И вдруг это уже не лилейно-белые пальцы Айви держали мое плечо, это было воспоминание о чужих руках. На меня нахлынул страх из прошлого, потрясая меня до глубины души. Вспышка воспоминаний затмила настоящую реальность. Кистен…

Из подсознания вынырнула картинка меня, прижатой к стене на катере Кистена, она переплеталась с реальностью, где за моей спиной был холодильник. С тошнотворной внезапностью я почувствовала, что на меня накатывает волна удушающего страха и беспомощности. Из-за воспоминаний, о которых я даже не подозревала, глаза Айви превратились в чьи-то другие. Ее пальцы стали незнакомыми. В моих воспоминаниях ее тело прижималось к моему, но от него исходил чужой запах злости и одержимости мертвого вампира.

— Нет! — завизжала я, когда прикосновение Айви пробудило воспоминания, о существовании которых я не знала. Меня пронзил страх, и я оттолкнула ее. Поток лей-линейной энергии рвался наружу, целясь в Айви, но я затолкала ее обратно, согнувшись от боли, так как энергия перекатывалась, пылая под кожей ладоней, пока я, наконец, не сбросила ее обратно в линию.

Мое запястье болело. Вампир ранил меня. Я была прижата к стене. Кто-то прижал меня к стене и … О, Боже. Кто-то укусил меня.

Господи, помоги мне, что же я сделала?

Тяжело дыша, я подняла голову, и увидела, как Айви сползает по шкафу на пол на той стороне кухни. У нее было потерянное выражение лица, она приходила в себя.

Я оперлась о холодильник, поддерживая свою руку, плача от беспомощности. Айви встала на ноги, пошатываясь.

— Рэйчел? — прошептала она, протягивая руку, как будто у нее кружилась голова.

— Кто-то укусил меня! — пробормотала я, не переставая плакать, — за губу… Пытался…

Меня охватила чернота отчаянья, и я опустилась на пол.

— Кистен был мертв, — рыдала я; подобрав колени к подбородку, я оперлась на холодильник. Как я могла забыть?

— Он был… он был мертв! Вампир, который убил его… — я подняла голову, напуганная, как никогда в жизни, — Айви… Его убийца укусил меня… поэтому я не могла бороться.

У нее было отсутствующее выражение лица. Я уставилась на Айви, одной рукой сжимая другую, пока она не заболела. Боже, помоги мне, я была привязана. Я была привязана к убийце Кистена, и даже не знала об этом. Что еще я забыла? Что еще было в моих воспоминаниях, что могло обрушиться на меня?

Айви пошевелилась, и я запаниковала.

— Оставайся там! — сказала я с колотящимся сердцем, — не прикасайся ко мне!

Она застыла, а во мне боролись реальность и ложь, что я себе говорила. Языком я пробежалась по внутренней поверхности рта, мой страх усилился, когда я обнаружила крошечный, почти несуществующий шрам. Я привязана. Кто-то привязал меня. Рвота подбиралась ближе, я чувствовала, как меня начинает тошнить.

— Рэйчел, — сказала Айви, и я переключила на нее свое внимание. Она была вампиром. Я падала, до этого я никогда не чувствовала, как мое лицо падает в грязь. Меня охватил ужас, карабкаясь, я поднялась на ноги и сделала несколько шагов, пока не вжалась в угол, пытаясь рукой прикрыть от нее свою кровь. Я привязана. Я принадлежу кому-то.

Из-за моего страха глаза Айви почернели. Ее грудь вздымалась и опадала, она сжала кулаки.

— Рэйчел, все в порядке, — сказала она, ее голос звучал низко и хрипло, — ты не была привязана. Я бы знала.

Она сделала шаг вперед, я вскинула руку.

— Остановись!

— Проклятье, я знаю! — крикнула она, а затем тише добавила, — я не собираюсь кусать тебя. Посмотри на меня. Я не тот вампир. Рэйчел, ты не привязана.

Страх окутывал меня нитями, как паутина, но я старалась контролировать его. Я чувствовала биение пульса под моими пальцами. Это была всего лишь Айви. Но она сделала шаг вперед, и мой самоконтроль исчез.

— Я сказала, стой! — крикнула я, вжимаясь в угол. Она непреклонно покачала головой, а затем медленно и осторожно сделала шаг вперед.

— Стой! Стой, или я тебя пораню! — почти истерично требовала я. Я уже отпустила линию, но могла запросто ее найти. И с ее помощью я могла ранить Айви. Я старалась ранить убийцу Кистена и вампира, а вампир привязал меня. Привязал меня так, что я ползала и молила об укусе. Боже, помоги мне, я стала чьей-то тенью.

У Айви тряслись руки и по ее красивому лицу текли слезы, когда она приблизилась ко мне и положила руку мне на плечо. Ее аромат окутал меня, а ее прикосновение пробилось сквозь мои воспоминания и достигло моего сознания. Мой ужас растворился, как завеса из тумана. Это была Айви. Всего лишь Айви, а не мой неизвестный мучитель. Она не пыталась убить меня. Это всего лишь Айви.

Я начала плакать. Меня сотрясали громкие рыдания. Убийца Кистена привязал меня. Он поманит меня пальцем, и я буду молить его об укусе и корчиться у его ног. Я упала и даже не заметила ямы, в которую свалилась. Я была так глупа. Я играла с вампирами. Я думала, что могу обеспечить свою безопасность, но теперь все это уже не имело значения. Я не хотела этого, но оно случилось.

— Рэйчел, ты не привязана! — сказала Айви, тихонько встряхнув меня, — если бы это было так, то я бы это учуяла. Убийца Кистена мог попытаться, но у него ничего не вышло. Я бы почувствовала это, если бы он смог. Послушай меня! Ты в порядке!

У меня сбилось дыхание, и я попыталась прекратить плакать.

— Я не привязана? — чувствуя на языке соленые слезы, я подняла на нее взгляд, — ты уверена?

Пожалуйста, Господи, дай мне второй шанс. Обещаю, обещаю, я буду хорошей.

С тихим шелестом Айви обхватила меня руками, притянула к себе и начала укачивать, как ребенка, так мы и стояли на кухне, залитой голубым светом.

— Ты не привязана, — прошептала Айви, а я плакала от облегчения на ее плече, начиная верить. — Но я найду того, кто это с тобой сделал, и тогда я заставлю ублюдка молить о прощении.

Я полностью доверилась ее тихому шелковистому голосу, который возвращал меня с края пропасти. Ее воздействие на мой шрам прошло, а я стояла, чувствуя ее тепло, ее силу, ее решимость защитить меня. Я взглянула на нее и увидела ее плачущие карие глаза в нескольких дюймах от моих. В них отражалось сострадание, как будто только сейчас я была способна начать понимать ее.

Я облизала губы, стараясь понять, что я чувствую.

— Спасибо, — сказала я, ее зрачки расширились, засверкали. Меня будто дернуло током изнутри.

Послышался шелест крыльев пикси, и мы обе посмотрели в коридор, когда влетел Дженкс.

— Простите, — выдохнул он, с трудом удерживая пузырек с зельем, — я опоздал?

Я перевела взгляд с открытого шкафа с магическими принадлежностями на пузырек, который еле удерживал Дженкс. Со стороны передней двери церкви послышался обеспокоенный голос Кизли.

— Рэйчел? Ты в порядке?

Я попыталась остановить его.

— Дженкс, нет! — выкрикнула я, понимая, что, должно быть, Кизли активизировал чары; но Айви подняла голову, и Дженкс сделал меткий бросок.

Все зелье выплеснулось прямо ей в лицо. Ее взгляд поплыл, и она, так же плавно и красиво, как колышется на веревке выстиранное белье, стала оседать. Приподнявшись, я подхватила ее за плечи и мягко опустила.

Дженкс стащил одно из успокоительных зелий, с которыми мы экспериментировали. Но Айви не должна была потерять сознание. Видимо, зелье оказалось слишком сильным.

Дженкс завис между нами, его крылышки мелькали в воздухе, пока он парил над ее расслабленным лицом. Ее новый укус отсвечивал багровым, и я подумала о своем, — должно быть, стыд и срам для первого раза. Боже, я не смогу сделать это еще раз. Я рисковала всем! Должен быть другой способ.

— Она без сознания, но дышит, — сказал Дженкс, и я вздохнула с облегчением. Успокоительные чары были делом рискованным, и я боялась, что могла остановить ее сердце.

— Зелье чересчур сильное, — заметила я, радуясь, что в меня не попало, — она не должна была потерять сознание.

Вспомнив о Кизли, я встала и обнаружила его стоящим в дверном проеме. В коричневой пижаме он выглядел нелепо и держался неуверенно.