– Вот идиот! Если уж они оснастили полетным движком и огневой поддержкой, эту таратайку то, что у них напихано во флайеры? – Игорь легким движением поднял мотобот над поверхностью, и увеличив скорость, промчался меж двух атакующих машин, чиркнув по низу одной из них, лезвием эстока. Левая гравиплита задетого флайера, с шумом вырвалась из-под днища, и кувыркнувшись, застряла в стене ближайшего дома. Флайер повело в сторону, но летчик выровнял машину, и на половинной тяге, ушел свечой в темное небо Мелларны.
– Так. Теперь, пора заняться сбором информации. – Игорь заложил крутой вираж, и повел мотобот в сторону пригорода, ко входу в гигантский Долгий каньон, увлекая за собой не отстающий флайер противника.
У самой кромки каньона, мотобот начал резкий набор высоты, и Хохнер чертыхнулся. Этот сумасшедший пытающийся уйти от него на моторухляди, совершенно не обращал внимания на тревожное пульсирование верхней части аккумуляторного блока сообщавшее о почти полной разрядке батарей. А ведь это свечение можно рассмотреть даже отсюда, с расстояния в добрую сотню метров. Хохнер еще раз выругался на старонемецком, и прибавил мощности гравиплитам. Преследуемый агрегат приблизился на десяток метров, но тут же вильнул в сторону, и влетел в небольшую пещеру в стене каньона. Хохнер заскрежетал зубами от прикладываемого усилия, но вписался в поворот, не давая чокнутому «заказу» оторваться в широких штреках пещеры. Все-таки, не зря Хохнер провел добрый десяток лет в кресле пилота вооруженных сил наземного базирования Мариенбурга. Пилот сбросил скорость, заметив, что преследуемый опустился к самому полу очередного штрека, и остановил мотобот. Хохнер подал сигнал в салон, и три человека в темных костюмах с масками на лицах, тенями скользнули по молниеносно сброшенным «концам». Как только зуммер сообщил об удачном сбросе, Хохнер мягко опустил флайер на пол штрека. Теперь ждать. Пилот запустил системы сенсоров на полную мощность, и облегченно вздохнув, поймал себя на мысли, что, мол, слава богу, сели. Значит, продолжения гонки не будет. Хохнера аж передернуло. Пока он преследовал беглеца, то не обращал внимания, на финты, с помощью которых, противник уходил из-под обстрела легких кинетических орудий флайера. Он оценивал только последствия этих финтов. И вот теперь, Хохнер мысленно проиграл погоню, и будучи неплохим тактиком, с ужасом понял, что еще две минуты такой бешеной гонки, и он просто не выдержал бы, и одним неверным движением размазал флайер тонким слоем электроники и органики, по одной из стен штрека. Это он-то – «Железный Прим», как прозвали ребята его звена, своего командира – Рольфа Хохнера, прим-пилота второй бригады. И еще Хохнер понял, что преследуемый специально устроил этот ад, и остановил свою машину, вовсе не потому, что выдохся сам, или окончательно разрядились аккумуляторы. Прим-пилот все время контролировал любое движение преследуемого, а тот контролировал самого Хохнера, навязал ему свой рисунок боя, и можно не сомневаться, остановился тогда, когда это понадобилось ему самому. Хохнеру ничего не оставалось, как перекреститься, и еще раз вздохнуть: Слава Богу, это закончилось.
Хохнер был уверен, что троица, выскользнувшая пару минут назад из его флайера, разделается с чокнутым гонщиком, в две секунды. Однажды он видел, как эти сухощавые и хмурые ребятки, затянутые, в укрепленные кевларом, комбинезоны с капюшонами, под предводительством своего гороподобного вожака, распустили на полосы, десяток тяжеловооруженных хопперов-ветеранов, пользуясь только собственными руками. Помнится, от этого зрелища вывернуло наизнанку даже Большого Джули, садюгу и зверя, каких мало.
Пилот встрепенулся. Вроде пора уже, ЭТИМ вернуться. Хохнер еще не успел закончить свою мысль, а у его горла уже плясало лезвие тонкого кинжала, и свистящий шепот произнес:
– Где расположилась страхующая группа? – Игорь, слегка напряг руку, и лезвие прочертило нежную красную полоску на шее пилота. – Ну?
– Одна в квартире, где вторая, не знаю, – прохрипел Хохнер, понимая, что на этот раз ему не выпутаться.
– И на том спасибо, мил человек. А сейчас лети, соколик. – Трезвый Казак опустил нож, и добавил, – а этих троих не жди. Не придут.
Хохнер посидел еще секунд тридцать, но говоривший с ним кошмар, исчез, как в воду канул. Тогда Рольф вжался в кресло, и мгновенно развернув флайер, рванул к выходу из пещер.
Игорь вернулся к месту, где он оставил мотобот, и едва слышно свистнул. Из темноты вынырнули те самые «убивцы», что десантировались с флайера.
– Ну а теперь, можно спокойно поболтать. Он не вернется. – Трезвый Казак, обернул свой эсток перевязью, и положив его на пол штрека, уселся перед клинком. Трое наемников, молча повторили его жест, и четыре сидящие фигуры, образовали круг. – Как же вы дошли до жизни такой, громадяне?
– Тебе ли, рем Ингор, Трезвый Казак, отставной полковник русской армии, барон Игорь Завадов, рассуждать о том, кто, как и куда дошел? – Севший напротив Игоря, человек забавно дернул головой. Игорь внимательно присмотрелся к фигуре говорившего.
– Ох, друг мой. Знавал я одного ворчуна на Новгороде. сотником он там был, лет эдак десять назад. Голоса у вас с ним, один к одному. У тебя как, брата-близнеца нет? – Игорь ехидно улыбнулся.
– От язви твою конюшню! Узнал, все-таки – Говоривший снял маску, и улыбнулся. Впрочем, улыбкой, оскал ушкуйника назвать трудно.
– Ну, здрав будь, воевода Руга Топор. – Игорь усмехнулся.
– Тысячник, с твоего позволения.
– О! Растешь на глазах. Моя школа. – Трезвый Казак покосился на молчаливых соседей, и нахмурился. Похоже, эти двое, отнюдь не настроены на доверительную беседу. Руга перехватил взгляд Игоря, и что-то пробормотал в передатчик. Молчавшие сняли маски, и через силу произнесли в унисон:
– Приветствуем Капера. – И снова превратились в изваяния.
– Игорь, расскажи, что ты здесь делаешь? И почему ты работаешь на Синдикат? – Руга все так же весело смотрел на Трезвого Казака, но где-то на дне его глаз, блеснули льдинки. И Игорь начал свой рассказ. Он говорил предельно честно, понимая, что как бы он не был дружен с Ругой, если его речь не устроит лихих ушкуйников, на операции можно ставить жирный крест. Повествование подошло к концу, когда над Мелларной показался первый луч восходящего светила. Игорь потянулся, и подставил лицо утреннему ветерку, неизвестно каким образом заблудившемуся в штреках. Ушкуйники встали, и молчавшие до сей поры ратники – спутники Руги произнесли:
– Мы рады знакомству со славным воеводой. – Игорь облегченно вздохнул. Если бы рассказ о причинах его появления на Мелларне, не устроил этих ребят, пришлось бы обороняться. А Игорь не настолько сошел с ума, что бы вступать в схватку с этими отмороженными ребятами, даже, несмотря на то, что один из его предков участвовал в проекте «Воин»[11]*. Но раз уж соизволили хоть пару слов сказать, можно расслабиться.
– Я бы на тебя посмотрел, в подобной ситуации. – Игорь с улыбкой взглянул на ухмыляющегося старого приятеля, правильно оценив причины его смеха. – Чем ржать над бедным Капером, лучше бы рассказали, что привело вас, в этот богом забытый мир?
– У нас тоже есть информация, что здесь хозяйничают Кромешники, и вырабатывают танатон. – Руга нахмурился. – Мы уже давно в Поиске. Это хороший куш.
– Я вас разочарую. На планете, сейчас находится не более 400 блоков готового к отправке танатона. Последний караван ушел чуть больше месяца назад.
– У нас другая информация, Игорь. – Руга набычился. – Из соседней системы, за последний месяц дважды стартовал неопознанный флот, и уходил он в сторону границы с Чужими. Судя по картине излучений, этот флот был под завязку набит танатоном. Именно поэтому, мы и прошли инфильтрацию на этой планете. Но найти завод, мы пока не смогли. Старый Город забит легендами о «втором» цехе, но никто не знает, где находится даже первый, с которого Синдикат черпает свой официальный продукт. Но то, что оба завода находятся на планете, это факт.
