«Хорошо, что у них нет нагана», – подумал Виктор.

– Я постараюсь их задержать, – пробормотал он Николаю, – а ты бери Машу и бегите в город. Только быстро, чтобы они вас не догнали.

Он был уверен, что Николай его послушает. Они выросли вместе и любили друг друга как родные братья. Причем Виктор всегда вел себя как старший. И именно поэтому, как старший, он шагнул вперед, заслоняя младшего от беды. Но недооценил Николая. И позже много раз вспоминал, как повел себя в эту опасную минуту их жизни его друг.

– Нет, – решительно и твердо отрезал Николай. – Я тебя одного не оставлю. Кто бы это ни был.

– Уходи! – крикнул Виктор, уже не глядя на него. В этот миг он увидел на земле большой камень, наклонился и быстро поднял его, ощутив тяжесть в руке. – У тебя беременная жена.

– Нет, – повторил Николай и обернулся к жене, которая стояла метрах в пятидесяти от них. – Маша, беги! – заорал он изо всех сил. – Беги к нам и приведи пацанов. Скажи, мы попали в засаду. Беги, не стой!

Он махнул рукой, но жена смотрела на него, не понимая, что происходит. В девятнадцать лет трудно быть готовой к таким переменам. Бандиты были совсем близко.

– Уходи! – заорал изо всех сил Николай. И тогда она побежала.

Бандиты, встав полукругом, начали молча приближаться к ним. Виктор, глянув на Николая, покачал головой. Лучше бы его друг убежал вместе с женой. Теперь нужно будет думать и о нем. С правой стороны надвигался тот, кто был поменьше ростом. На руке его был кастет. Еще Виктор успел заметить золотую фиксу, блеснувшую у него во рту.

– Возьми его на себя, – выдохнул он, глядя на двух других, с ножами. Замахнувшись, с силой бросил в одного из них камень и попал ему в грудь. Бандит пошатнулся, издавая глухой стон. Алеут тотчас шагнул вперед, подняв нож. Виктор успел отскочить, но нож Алеута прочертил опасную черту у самого его горла.

Николай пытался увернуться от кастета, следя за правой рукой бандита. Виктор хотел ударить Алеута, но промахнулся. В свою очередь, Алеут снова не сумел достать его ножом. В этот момент Виктор услышал крик и отвлекся на секунду, заметив, что Николай перехватил правую руку мужчины с фиксой, не давая ему возможности ударить себя кастетом.

«Молодец», – подумал Виктор, и в тот же миг Алеут, сделав очередной выпад, разрезал на нем куртку. К счастью, лезвие не дошло до тела, а Виктор успел перехватить нож и левой рукой нанести удар по лицу бандита. Тот упал на землю. Но и нож выпал из руки Виктора. Он хотел его поднять, когда второй бандит, оправившийся от удара камнем, всадил ему нож в бок. Тяжелая куртка снова смягчила удар, однако лезвие рассекло Виктору бедро. Почувствовав сильную боль, он оттолкнул напавшего, но тот успел еще раз полоснуть его по руке.

Николай катался в пыли по земле вместе со своим противником, стараясь вырвать из его рук кастет. Все могло бы закончиться совсем по-другому, если бы не тот четвертый молодой парень, из-за криков которого они здесь оказались. Позже Виктор узнал, что его избивали за то, что он припрятал часть награбленного, отказываясь передать ценности в общий котел. Вор, обманывающий своих подельников, – в уголовном мире самое презренное существо на свете. Но подлый человек не может быть подлецом только в одной ипостаси. Подлость обычно проявляется и во всех других его поступках.

Именно поэтому избитый бандит, приподнявшись, начал осторожно приближаться к дерущимся. Виктор изловчился и все-таки нанес сильнейший удар по лицу того второго, который рассек ему бедро. Он ударил его так сильно, что бандит, отлетев, упал на землю и уже не пытался подняться. Но это дало время Алеуту, который нашел свой нож и поднялся. Виктор не успел к нему обернуться, когда почувствовал удар в левый бок. На этот раз нож задел его еще глубже. Двумя руками он сумел оттолкнуть Алеута, вытащил нож, застрявший в куртке. Если бы не эта его тяжелая куртка, они бы его уже убили. Кровь заливала левый бок. Виктор шатался. Со стороны города уже бежали люди – знакомые шахтеры, металлурги, ребята с их улицы. Их было много, человек тридцать или сорок. Виктора и Николая знал весь поселок, и все ребята спешили им на помощь.

Алеут, глянув в сторону приближающейся толпы, понял, что их нападение сорвалось и в этот раз.

– Полундра, – крикнул он, сплевывая песок и кровь, – уходим!

Виктор, тяжело дыша, помотал головой.

– Нет, – убежденно произнес он, – не уйдешь.

Алеут глянул на него с невольным уважением.

– Иди ты… – грязно выругался он, помогая подняться напарнику.

И именно в этот момент тот четвертый бандит, из-за которого все и началось, сумел подкрасться к Николаю. Тот, заметив его, поднял голову, и в этот момент маленький бандит с золотой фиксой ударил его в плечо. Удар получился болезненным. Николай вскрикнул. Четвертый бандит оттолкнул его, а тот, с кастетом, ударил его еще раз в лицо, разорвав нижнюю губу. Николай упал на землю, изо рта его хлынула кровь. Он хотел, но не мог поднять голову и лишь бессильно глядел на стоявших над ним бандитов.

– Коля! – закричал Виктор, решив, что его друга убили. Подскочив к уже избитому бандиту, он ударил его так, что тот снова полетел на землю. Но Виктор уже этого не видел. Теперь он набросился на маленького негодяя, на руке которого был кастет. И даже не почувствовал боли, когда тот, изловчившись, его ударил. Он выхватил кастет, отбросил его в сторону и начал молотить несчастного, уже ничего не соображая. Когда подбежавшие ребята с его улицы пытались его оттащить, он еще бил этого бандита, вкладывая в свои удары всю ненависть. Ему показалось, что они убили Николая, и теперь Маша останется вдовой с еще не рожденным ребенком.

Наконец ребятам удалось его остановить. Другим бандитам они сами намяли бока. Но избитый Виктором негодяй с фиксой попал в больницу с сотрясением мозга и переломом двух ребер. Новый прокурор области, которому доложили об этой драке, был категоричен, посчитав виновным в ней Виктора Ермаковича. И хотя пострадавший быстро поправился, это не помешало прокуратуре возбудить уголовное дело по статье о нанесении побоев средней тяжести. К тому же вспомнили о непогашенной судимости. Суд был скорый и неправый. Виктор Ермакович получил два с половиной года тюремного заключения. Судья был беспощаден. Вторая судимость сделала из молодого человека почти рецидивиста. На этот раз осужденного направили на другой конец Украины, в Волынскую область. Когда ворота колонии снова захлопнулись за его спиной, впустив в эту обитель страданий, он поднял голову к небу. Но в глазах Виктора не было сакраментального вопроса: «За что?».

Любой другой молодой человек проклял бы в этот момент и свою судьбу, и свою жизнь, бросая вызов Богу, столь несправедливо посылающему такие испытания. Но в глазах осужденного Ермаковича был вызов. Все равно, выйдя отсюда, он докажет всем, чего стоит. Все равно переломит судьбу и многого добьется наперекор столь неудачному стечению обстоятельств. В этот день Виктор дал себе твердую установку на всю последующую жизнь.

Воспоминания отвлекли его. Глянув в сторону телевизора, он достал пульт, нажал кнопку. На экране замелькали кадры американского боевика. Гангстеры стреляли друг в друга, обильно поливая свинцовым потоком своих врагов. Ермакович поморщился, переключился на другой канал. Там в прямой трансляции шли парламентские дебаты. Депутаты громогласно обвиняли друг друга во всех смертных грехах. Виктор Викторович не стал вникать в их споры, заранее зная, что каждый из них может сказать. Достаточно назвать фракцию, которую представляет депутат, и сразу была ясна его позиция. Ермакович недовольно покачал головой. Все они слишком предсказуемы. Он точно знает, какие фракции его поддержат, а какие будут голосовать против по любому вопросу, внесенному в парламент пропрезидентскими фракциями.

Виктор Викторович переключился на другой канал. Сидящие за столом политологи рассуждали о будущем страны. Каждый излагал свою версию развития будущих событий. После ареста бывшего премьер-министра Назаренко и возбуждения против него уголовного дела в Соединенных Штатах было понятно, что этот скандальный процесс непосредственным образом аукнется на всю Украину. А тут еще убийство журналиста и недавний арест бывшего вице-премьера правительства – прекрасной леди местной политической элиты, которую обвинили в неслыханных хищениях.