Заскрипел прочный канат, и якорь с шумом ударился об воду. Судно почти касалось бортом каменного причала. Матросы расторопно перекинули на берег деревянные мостки. Возле корабля быстро собралась толпа праздных зевак. А взглянуть было на что — обгоревшие доски обшивки, покосившаяся мачта, десятки израненных солдат…

Задерживаться надолго в Кеми Хотеп не собирался. Сиптах наверняка знает, что он вернулся, и ждет своего телохранителя. Поправив меч, закинув тяжелый мешок за спину, воин двинулся к мосткам. На причале его поджидал седовласый жрец с многочисленной охраной.

— Твое имя Хотеп, и ты служишь великому Атхемону? — уточнил старик хриплым, гортанным голосом.

— Да, — спокойно ответил сотник.

— А где второй корабль и Менетхеп? — спросил колдун.

— «Петля удава» сгорела во время боя, а Менетхеп погиб в Кордаве, — проговорил воин, кладя кисть на рукоять клинка.

— Ты должен рассказать подробности, — заметил колдун.

— Я очень спешу, — невозмутимо отрезал Хотеп. — Мой господин ждет меня, и мне не хочется испытывать его терпение и навлекать на себя его гнев.

Хотеп отодвинул жреца в сторону и уставился на стражников, которые не привыкли к подобной дерзости. Опустив копья, они шагнули навстречу сотнику. Острые наконечники едва не касались груди воина. Нарываться на неприятности не имело смысла — даже если сотнику удастся убить двух-трех врагов, ситуацию это не изменит.

С растерянным видом Хотеп взглянул на жреца. Сейчас его жизнь зависела только от решения старца.

— Назад! — недовольно поморщившись, скомандовал кемиец своим копейщикам. — Он слуга Атхемона и не желает нам зла!

Охранники неохотно отступили. Им очень хотелось продырявить наглеца и бросить его обезображенный труп в пустыню на съедение шакалам — ведь доселе никто не осмеливался возражать кемийский жрецам. Выдержав небольшую паузу, колдун хмуро произнес:

— Скачи в Луксур. Твой господин там. А по пути хорошо подумай, кому служишь. Сиптах прогневал верховных жрецов, и чем закончится их ссора — известно только великому Сету.

Склонив голову в знак уважения, сотник направился к городским воротам. Удара в спину он не боялся. Если бы его хотели убить, то сделали бы это сразу. Купить лошадь труда не составило, и вскоре одинокий всадник покинул Кеми. Хотепу предстоял неблизкий путь.

Гонец из столицы прибыл поздно вечером.

Когда солнце уходило за горизонт, Атхемон обычно освежал в памяти древние заклинания. Ничто не вечно, и знания имеют свойство забываться. Погрузившись в свои мысли, колдун не сразу понял, что охранник, дежуривший у входа в шатер, зовет его. Лишь после третьего оклика он поднялся на ноги — вернуться в мир реальности из непостижимой простому смертному вселенной магии не так-то просто. Атхемон не любил отвлекаться от занятий колдовством. Он уже придумывал, как наказать глупого солдата, потревожившего покой господина, когда увидел направленный на него горящий взгляд. Рассмотреть человека в темноте не удавалось, да это и не было нужно. Атхемон почувствовал достойного соперника. Видимо, колдун недооценил луксурских чародеев.

— Здравствуй, досточтимый Сиптах, — вымолвил незнакомец высоким металлическим голосом. — Я Шуат, посланник верховных жрецов Стигии. Они доверили тебе важнейшее дело и теперь хотят знать результаты. Прошло уже немало времени, с тех пор, как ты получил в свое распоряжение армию и золото.

— Мне нужно еще несколько дней… — проговорил Атхемон.

— Нет! — резко сказал гонец. — Ты отправишься в Луксур утром. И не вздумай бежать. Зная твою силу, маги Черного круга хорошо подготовились. Все границы перекрыты, а войска получили соответствующие приказы.

Откинув капюшон, колдун сделал шаг вперед и взглянул в зрачки Шуата. Это был сильный удар. Ни один стигийский чародей не мог его выдержать. Сиптах хотел подчинить своей воле посланника и узнать все тайны верховных жрецов. Раньше подобные атаки приносили неизменный успех, но сейчас Атхемона ожидало разочарование. Гонец, пусть и с огромным трудом, но выдержал натиск противника. В какой-то момент на устах Шуата даже появилась ироничная улыбка. Опустив голову, он устало заметил:

— Нас предупредили, что ты попытаешься затуманить мой разум и подчинить себе мои мысли. Не старайся понапрасну. Во мне сейчас сила десятков магов, и пробить защиту невозможно. Смирись и отправляйся в столицу. Другого выбора нет.

— Кто вас предупредил? — тотчас отреагировал Сиптах.

— Все узнаешь в Луксуре, — ответил посланник, растворяясь в темноте.

Он исчез так же неожиданно, как и появился. В этом не было ничего сверхъестественного. Атхемон и сам легко творил подобные фокусы. Солдаты у шатра, ставшие свидетелями разговора двух колдунов, потупили глаза, боясь встречаться взглядом с разгневанным господином. А Сиптах действительно находился на грани припадка ярости. В таком состоянии он мог убить кого угодно. Неудачи сыпались одна за другой, и остановить эту цепь неблагоприятных событий никак не удавалось. Тяжело дыша, Атхемон вернулся в шатер. Надо успокоиться и как следует все обдумать.

Впервые за долгий срок маг позволил себе большую чашу вина. В голове приятно зашумело, по телу растеклась слабость и теплота. Облокотившись на подушки, Сиптах закрыл глаза, но глубоко заблуждался бы тот, кто решил, будто колдун спит. Расслабившись, Атхемон принялся подробно и тщательно анализировать события последних дней.

Выводы были неутешительными — слишком, слишком много допущено ошибок. Когда демоны Стихий оказались на свободе, Атхемону показалось, что мир уже лежит у его ног. Чудовища быстро росли и крепли, вскоре он обрушил бы их мощь на страны Хайбории. Удар с четырех сторон поставит на колени и диких, свободолюбивых гирканцев, и гордых варваров нордхеймцев, и киммерийцев, и властителей океана зингарцев вместе с аргосцами, и надменных аквилонцев с немедийцами. Даже могущественный волшебник Андуран, правитель Кироса, не мог помешать Атхемону!

Но вдруг дела пошли скверно — сначала воинам его злейшего врага удалось посадить на цепь одну злобную тварь, затем вторую, а два дня назад, при кормлении, Сипатах не увидел и третью. В распоряжении колдуна остался лишь демон Огня. Однако и он постепенно выходил из подчинения. Управлять грозным чудовищем становилось с каждым разом тяжелее, магическая сила быстро таяла, заклинания не действовали, а существо уже пожирало не только пленников, но и солдат охраны. Атхемон лишился целого десятка хороших воинов, и только когда демон убрался восвояси, колдун вздохнул с облегчением. В армии поднялся тревожный ропот — если дело так пойдет и дальше, кровожадное существо пожрет их всех!

Нити власти ускользали из рук Сиптаха. Не оправдывал его надежд и Хотеп. А ведь сотник казался умелым и решительным военачальником. Неужели так сложно расправиться с горсткой наемников? В душе мага снова закипел гнев. Все прежние планы оказались на грани краха! Тщательно спланированное покушение во дворце Андурана провалилось из-за какой-то мелочи, и все шпионы попали в плен. Король Кироса сумеет выбить из них правду — иллюзий на этот счет Атхемон не питал. Хуже всего было то, что маг совсем упустил из виду луксурских жрецов. Презирая их за трусость и слабость, колдун недооценил коварство Черного круга. Будучи не в силах справиться с Сиптахом в прямом столкновении, правители страны создали вокруг него выжженное мертвое кольцо — у Атхемона не было сторонников, на которых колдун мог бы опереться. В своей борьбе с поклонниками Митры он совсем забыл о внутренних интригах в среде столичных жрецов, борющихся за власть. Вполне естественно, что никто из них не желал видеть Сиптаха повелителем Стигии и всего мира, — и впервые за многие годы враждующие маги Черного круга объединились.

Оплошность Атхемону стоила очень дорого. Колдуны Луксура загнали его в угол. Покинуть страну без схватки уже вряд ли удастся, да и где гарантия, что в самый ответственный момент схватки кто-то из воинов не вонзит Атхемону кинжал в спину? Им нельзя доверять, как прежде он доверял верному Хотепу!