, к сожалению, неизвестно, наводит справки у служащих вашей бригады. Начал он с поваров и официанток из офицерской столовой, потом переключился на кладовщиков, и здесь уже не только к служащим обращался, а и к отдельным прапорщикам, и старшим прапорщикам. Все вопросы касались непосредственно вашей, товарищ подполковник, персоны. При этом, понимая, что чеченец, наводящий справки, должен вызвать естественное подозрение, действовал Хамзат Хайдарбеков не самостоятельно, а через подставных лиц, для каждого из которых была придумана соответствующая личности человека и его характеру легенда, но вопросы, опять же, касались только вас. Путем оперативных мероприятий мы сумели установить, что ответы стекались к Хайдарбекову, но вот выйти на него самого нам пока не удалось. Он проявил профессиональную осторожность – давал людям задания, эти задания оплачивал и деньгами, и услугами, но связь после этого держал только по телефону, причем пользовался часто различными номерами. И ни разу не прокололся так, чтобы мы смогли выйти на него самого и выяснить, что это за личность и в чем состоит его интерес…

– Характер данных, которыми Хайдарбеков интересовался? – спросил полковник Барсук, перебивая рассказ майора.

– Самый разнообразный. Мы даже предполагаем, как вариант, собирание полного досье в попытке отыскать какой-то компромат с целью дальнейшего использования товарища подполковника в каких-то своих интересах. И от этой версии пока не отказались. Достаточно будет сказать, что вопросы касались не только самого Андрея Вячеславовича, но и членов его семьи, жены и дочерей. И даже была предпринята попытка поиска каких-то давних служебных отношений жены, тогда еще работающей. Но и там Хайдарбеков был очень осторожен, а мы всюду шли только по его следу, но ни разу не смогли выйти на опережение.

– Служебных дел эти вопросы касались? – еще раз спросил полковник Барсук.

– Не касались совершенно.

– А вот теперь я попробую хотя бы слегка прояснить ситуацию, – сказал командир бригады, поворачиваясь и вытаскивая из сейфа лист принтерной распечатки. – У ГРУ, как вы знаете, собственная база данных, и по нашей базе Хамзат Акболатович Хайдарбеков проходит как участник вооруженных бандформирований. Участник первой и второй чеченских компаний, опытный боевик, был неразлучен с полевым командиром Джамбулатом Гарсиевым. Напомню товарищу майору, который не может быть в курсе событий, что банду Гарсиева семь лет назад уничтожила рота спецназа ГРУ под командованием тогда еще капитана Судоплатова. Был ли на момент уничтожения Хайдарбеков в банде, нам неизвестно. Сколько тогда у тебя человек ушло, Андрей Вячеславович?

– Двое, – сказал Судоплатов, который только что в подробностях вспоминал этот эпизод. – Один из них раненый. Прорвались сквозь нашу линию. У них там стрелок такой был – одновременно с двух пистолетов стрелял, и очень точно. Шестерых наших солдат положил. Было организовано преследование, но они как сквозь землю провалились. Бежать могли вдоль реки до леса. Это километра два – два с половиной. Мы преследование организовали быстро, должны были догнать. Но они пропали… Реку переплыть возможным не представлялось – и вода ледяная, и течение такое, что… Берег мы обыскали полностью, до последнего камушка. Результата никакого…